Вячеслав Егиазаров

Ак-Монай.*  Недавние раскопы

 «чёрных археологов». Полынь.

 Петлями закрученные тропы.

 Моря, за холмами, ширь и стынь.

 И ещё открыт один могильник,

 неизвестный.

 Сколько же их тут?

 Отключи на пять минут мобильник,

 скорбно помолчи здесь пять минут.

 Здесь останки без вести пропавших –

 без имён, без отчеств, без родни,

 их не называли в списках павших,

 словно бы и не жили они.

В прах их превратил военный Молох,

жестока чья и коварна суть,      

путь к победе горек был и долог,

их тела мостили этот путь.

Рейх вдруг осознал, что не всесилен.

Эльтиген.  Десант. Взрывные дни. **

С крымскою землёй перемесили

вермахта дивизии они.

 Есть в Крыму места, где сердце стонет,

 там всегда печаль идёт ко мне:

 звёздочкой на выцветшем погоне

 крокус на безжизненном холме.

 Ак-Монай. Горит закат Сарьяна.

 И никто не выгонит взашей

 боль окопов, скрытую бурьяном,

 горечь обвалившихся траншей…

* Почти 10 месяцев здесь шли кровопролитные сражения в первом периоде войны и около 7 месяцев — в последующих.

**  Да, для нас Крым – красивое место с живописными скалами Гурзуфа, «Ласточкиным гнездом», «Артеком», Никитским ботаническим садом и многими другими достопримечательностям.   Но мы также помним и о том, что ровно семьдесят лет назад, в далеком 42-м году, прогретая южным солнцем крымская земля стала могилой нашему дедушке – Супруненко Семену Ефимовичу, которого никто из нас, его внуков, так и не смог увидеть живым. Не только его, но и его могилы.