Илион

Игорь МАРКЕС

(поэма в прозе)

Светлой памяти Людмилы Буйловой

Вы говорите «Третий Рим...» Но к Илиону память птицею несётся...
Игорь Маркес

АФРОДИТА

Сказать кому, так не поверят… Тихоня Афродита настежь распахнула двери владений сумрачных Аида…
О, милые бедняжки Геспериды, знали ль вы, что ваше яблоко, вручённое Парису Герой, не ей вернётся. Ой, не ей… И тем ужасней, тем страшней окажутся последствия забавы…
О боги, боги, ваши нравы жестокостей бессмысленных полны… Парису Афродита отдала Елену, взамен на яблоко златое Геры…
И вот скрипят, вот открываются со стоном двери аидового царства. Быть войне…
Такого Гера не прощала никогда и никому…
Готовьтесь кратковечные. Войну с восходом солнца начинает эта сука… Премило улыбаясь в тишине, без звука, красавица отвергнутая будет мстить, залив Элладу кровью смертных…
Просыпайтесь, греки! Скоро быть войне…

ЕЛЕНА

Я – грек!
Я – мирмидонец!
Я – спартанец!
Последний оборванец, лохмотьями прикрытый, мнит себя, по меньшей мере, Олимпийцем.
– Дорогу фессалийцам! Илионийцам – честь!
Смешалось всё и вся… Всего не перечесть… Местами
поменялись гордость и гордыня…
О, боги, боги… Ныне, Елена выбирает жениха. И вся Эллада, от царя до пастуха, пускает слюни.
Ах, Елена! Гудит, бахвалится, красуется арена мужей достойных и не очень… Мечтает каждый, каждый хочет заполучить Елену в жены… Отовсюду крики, похвальба, проклятия и стоны, звон мечей. Поэты пыжатся от собственных речей. И грохот колесниц, и глаз, горящих похотью и злобою, не счесть. Над ними сверху царственной особой стоит прекрасная Елена, в водопад волос своих укутавшись и улыбаясь сладко… Ах, если б знала ты, что тёмною лошадкой тебя уже назначила супружница Зеве́са, играя в игры, ведомые только ей…
Ты слышала, что хитромудрый Одиссей, Итаку на днях оставил под десницу Афродиты, а Лахесис, Клото и Антропа скручивают в нить твою судьбу, и жизнь твою, Елена… И скоро содрогнётся Ойкумена от цены, которую уплатит Илион за красоту твою, за волосы, прекрасная Елена…

МЕНЕЛАЙ

У Менелая пир. Со всех краёв Эллады мужи достойные на свадьбу собрались. Хвала богам несётся ввысь, и Спарта вся, от мала до велика, гудит-звенит от радостного крика. Вчера Елена
выбрала в мужья Атрида. А Менелай, как водится, свою планиду… Вот только ли свою ты выбрал, венценосный Менелай?
– Играй, волынщик громче! Виночерпий, наливай! Тирессий, Одиссей, Парис, Гектор, уладим наш вчерашний спор, по полной выпив чашу доброго вина! До дна, мои друзья, до дна! Агамемнон, не куксись, проходи, садись! Елена, милая, танцуй, кружись! Пусть вся Эллада видит гибкий стан, пусть красотой твоею будет пьян и царь, и нищий.
Руки – выше, выше!
Уснула Спарта… За́ полночь уже, а тот, кто должен быть настороже́, – храпит, во сне баранью ногу обнимая. И тихо-тихо, крыльями играя, Эро́с порхает над Еленой и Парисом, а Афродита улыбается Луной...

ИЛИОН

А что Парис… В объятиях Елены так сладок миг, и так надежны стены Приамового Илиона…
Греки подождут…
И пусть на берегу, коль захотят, сожгут последнюю трирему, ещё не наступило время испить позора чашу… Ведь так надёжны стены наши, и Илион стоит над миром по велению Зеве́са…
А что Парис…Гуляка и повеса, ещё не видел Филоктета. И за объятия Елены ещё не заплатил Приамов град по талиону венценосному Атриду… Но эгиду уже накинула Паллада, и Лаэртов сын собрал всех плотников в долине… И Кассандра на агоре стоит и плачет…
Греки подождут…

ГЕРА

Смеётся Гера… Кратковечные решили задобрить алтарями Зевса, позабыв о той, кто правит Громовержцем, и к кому сей старец ластится ночами, под покровом Нюкты-недотроги…
– О, как вы строги, мой повелитель и владыка мира, на троне восседая средь Олимпа… Какая нимфа вам попалась на глаза? Неужто рассказать нельзя своей послушной Гере…
Спит Великий… Дыханье Зевса чисто, мягко, мерно…
– Спи милый… Мы с детишками от скверны и похоти почистим Илион… Богам – утехи, смертным – талион… Что позволительно для Зевса – кратковечному – табу... И так уж наплодили голытьбу, с претензиями на корону…
А заодно и Аполлону преподадим урок… Всему приходит время, и всему есть срок, и всякому терпенью – мера… Спасёт ли славный Илион его святая вера в своё могущество, и Зевсу алтари помогут ли? Вопрос вопросов…
О, Приам, Приам… Когда б ты знал, что миром правят жёны – не мечи. Что огонёк свечи подвластен нежным пальчикам красавиц. Тогда бы ты – гордец, строптивец, и упрямец –
не Зевсу строил алтари…
Ах, как горит красиво Илион… Не велика потеря… Смеётся, небосвод шагами меря, всегда стоящая за троном, и всегда в тени…
– Спи милый…
Гера веселится…

ХАРОН

Случился у Харона выходной. Не хватит, видно, лодочки одной на завтра…
Греки режут греков…
А значит, на поклон, оставив реку, к Гефесту отправляться старику…
Гермес-насмешник в гости заходил, и обещал
привесть на переправу сотни душ: «Так что готовься, старичок, готовься... Богоравный муж, горячий Ахиллес, с восходом солнца начинает жатву…»
Ох, года, года… Делить-то что… На Ойкумене
хватит места на сотни Илионов. В тысяче садов грустят Елены, женихов своих не видя…
Ох, года… Украсть-то можно, только – что тогда… Как жить с украденным, как детям рассказать, что ты разрушил чье-то счастье? И что напасти Илиону не Атрид принёс, не Ахиллес…
Года, года… Пока к Гефесту доберёшься, там, наверху, поди, начнётся сеча – на кровавое застолье илионийцев греки позовут…
Пора… К Гефесту долог путь. Но не длиннее, чем к Аиду в гости…
Ох, года, года…

АХИЛЛЕС

Всегда есть выбор, Ахиллес, всегда есть выбор… Патрокла не вернуть.
Ликует Иллион, а Приамиды готовы разослать гонцов во все края… На площадях костры горят, и алтари у Зевса полнятся дарами… А меж дворами блуждает девочка, с огнём в глазах…
Качаясь на волнах, готовы корабли для бегства греков…
О, богоравный Ахиллес, ты помнишь реку? Ту первую купель в холодных водах Стикса… Сегодня будут веселиться илионийцы, сделав выбор свой, гордыню расплескав по миру…
Да, выбор есть всегда – прожить до старости, с защитой ли, с проклятьем от небес, за годом год сгорая от стыда и скуки, сединами стекая в Лету, или уйти Героем, окропив песок обычной кровью, не ихором…
А руки… Руки тянутся к мечу, и поножи уже одеты, и Парис лук Аполлона держит, ухмыляясь…
Теперь твой выбор, выбор есть всегда…

ГЕКТОР

Не быть женой Гектора больше Андромахе… Арес, как опытная сваха, ему сосватал нынче Лету… И не услышать ей ответа, почему за мерзость брата жизнью расплатился брат…
Не повернуть коней назад – возница Ахиллеса «жениха» надёжно к «свадьбе» закрепил…
Седой Приам на склоне лет испил свой первый кубок скорби и печали…

О, боги, боги… Вы же знали, что у Гектора сын родился… Впрочем, какое дело вам до сыновей земных, коль на кону Олимп и трон Зевеса…
Вам, Олимпийцам, к людям мало интереса… Сегодня Гектор, завтра Ахиллес…
А там Скамандрий подрастёт… Буян Арес для всех найдёт работу, всех пристроит в дело.
Свой третий круг вычерчивает тело под илионскими стенами…
И в крике, шуме, толкотне и гаме не услыхать ни Андромахи плач, ни лепет сына… Для Гектора игра богов закончилась навеки… Но перед тем, как смежить веки, чуть слышно Прошептал Гектор: «…Парис, конечно вор… Но сына… сына…сохрани… До встречи… богоравный… Свидимся в Аиде…»

ОДИССЕЙ
(Я возвращаюсь)

Итака твоя, Одиссей, Итака…
И ни быть, и ни ждать, и ни плакать не будет твоя Пенелопа, ведь даже на жизнь уже не осталось сил… С кем был ты, кому светил на чужих островах, возвращался ли к ней птицей во снах…
И где, на каких волнах Итака твоя, Одиссей, Итака… И встречать, и кормить, но не плакать, будет жена твоя, привечая очередного героя с задворок твоей Ойкумены… Где ты, Одиссей, и где догорают стены забытой «награды» за номос, украденный у богов…
Итака твоя, Одиссей, Итака… Твой номос, твой космос, твой мир…

ВОЙНА
(вместо послесловия)

Такой закат – один на миллион… Пылает, корчится в пожарах Илион. И кто был прав – илионийцы, греки, боги, теперь не разобрать…
Сгорело всё – любовь, надежды и тревоги – всё уравняли, всё объединили огонь и время…
Боже правый, что за времена… Какие имена исчезли, растворились в Лете… Бывало ль что похожее на свете? И будет ли?
Война, война, война… Когда тебе наступит срок самой исчезнуть в водах Стикса? Когда мы сможем утвердиться в своей природе, без оглядки на богов. Удастся ль нам освободиться от оков предательства, и зависти, и лжи…
Ну, а пока в пожарищах лежит, пятой своей поправший мир, великий Илион… И только кровь, и только пепел, только стон…
Такой закат – один на миллион…

2018–2022
Полтава

https://www.facebook.com/groups/230612820680485/