Михаил Панкратов

 Осенний мотив

Придёт пора, заговорят
 верхушки сосен.
 И клён, похожий на закат,
 разбудит осень.
 Она под зонтиком придёт,
 цвета – любые!
 Меня потянет, как на мёд,
 в леса грибные.
 Оставлю временно свой двор,
 где плющ алеет.
  Я помню тот угрюмый бор,
 войдёшь – темнеет.
 Пойду по узенькой тропе,
 не слышно шага.
 Был помоложе, я робел.
 а в чём отвага?
 Ведь, так вот, шествуя травой,
 забыв дорогу,
 однажды узенькой тропой
 и выйдешь к Богу.
 Пусть не обманет внешний вид,
 да и повадки.
 Ну, что? В лукошко поглядит.
 Одни поганки?.. 

Встречайте осень

Август – месяц медоносен
 Прислонился к косяку.
 Золотую рыбку осень
 Паутинкой подсеку.

 Нагуляла стать, холёна,
 Исполнительница грёз,
 С плавниками цвета клёна,
 С жарким отсветом берёз.

 Загудит тугою леской
 Ветер в ярости шальной,
 Позасыплет перелески
 Золотою чешуёй.

 Ты увидишь, где бы  ни был,
 Осень в холоде зарниц
 Чёрным прочерком по небу
 Нарисует стаи птиц.

 Золотою станет Волга,
 Тишина и благодать.
 И по времени – не долго –
 Спас сквозь яблоко видать.

Осенний этюд

На стороне моей родной
 всё в очертании нерезком,
 случайный дождичек грибной
 дымит осиновым подлеском.
 Лукавой мыслью не греши,
 открывшейся доверься тайне,
 и, очарованный свиданьем,
 замри, прислушайся к тиши.
 В той тишине, что на корню,
 ты вдруг услышишь, как когда-то,
 как по берёзовому пню
 ползут весёлые опята.
 Какая чудная краса!
 Земля – как мост между мирами,
 где в золотой осенней раме
 плывут знакомые леса.

 Камышинка, нежная жалейка

Камышинка, нежная жалейка,
 Озорной рязанский пастушок,
 Золотоволосый идол века
 И его серебряный рожок.
 Но веселых глаз сгустится просинь,
 Будто кто-то выдернет чеку.
 Негодяй! – в поэме гневно бросит
 Грозному тогда временщику.
 И ему припомнит в гуле будней
 Это слово бундовский партер.
 Роковой, последней сценой будет
 Для поэта тесный  «Англетер».
 Я не траур выставлю в петлице –
 «Ты меня об этом не проси»,
 Не стихи – отпущенные птицы
 Все кружат над ветлами Руси.
 Осень, дождь да шелест листьев пряных.
 Вдруг услышишь – звенькает вода:
 «Не бродить, не мять в кустах багряных
 Лебеды и не искать следа…»

Август

На дождливом лете шапка ломится,
 чу, немного, свалится в траву.
 Август для меня таким запомнится –
 с синеватой ягодой во рву.
 Август-август, в яблоки окрашенный,
 на подворье выбери коней,
 прокати на тройке ошарашенной,
 не жалей ты яблок, не жалей!
 Я не раз тонул в твоей кагории,
 пусть же тройка, скоростью маня,
 где-нибудь на верхней траектории
 выбросит, весёлого, меня.
 В августе плохого не случается,
 пусть леса накапливают медь,
 не мешайте мне над речкой-старицей
 паутинкой лёгкой пролететь…

Время плача для выпи – август 

Для везенья причина
 и не сразу, не вдруг –
 избежал гильотины
 Августейший мой друг.
 Время плача для выпи, 
 ведь отсрочка видна,
 ты от радости выпил
 молодого вина.
 Синеглазый, высокий,
 в кудрях лёгкий пробор.
 Под зелёные соки
 встал берёзовый бор.
 Расскажу, что не вышло
 лишь тебе одному.
 Ну, какой же ты пышный,
 заходи, обниму!

Июнь – пора покоса

Бывают эти зори, вы правы.
 Когда вокруг звенят вовсю покосы,
 На изумрудной зелени травы
 Лежит роса, тяжёлая, как слёзы.

 А, значит, в этот день дождям не быть.
 Коси коса, ложись трава волною!
 Такое утро мне не позабыть,
 И я гляжу, как вслед идут за мною.

 Косили этот луг ещё отцы
 И жизнь вели размеренно и мудро.
 В румяное приветливое утро
 Ступенькою такой же шли косцы.

 Жара весь день. И даже ночь горит.
 Мы ветерок приветствуем, как друга.
 На третий день трава «заговорит»
 И станет сеном, знает вся округа.

 Лишь изредка услышишь соловья
 На иве, наклонённой над водою.
 Пусть канет век, спокоен буду я,
 Пока есть след идущего за мною.

Майский гром

Будто били по железу
 Красным кованым багром.
 Тучку грозную  над лесом
 Вел беспечный мальчик-гром.

 И пощла, пошла бурёнка,
 Закачалися бока,
 Не таясь от пастушонка,
 Подбирала облака.

 Подошла, темнея, к лесу -
 Чуть в сторонку - щелк бича.
 Только синюю завесу,
 Вздрогнув, сбросила с плеча.

 Прозвенела по пригорку
 И остался лес один.
 Похудевшую бурёнку
 Гром на травы уводил.

Майский лес

Такая же будто опушка,
 в кустах по низинкам вода,
 по майскому лесу кукушка
 когда-то считала года.

 Я знал, что пустая примета,
 но май был такой молодой,
 считал и смеялся при этом,
 застенчивый, рыжий, худой...

 Конечно, и ныне не верит,
 понятно, что всё ерунда.
 Однако, какая потеря,
 ушедшие в звуки года.

 Потеря, а может, находка?!
 Идёшь, но заколет в боку,
 когда неожиданно чётко
 послышится рядом ку-ку.

 Замрёшь, насчитаешь за тридцать.
 Не надо, оставь, не мани!..
 Наверно, пугливая птица
 считает года не мои.

Только май отгорит…

Только май отгорит, рядом осень…
 Время-время, постой, не спеши!
 Я и вредных привычек не бросил,
 Я ещё зеленею, как озимь,
 На закате, привыкшем ко лжи.
 Что ты красишь меня да румянишь,
 Для чего вновь надежду даёшь?
 Скоро жатва; полову помянешь,
 Соберёшь полновесную рожь.
 Соберёшь занедуживших сердцем
 Отдохнуть на последней меже.
 Только я, по делам иноверец,
 Позабылся в дневном кутеже.
 Позабыл из какого я края,
 Что над ним вызревает гроза.
 Тёмной страстью ещё полыхая,
 Всё удачу ловлю в паруса...
 Ты прости меня, бедная лира,
 Что воспел не руду, а отвал:
 В красоте светозарного мира,
 Как во ржи золотого отлива,
 Я глаза васильков воспевал.

 Апрель

 Ещё вчера тот ветер прилетал,
 Раскачивал скворечни над апрелем.
 Я ждал его, как гибкий краснотал,
 И жизнь вокруг казалась мне добрее.

 Да, я любил ту раннюю весну
 За лёгкий воздух, за пушистость почек,
 За угловатый журавлиный росчерк,
 За лодку, непослушную веслу.

 Ещё вчера!..  Идут за годом год,
 Апрель уходит вальдшнепом на тяге, -
 Быть может, в край, где зацветает ягель,
 Где в миражах далёкий горизонт.

 Тонки у жизни годовые кольца,
 Летят и тают в дымке суеты.
 Вглядись однажды в глубину колодца –
 Как будто ты, а может быть, не ты?

 А, может быть, на дне его, где звёзды
 Так тесно сбились, словно медь, в руке,
 Босой мальчишка, утирая слёзы,
 Упорно строит замки на песке...

Мой самый напевный, лукавый

Мой самый напевный, лукавый
 Пришел в пересвистах апрель.
 Берёзка на старые травы
 Набросила волглую тень.
 Промокла, сквозная до нитки,
 Дрожит на ветру береста.
 Казалось, что дождь прорастал
 Сквозь тонкие всхлипы калитки.
 Я тоже, как ветка берёзы,
 Устал от недавних остуд.
 Какие хорошие косы
 У этой  берёзки растут.
 Еще далеко до крушенья,
 И этой неясной порой
 Я жду теплоты и броженья
 Тяжелой и влажной корой.

Степные тюльпаны

    
 Тёплый ветер вытолкнет апрелем,
 Первый суслик свистнет и замрёт.
 Степь моя живою акварелью
 Снимется в лазоревый полёт.

 Полетит весенней гибкой стаей,
 Жёлтой, синей, красной, голубой…
 Мы взлетали тоже, да отстали.
 Мы теперь «невзлётные» с тобой.