Светлана Остров

Покуда я живу тобой, дорога,
Еще не село солнце,  спасена
Льняным серпанком тонкая луна.
В застывшей мине попранного бога
Припрятана зловещая тревога,
Покуда ты – любовь, моя  дорога.

Покуда ты – моя любовь,  дорога,
Шершавым крапом баррикадных дней,
На памяти… А что же делать мне
С тобою, разуверившейся, строгой,
Бегущей по пятам четвероного?
…Покуда ты –  душа, моя дорога.

Покуда ты – моя душа,  дорога:
На зыбкой хляби неба и воды                        
Еще  с волной сражаются следы                        
Бесправия и славы у порогов
Судьбы от реформаторского смога,
Покуда ты – корабль, моя дорога.

Покуда ты – корабль, моя дорога,
Неужто серой дымкой горизонт -
В удел ? Ведут на слом! Плывешь  на зов,
Под черный бакен, вздыбленный отрого,
Последний раз «Отважному» в  подмогу,
… Покуда ты – страна, моя дорога.
__________________________________
*Картина " Последний рейс корабля "Отважный", Джозеф Тёрнер( из Яндекса)

Эхо

перевод с английского
стихотворения Кристины Россетти

Приди ко мне в молчании ночи
И тишиной, лепечущей во сне;
Коснись щекой, глазами зазвучи,
Как солнца луч  на дне;
Слезам в ответ,
О, память, о любовь ушедших  лет.

Мечта, такая сладкая, как мед,
Чье пробужденье только лишь в раю,
Влюбленных души медленно ведет
И жаждущих – в приют;
Открыта дверь,
Но раз впустив, не выпустит теперь.

И всё-таки, приди ко мне во сне,
Чтоб жить могла я, а не умирать;
Дыханье за дыханье, насовсем
Отдам, вернись, пора;
Глаза - в глаза,
Моя любовь, как много лет назад.

                   Echo

            by Christina Rossetti

Come to me in the silence of the night;
Come in the speaking silence of a dream;
Come with soft rounded cheeks and eyes as bright
As sunlight on a stream;                
Come back in tears,                      
O memory, hope, love of finished years.

O dream how sweet, too sweet, too bitter sweet,
Whose wakening should have been in Paradise,
Where souls brimful of love abide and meet;
Where thirsting longing eyes
Watch the slow door            
That opening, letting in, lets out no more.

Yet come to me in dreams, that I may live
My very life again though cold in death:
Come back to me in dreams, that I may give
Pulse for pulse, breath for breath:
Speak low, lean low
 As long ago, my love, how long ago.

Чайка

Море, я – твоя чайка!
В обручальный прибой      
Вновь роняю случайно         
Крик тревожный, печальный,
Призывая любовь.                  

Море, я ли не лоцман?
Поплыву по зыбям!                      
Покажу, вслед за солнцем,
Мастер-класс в мире лоций,
Небокрай теребя.

От природы строптива,
Утолюсь от души
Страстной лаской прилива
В бурунах говорливых,
Без тебя не прожить!

Расскажу

Расскажу, как небо  отцветает,
Лепестки купавы растрепав;
На мели сырой душой болтаясь,
Вторит вздохам полуночных трав.

Расскажу, как стынь в мое окошко
Льет  вечор, задравши окоем,
А под утро пригубит гармошку,
И окатит солнцем и теплом.

Расскажу, о том, что не хватает
Высоты лазури, как тебя.
 –Где ты? Где ты? – улетая в стае,
Вновь курлычу, небо теребя.

Весна

   Весна…
 Запах талого снега и земли.
За окном во дворе  кричат, надрываясь, воробьи.
Высоко поднимая брызги,
они бьют крылышками по воде
и хитро щурятся, поглядывая на солнце.
  Вот тот, важный, только что стоял, нахохлившись,
а сейчас – барахтается,  счастливый,
забыв обо всем на свете, в луже.
И я…завидую ему.
    Весна!
круто смешала ночные метели,
рассветный, липкий дождь и  ветер.
Он лохматит мои, и без того вихрастые виски и…мысли.
  И я выхожу из-под арки дома  уже без светской прически,
но…королевой.
Да! Королевой будущего дня.
       И всё вообще в будущем:
Повелительное наклонение глагола «люблю»
во множественном числе дней, часов и лет!
Весна!

Девочка небо рисует

Девочка небо рисует
на потолке.                  
Словно отчаянной сбруей,
Кистью играет,  толкуя,
С высью чудной хлопотуньей
накоротке.

 –Небо, воздай по зачину
сквозь тишину
Мне за сакральность лощины.
Жажду изведать пучину,
Первый полет перочинный
после сожну.
 

Боги в лазури соловы
хмелем надежд.
Я за мечтой и любовью
Кану в падины верховий.
Стань оберегом путевым
небыль-безбрежь!

Там и здесь

Я возвращаюсь в этот храм,
                          куда истоптана трава.
Еще звенит там по утрам
                         моя душа, как  тетива,
хоть пуст колчан и растрощён.
Визжит охотною пращой
                         по следу стылая молва.
Я там – жива!

 Усталый ветер  тормошит
                                   здесь правесеннюю тоску,
Ждет за туманом у межи
                             в надежде,  что пересеку
Побед и бед второй аршин.
А мне б с отвагою Левши
                            поймать и приобуть строку…
ЗДЕСЬ – не смогу.

Там, поднимаясь до небес,
                    на мир гляжу я свысока.
Зовет извечный полонез
                    «Глаза – в глаза, в руке – рука»!
Тьма непрочитанных страниц
и Время – лучший из возниц,
                                     гудят на старых чердаках,…
ТАМ – в облаках…

Где б ни была, сюда спешу:
                                    Здесь –  дом большой, моя семья.
Дивлюсь крутому виражу,
                                      концы начал  едва cкроя:
 – Где взялся? Вор он или шут?
    Спасите! Где же парашют!
                                 – Да что ты, мама, ЗДЕСЬ – Земля!
И  – окрылят…
       

Весенняя тоска

Весенняя тоска,
                     что мед, заговоренная,
На листьях вишняка
                    болит росой каленою.

Весенняя тоска
                      подкрадется волчицею,
Близка издалека, 
                      погонит косовицею.

Весенняя тоска,
                      как память о несбывшемся:
мне некого ласкать…
                     Незваная, что лишняя.

Всё бесконечно

Все бесконечно: зимний наст  и пламень
Весеннего луча в истоке лет.               
Вновь развернет трепещущий рассвет
Природы нестареющий пергамент.

Всё повторится! Знаешь, повторится:
Зерно в росток пробьется не спеша,
Оно уже – и свет, и плод, и птица
В улыбке несмышленой малыша.

И нет конца у перевоплощений:
Жизнь дарит жизнь, а с нею мастерство
Мудрее стать, красивей, совершенней,
Принять душой исконное родство.

Не забывай в любое время года,
Что Вечность наделяет  нас листвой:
 Ей зеленеть в закатах и восходах,
Рождённых в одночасии тобой!

Мама

                          Памяти погибших на Донбассе*

Мне с тобою не встретиться, мама…
По дороге, что в школу вела,
Пролегла полоса фронтовая.
И в холодное небо взмывая,
Наша улица резаным шрамом
Кровоточит в осколках стекла.

Я  по ней возвращаюсь, как прежде,
В  тот последний рассвет на двоих
И автобус, что вез на уроки
Первоклассников. Путь недалекий.
Тишина. Первопуток заснежен
Для шахтёрских детей и родных.

Затрещал миномет зло и больно.
Ты, согнувшись, шепнула:»Ложись!»
Я лег на пол. Меня обнимая,
Прикрывала  собою… Немая
Целовала, сдаваясь без боя,
Во второй – подарила мне жизнь.
Мама...

___________________________________
* 15.11/2017. 11:20 Донбасс. ВСУ открыли огонь по школьному автобусу
Каратели Вооруженных сил Украины (ВСУ) под руководством заместителя командира 1-го горно-пехотного батальона 128 огпбр майора Шевченко А.И. производили минометный обстрел улиц поселка ЗАЙЦЕВО, по которым школьный автобус с более чем 40 детьми направлялся в школу…

Куплетист

Без тебя мой рассвет – западня,
Бродит ветер за темным окном.
Ночь! На тоненьком стебле огня
Дремлет сумрак, колышется дом.

Лижет пламя бесплотность свечи,
Разгорбатясь на смуглой стене;
Странной тенью надежды, бренчит
В такт дождю, запросившись ко мне.   
             

 Гостю, сердце открою, как дверь,
И впущу: «Проходи, куплетист!
Не дрожи в жестких лапах портьер,
Не молчи, обогрей, посвети!»


Припаду я к огню, как  ручью,
Не замечу,  что рыжеволос,
Приласкаю его, приручу,
Разолью, разопью, чтоб до слез!

О, Женщина

О, Женщина! Как много в этом зове
Непонятого таинства и счастья,
И богом заповедного причастья
К бездонному источнику любови?!
              Война и мир -  в нем, слава и бесславье.
              Не ты ль поишь из девичьих ладоней
              Его орущий зев: "Моя!" "Мадонна!"
            " Алтарь и паперть!" "Вечность!" "Лёд и пламень?"
Художник и поэт в блаженном споре:
Как изваять тебя потриумфальней?
А ты глазами ищешь на асфальте
Три слова рядом в масленом колоре.
            Найдя, прочтешь…Сбежавшего мальчишку,
            Что ночь провел под окнами твоими,
            Сегодня кротко наречешь "любимый"
            И станет он "героем" каждой книжки.
Послушная наитию 'Любить', ты
Пойдешь за ним вослед, не прекословя.
Кто может быть тебя, святой, греховней
В желании единого соития?!
                   Ты можешь Бога привести на Землю,
                   Минуя смерть, жизнь понести, как знамя.
                   О, Женщина! Алтарь и вечный пламень,
                   Будь счастлива средь нас, призванью  внемля!

Не зови...

ПОСВЯЩЕНИЕ

Не зови…
         Что ж, пускай порыщет
         по дорогам, среди долин.
Не сыскать Смерти тех излишков,
Что припрятал да утаил.
Невдомёк ей,
          что ты в запасках
не был. Главным шёл, коренным.
Прошлый век не рысцой, в салазках
вынес, выдюжил!
        Преполны
закрома и по сей день.
       «Небыль»?
То рубаха, что снял с плеча,
отдал жизнью, строкой и хлебом –
Сыновьям, приказал:
     «Крепчать!»

Нету сил таких
       у плешивой:
Всё и вся отловить в капкан.
Если мы до сих пор и живы
– у тебя в долгу,
     Ветеран!
______________________________________

Всё суета

Виктор Прикипелов

Всё суета да суета,
Друзья уходят понемногу
В свою последнюю дорогу
И жизнь становится пуста.

А сердце льдинкою сожмёт,
Как много сделано совместно,
Так жизнь устроена нечестно,
Что лучших выбивает влёт.

Не умолкает боль потерь
И время не залечит раны,
Судьбой расставлены капканы,
Смерть всем откроет в небыль дверь.

Я на борту

Я на борту обветренного брига
Была "на ты" с упрямою волной,
Но вдруг умолк так набегавший лихо
Под килем сессионный мой прибой.

И отцвели знамёна в светлом зале,
Как маки на счастливом берегу,
Улыбки провожавших на причале.
Я к вам студенткой больше не приду!

Не сесть на мель в урочный час зачетный,
Не протрубить поход, экзамен, бой,          
Не прогореть в огне контрольных срочных,
Мой старый друг, прощаюсь я с тобой.

Шпаргалка где-то на заветной парте,
Корабликом бумажным на песке,
Воспоминаньем о нелегком старте,
Осталась в том недавнем далеке. 

Как проживу без музыки ступеней,
Одной лишь мне звучавших всякий раз,
В кольчуге я иль на щите да в пене?
Прими, о, память, всё, как этот час!

Просоленным крылом поманит небо,
Засветятся дорожные огни…
Святая явь! Не стынущая небыль!
В такой же путь меня благослови!

Тополина, Тополиха

Тополина, Тополиха,
                   в ночь отплясывает лихо,
Ветви – руки к верху, к низу раскружив,
С ветром в ссоре,
                   с ветром спорит, бобылиха,
Под весенний, разухабистый мотив.

Тополина, Тополиха,
                   у подножья – заманиху
Прикрывает пышной белой бахромой
Да стреляет зелен-глазом –
                   мне обратный путь заказан!
Загуляю нынче, не вернусь домой.

По небу плыли облака

По небу плыли облака,
а мне казалось, что река
                   течет куда-то вдаль.

Плывут по ней слон и верблюд,
и Чудо-Юдо,  страшно лют
                  в тени промокших пальм.

За стадом тем плывет пастух,
в зубах зажав большой чубук.
                 Он курит, он пыхтит.

Река красна, река в огне:
и даже жарко стало мне
                от трубки, что дымит.

На берегу слепой Циклоп
рукою трёт огромный лоб.
              Он что-то всем кричит.

Но глух небесный караван,
покорно падает в туман
и потонуть спешит.

Слабеют призрачные тени,
и тают в  сумерках весенних…
           А я стою не на земле,
а в кухне. На моем столе
остыл дано налитый суп.
          Он на виденья очень скуп.

Просто женщина

Зануздала облака ,
С ними венчана,
В упряжь солнечных лекал,
И с обещанным,
Между небом и землей,
Ты летишь, презрев покой,
Просто женщина.

Окна в сполохах души
Занавешены,
Остудить их не спешишь,
Всё ты – вешняя.
У любви – каленый вкус,
Вглубь ныряешь на искус,
Просто женщина.

То костер, то – полынья,
Краше прежнего,
Наугад живешь ни чья
На безбрежии,
Птица Феникс и – раба,
Непокорна, как судьба,
Просто женщина.

Лето лет

Лето в шляпе и панаме
Туч беспечных мишуру
Разнавесило на раме,
Налепило оригами,
Распустило на ветру.
 
Солнца маятник растреплет
Их, волной во всю бренча,
Нанизав на тонкий стебель,
Загулявшего на небе,
Златокудрого луча.

 –Лето лет, в твоем просторе,
Нет тревог, всё – небеса,  –
Прокричу, прибою вторя, –
Только  солнце!
      Только море!
              Только ветер в парусах!

С добрым утром!

перевод с английского
стихотворения Джона Донна

Поверь, мне кажется,  что ты и я
Любили раньше, а потом людьми,
Лишивших нас  грудного молока,
Мы были брошены в *приют Семи?
Да, на потеху  всем, наверняка?
   Была ли красота когда хрупка,
Как та мечта, что зрил издалека.

И в наши души заглянул  рассвет,
Боясь глазами встретиться на миг,
Мы созидаем пышный разноцвет,
Любви, одна любовь – нам целый мир.
Давайте открывать миры,  моря,
Пускай по картам наш проложат след;
Позвольте в мире жить, благодаря.

Я быть могу в тебе неутомим,
Глазами застучавшись  сердцу в такт.
Но полушария  без аритмий
Найду ль без направления слегка?
   Ничто не исчезает на века,
Любовь бессмертна, словно ты и я,
Любите страстно, чувства не тая.
* В христианской и исламской традиции семь спящих – это история группы молодых людей, которые прятались внутри пещеры за пределами города Эфес около 250 г. н.э., чтобы избежать религиозных преследований и возникнуть спустя 300 лет.

The Good-Morrow
John Donne, 1572 – 1631

I wonder by my troth, what thou and I
Did, till we loved? Were we not wean’d till then?
But suck’d on country pleasures, childishly?
Or snorted we in the Seven Sleepers’ den?
‘Twas so; but this, all pleasures fancies be;
If ever any beauty I did see,
Which I desired, and got, ‘twas but a dream of thee.

And now good-morrow to our waking souls,
Which watch not one another out of fear;
For love all love of other sights controls,
And makes one little room an everywhere.
Let sea-discoverers to new worlds have gone;
Let maps to other, worlds on worlds have shown;
Let us possess one world; each hath one, and is one.

My face in thine eye, thine in mine appears,
And true plain hearts do in the faces rest;
Where can we find two better hemispheres
Without sharp north, without declining west?
Whatever dies, was not mix’d equally;
If our two loves be one, or thou and I
 Love so alike that none can slacken, none can die.

До сих пор!

Как ни странно, но с детством
                  я живу по соседству,
где охрипший забор,
накренясь сухопаро, мне скрипит под гитару
соло Beatles  и  Abbа.                     
На весенних ухабах
                 заступаю в дозор.

До сих пор!
 
Слышу часто под кручей,
               ошалелый, гремучий,
паровозный мажор.
 И лечу разудало впереди я по шпалам,
а зачем? – Обещала.
Видно, детство скрижалит.
              Высекаю на спор.

До сих пор!

Убегаю навстречу 
               я к себе, безупречной
фантазёрке во двор,
Где всё  чудо-находка: лужа вплавь  в подворотне!
Рыжий пёс – детородный!
 
Детство – Кодекс в зачете
                и без прав на повтор,

До сих пор!