Семен Кесельман (1889-1940)

Зимняя гравюра

Воздух ясен и деревья голы,
Хрупкий снег, как голубой фаянс;
По дороге Англии веселой
Вновь трубит старинный дилижанс.

Вечер тих. За дальней снежной крышей
Гаснет в небе золотая гарь;
У таверны, над оконной нишей
Гном зажег решетчатый фонарь.

У ворот звенит твоя коляска,
Ты взошла на скользкое крыльцо –
У камина вспыхнувшая сказка
Озарила бледное лицо.

Наше счастье юное так зыбко
В этот зимний, в этот тихий час,
Словно Диккенс с грустною улыбкой
У камина рассказал о нас.

Святой Николай

Прибой утих. Молите Бога,
Чтоб был обилен наш улов.
Страшна и пениста дорога
По мутной зелени валов.

Печальны песни нашей воли,
Простор наш древен и велик,
Но нас хранит на зыбком поле
Прибитый к мачте темный лик.

Туманны утрение зори,
Плывет сентябрь по облакам;
Какие сны на синем море
Приснятся темным рыбакам?

Темна и гибельна стихия,
Но знает кормчий наш седой,
Что ходят по морю святые
И носят звезды над водой.

1916

«Я жду любви, как позднего трамвая...»

Я жду любви, как позднего трамвая,
Гляжу во мглу до слёз, до боли глаз,
Творя волшбу, чтоб точка огневая
В конце пустынной улицы зажглась.

Я жду. В душе – как Млечный путь в цистерне –
Лишь отраженья зыблются одни,
И грезится, что в сырости вечерней
Уже скользят прозрачные огни.

Poste restante

Против почты – нищая кофейня;
Разломаю красную печать:
«Все проходит…» Грязен день весенний;
Надо жить, и плакать, и молчать.

Девушки за белыми столами
Не поймут – о чем моя слеза,
Улыбнутся крашеными ртами
И прищурят узкие глаза.

Красный переулок

(Старая Одесса)

Из темных складов, пряный и густой,
Дурманит запах чая и корицы,
Где в ящиках, измазанных смолой,
Краснеет груз марсельской черепицы.

На площади, где блещет легкий день,
В кофейне у стеклянной галереи
Сошлись торговцы – греки и евреи,
Вкушать в тени полуденную лень.

Старинных улиц дивное виденье,
Проходит он, блаженно одинок,
Внимая пенью новых грустных строк,
Любезный север видя в отдаленьи.

Канат, скрипя, бадью с водой потянет –
И переулок снова пуст и глух,
И бродит лишь, неистово горланя,
По солнечному дворику петух.