Поэма - сказка

Юрий Медных

1

У именитого купца

На корабле резвится дочка,

А ей, как ветер в паруса,

Свое вниманье медоточа,

С прицелом дальним на отца,

Сам капитан лучится в очи;

У Нептуна же на усах

Морские дремлют чудеса.

2

Есть у дочурки дивный зонт,

Он – щедрой тетушки подарок:

Крутни его, и может он

Зажечь восток зари пожаром;

Призвать на море бури стон

И молний грозные удары;

Чревата девичья краса,

Имея эти чудеса.

3

Зонтом от солнца заслонясь,

Она движением игривым

Его вращает, осенясь

Мечты игрой неприхотливой,

По-девичьи забыв про связь

Своей игры с волшебной силой,

Что их, могучих, бытие

Покорно пальчикам ее.

4

Так ум, доверенный строке,

Несет в себе души движенье,

Чуть видимое вдалеке,

И взращиваемое приближеньем,

Неукротимое никем,

Как поднебесных волн вторженье

На обжитые берега,

Чтоб жизнь сразить к своим ногам.

5

А море ласковой волной

О чем-то шелестит светилу;

Царя пучины водяной

Приятной дремой охватило,

И от могущества хмельной,

И проверяя власти силу,

Трезубец он во грунт вонзил –

И небо громом огласил.

6

И встал скалой над кораблем:

Волна по бороде струится;

С трезубца молнии огнем

Летят в испуганные лица;

И в ужасе перед царем

Закрылась зонтиком девица –

И царь, по волей роковой,

Нырнул под бури рев и вой.

7

Обескураженный старик

Бессилия безмерным грузом

Державной яростью горит

От небывалого конфуза;

Орфей! Уйми владыки крик

Объятьем сладкозвучной музы

И укроти девятый вал,

Чтоб он команду не смывал.

8

Как ты, бывало, укрощал

Богов и воинов искусством –

Оно сильнее, чем праща,

Когда звучит волшебноусто;

Тебе дано развоплощать

Деянья самого Прокруста;

Освободи же моряков

От злобных Нептуна оков.

9

В плену бессолнечных садов

Лежит, цветов подводных краше,

Порвав земную цепь годов,

У слуг владыки вод под стражей,

Уж без друзей и без врагов,

И без девичьей милой блажи,

Земная дочь в морском саду,

Во всем девическом цвету.

10

Она как будто замерла

От созерцанья в удивленье:

Какие сказки намела

Здесь вечность в водном проявленье,

Какие здесь ведут дела

Русалки, двигаясь, как тени;

Над ними – зонтики медуз,

Блюдя и здесь придворный вкус.

11

Старик же силится понять:

В какой беде он поневоле?

Рукой стараясь трон обнять,

Трезубец сжав другой до боли;

Пытаясь к пленнице поднять

Себя, пропитанного солью,

Ведь от девичьей красоты

И в нем затеплились мечты.

12

А на помятом корабле

Отец стенает капитану:

– Команда вся в подводной мгле,

Уйдя на битву с великаном;

А мне без дочки на земле

И рот болит кровящей раной!

Он мертвый зонт за борт швырнул

И сам, за ним во след, нырнул;

13

И воцарилась тишина

В подводном и надводном мире;

Смиряясь, ластится волна,

Блистая солнечной порфирой;

У капитана – вся казна

С товаром, в боевом потире;

Невесту жаль – в объятьях дна,

Но ведь найдется не одна.

14

А зонт едва коснулся дна,

Как тут же девушка вздохнула,

Как если бы изумлена

Была и в прежний мир вернулась;

Русалками окружена,

Лукаво на царя взглянула,

И разгорается старик,

Из сердца исторгая крик.

15

Приободрясь на сто ладов,

Старик с коралловым букетом

Из водяных своих садов,

Лучась давно бесплодным светом,

Пленять красавицу готов,

Но сник от колкого ответа,

До слез досадуя, что зря

Не знал любви, бурля моря.

16

В соперниках весь род мужской,

Неистребимые пираты:

Не допускают и ногой

Прекрасный пол в мои пенаты;

А от русалки толк какой?

Огнива нет, хоть и нага ты:

Дразнит, щекочет; тело – лед;

Раззудит плоть и улизнет.

17

Теперь ужо за все воздам –

Пришла в мои сады живая!

За все, что выстрадал Адам,

Заполучить с нее желаю;

Что улыбаешься, мадам?

Твоим улыбкам цену знаю;

Долой ужимок яркий воз –

Что у праматери нашлось.

18

На ложе к девушке склонясь,

Щекочет пышными усами,

Но нет священного огня –

Увы, не выдержан экзамен

На мужество – и бездны князь

Огруз бессильно телесами;

И колок пленницы ответ:

– Соблазн велик, да толку нет,

19

Прошляпил водяной Нерон!

Отдав могущество в трезубец:

Теперь ты попросту смешон;

Люби русалок, душегубец,

Кораллами укрась свой трон

И дальше спи – ты это любишь,

И, зонт вращая, отдалась

Светилу в солнечную власть

20

И, возвратившись в мир земной,

Надежды капитана греет;

– Где все?

– В харчевне водяной.

– А ты?

– А я? При корабле я!

– А что произошло со мной?

– Теперь ты – наша Лорелея:

Ушли с волной во тьму глубин

Команда вся и господин.

21

А царь, трезубец позабыв,

Крылато брови расправляет

И видит в зеркале судьбы,

Как жизнь его прошла, петляя;

Вокруг него снуют рабы,

Свою услужливость являя;

А где любовь? Зачем сгубил

Ее во тьме своих глубин?

22

И так страстей царицу жаль,

Что он рыдает от обиды,

И в унисон – морская даль

Грозы увесистой хламидой;

Но, бурно выплакав печаль,

Прозрел он солнечные виды

И, просветлившись до ногтей,

Он полон розовых идей –

23

Так зонт продолжил чудеса:

И восхищенная стихия

Всех пленников под небеса

Вернула, с дней своих – впервые;

Пришлось скрипеть судьбы весам,

Надсадно выгибая выю:

Как в Судный день, весь гиблый род

Пришел чудить в честной народ.

24

Женился бравый капитан

И завладел волшебным чудом,

В парчу оправив женин стан,

Дав укорот ее причудам;

А конкурент сговорчив стал

И не сует свой нос повсюду,

Чтоб в деловой их горизонт

Без нужд не вмешивался зонт.

25

С тех пор на суше суета:

На брачном ринге разберись-ка:

А не хвостата ль красота –

Иду к земной? к подводной киске?

В постель ложусь не без креста:

И с вожделением, и с риском:

Напоит ли любви вином

Иль волнами, забрав на дно?

1985г.