СЕГОДНЯ 26 СЕНТЯБРЯ 99 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ

АЛЕКСАНДРА МЕЖИРОВА

 Эта подборка, наверное, последняя с еще совсем неизвестными для читателей стихами Межирова. И с одной стороны радостно, что все они уже опубликованы, но и грустно, потому что закончилось время поисков и появления, может быть, нового звука его поэтического голоса.

Он любил строчки Пастернака «Не надо заводить архива,/ Над рукописями трястись…», да и не заводил, и тем более не трясся над ними. Но рукописей много. И самих архивов оказалось несколько, и совершенно разрозненных — оставленный в Москве и в Портленде, и в Нью-Йорке, где он жил в Америке. «Приличествуют жалобы тебе ль,/ Чья жизнь прошла, казалось бы, в забавах./ Ты был рабом, изгоем, а теперь/ Окажешься изгнанником вдобавок…» — написал он о себе в США. Тоскуя по родному пространству, он следил за происходящим, томясь событиями, живя заботами земли, за свободу которой в Великую Отечественную воевал и проливал кровь. «Он и теперь к России,/ Как и тогда, приник./ Она ему родник,/ И крест, и гнет вериг». Так я сказала о его горестных раздумьях и неотвязных «слепых наплываньях» (Набоков) отчизны.

Стихи публикуемой подборки были не так давно обнаружены вдовой поэта и моей мамой Еленой Афанасьевной Межировой в нью-йоркских рукописях. Она попросила передать их в «Новую газету», в свои 97 лет живя в той же манхэттенской квартире и неторопливо разбирая уже остатки архива. Конечно, она не архивный работник, поэтому так раздроблено и не регулярно появляются в печати его стихи.

Межиров уехал из России весной 1992 года и, похоже, что все стихи этой публикации написаны в Америке. Он принципиально не ставил дат, делал это исключительно редко, потому что считал, что стихотворение, если оно удалось, уже существует в вечности, порой предсказывая во времени события грядущего. «Волнует тот, кто сам волнуется…», — написал Аристотель в «Поэтике». А мысли… Мысли всякие бывают, как говорил Межиров. Но убедительны они — только поддержанные внутренней музыкой строк. Только она — доказывает и утверждает.

Зоя Межирова

Командировки

Ради галочки летая,

В разных «Боингах» и «Ту»,

Ради галочки болтая

Всяческую ерунду.

1972 г.

Это были скверные полеты.

Облака. Туман.

Редко-редко — звук правдивой ноты.

В остальном — обман.

Выездной осколок фальшфасада,

Что тебя вело

По кругам имперского распада,

Сквозь добро и зло…

Если войско на плацу весеннем

Строится в каре,

Ничего, товарищ, не изменим

При плохой игре.

При плохой игре хорошей миной

Царства не спасешь,

И любая правда станет мнимой,

Превратится в ложь.

Прах войны холодной отряхая,

Лондоном дыша,

Понимал — игра была плохая,

Мина — хороша.

И еще случайное, другое,

Молния и гром.

Под одним зонтом над Темзой трое,

Под одним дождем.

2001 г.

* * *

Страна больна. Подхвачена простуда

В чернобольском снегу.

И вот не в силах я уйти отсюда,

Остаться не смогу.

Чернобыль духа, бормотуха, глухо

Слова звучат.

Растерянность, смятенье и разруха,

Охотнорядский чад.

И нету в доме ни врага, ни друга,

Апартамент пустой

И не удивлена моя прислуга

Стерильной чистотой.

Такой порядок у меня в квартире,

Как будто в ней никто и не живет.

И нет меня ни в Граде и ни в Мире,

Моих часов и дней закончен счет.

Минуту лишь на кухне похлопочет,

Поддон протрет.

А за уборку деньги брать не хочет

И не берет.

А денег у меня полно. Недаром

Когда-то от инфляции погиб

Рим и взметнулся над ее угаром

Атомный гриб.

* * *

Беспрекословной власти жаждет

каждый

В Совете и беспомощен Закон,

Покамест к федерации однажды

Сама не прирастет частица «кон».

И потому дела в Совете плохи,

Что за столом Совета и страны

Сидят совсем не пасынки эпохи,

А единоутробные сыны.

Равно с другими жаждут диктатуры,

Где для себя наметили места,

И Ярин-барин, тунеядец хмурый,

И Ельцин, что в мешке упал с моста.

Издалека

Все держалось на страхе, на плахе, —

Но когда чуть ослабли они, —

Запылали твои Карабахи,

А за ними вослед и Чечни:

По Леонтьеву — возраст империй,

А по утренним сводкам — потери,

А потерю попробуй верни…

Часть проезжая скована льдом.

А в Лебяжьем проулке седом

Дом доходный, Михалковский дом

Повидал всевозможные виды,

И стоит, опираясь с трудом

На старинные кариатиды.

Тьма кромешная. Грохот и вой.

Океанской волной штормовой

Побережье накрыто Флориды.

2000 г.

* * *

Бильярдная на Амстердам авеню

в Нью-Йорке,

Мужчины в «Ролексе»,

женщины в норке.

И неподалеку от входа находится там

Пуловский стол по прозвищу

Чайна-таун.

И постепенно я понимать начинаю,

Что он, этот стол, всецело

принадлежит Китаю.

На нем в молчаньи играют

высокие и худые

Китайцы какие-то молодые.

Играют они пока что довольно слабо,

Но в перспективе у них —

мировая слава,

Потому что они с утра

и до ночи поздней

Играют все молчаливей и все серьезней.

1997 г.

* * *

Тот, кто был на Соловках туристом

Или зэком, понял, что раскол

Зародился в том краю лесистом

И по всей истории прошел.

Русская история угрюма,

На себе замкнутая смутна,

Вся она — раскол — от Аввакума

Вплоть до Горбачева-Ельцина.

От раскола все ее идеи,

Вся возня и смута от него,

Никакие пришлые злодеи

В ней не изменили ничего.

Что сейчас в России происходит?

Просто продолжается раскол.

Протопоп в костер спокойно входит,

Так же бос и так же полугол.

* * *

История Судьбы

Народа и страны

Составлена, дабы

Взглянуть со стороны.

Со стороны видней

Тысячелетья дней.

Слышней часы веков

И скрежеты оков.

Согбенный виден вид,

Его который раз

Темница распрямит,

Как распрямляла нас.

* * *

Только на старости лет

я дополнительно понял впервые:

Комплексом неполноценности

порождены

Хемингуэй и Джек Лондон,

Лотрека мазки

цирковые

И восхваленья Таманцева, Лоуренса

и войны.

Ну и, конечно, все бредни мои

о боксерах,

Теодорах, маркёрах,

чья доблесть не всем по плечу.

Ну и, конечно, баллады, баллады,

в которых

По вертикальной стене

без глушителя

на мотоцикле качу.

Верить хочется мне,

что мечтатель,

читатель немногий

Не осудит за это ущербную лиру мою.

Комплексу неполноценности

кланяюсь в ноги,

Силу в слабости черпаю

и, почерпнув, отдаю.

https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/09/26/77952-po-krugam-imperskogo-raspada