Николай Довгай

Домой возвратилась устало,

С плеч сбросила пыльный рюкзак…  

Со шпилек сошла, размотала,

Шарфа шелковистый зигзаг.

Умылась… Поправила ходики.

Потом распахнула окно...

За деревянным столиком,

Стучали жильцы в домино…

Вздохнула... И стала, угрюмо,

Из рюкзака вынимать,

Тягучие черные думы,

Присев на немую кровать.

Под ними обиды слоились,

Уныние и суета…

На самом дне затаилась

Божественная чистота.

Там куклы лежали, и Мишка,

С которым в кроватке спала,

И остроухий зайчишка,

И непоседа юла,

И дождик весенний, и мячик,

Скакалка, вечерняя мгла…

И с улицы Пушкинской – мальчик…

За ним – на край света б пошла!

И комната вдруг озарилась.

Умолкло внизу домино.

Жар-птица, сверкая, спустилась,

В ее расписное окно.

Поднялась... Несмело шагнула...

Ее захотела поймать!

Худые руки взметнула,

И стала с окошка снимать.

Но тут ее снова позвали

Амбиции и суета.

Седые сумраки встали.

Ее упорхнула мечта…

Стояла... Слушала ходики…

Потом поглядела в окно.

За деревянным столиком,

Стучали жильцы в домино.

ПУТНИК

ПЛАНЕТА ПИСАТЕЛЕЙ

О НАС