Посвящение Другу

Павел СЕРДЮК

Любая популярность растворима,
как дефицитный кофе тех времён
Оракул окончательного Рима,
ты всё ещё, гитарой заклеймён,
поёшь во мне разрушенной страною,
оправдываясь хрипло перед Ним,
врачуя пессимизма паранойю…
Горит лучами семиструнный нимб
в товарищах и гражданах советов
Державы обезумевших вождей
того (и окончательного света)
моей души в разрухе без дождей,
чтоб я пришёл домой с войны, что рядом
живёт во мне в осколках бытия,
в могилах братских выбитых отрядов,
очнувшихся тобой от забытья.
Мне есть чем оправдаться пред тобою,
а перед Ним я кроток и смирен.
Лады перебирая смертным боем
на сценах исторических арен,
всё так же мчатся кони над обрывом
тобою очарованной реки
прекраснейших времён души порывом
страны, что существует вопреки.

***
Сорок пять лет прошло с той даты, а помню всё, как сейчас. Тоже было жарко в июле олимпиадной Москвы и растерянной страны. В голове не вмещалось, что нет Высоцкого, как до сих пор не вмещается, что нет той страны, и тем более, не вмещается, что та страна залита кровью тех и этих людей. Уже в августе я поехал на его могилу тихо постоять за то, о чём он пел. Всё было завалено цветами и бумажками со стихами тех, кто его любил. Уже тогда наваривали бабло, продавая в сторонке фотографии Владимира. Памятник мне всегда не нравился, а память жива и прирастает. Он слышал мой голос, а его голос почти всегда звучит во мне, хотя многие смыслы устарели. К сожалению, искусство, даже хорошее, ничему не учит и не воспитывает лучших качеств души. Всё с этим гораздо сложнее. Люди способны наслаждаться прекрасным моментом, но сами при этом почти не меняются, судя по мне. Тошнит от песен бывших друзей «О друге» которые так и не научились дружить сами, как он пел и дружил. Больше за всю жизнь я ни кем так не очаровывался, кроме женщин, которых любил (и с его подачи тоже).

Посвящение Другу
триптих
***
Погиб поэт – и нас не стало,
точнее, стало всё другим.
Мы не стоим у пьедестала
и не звучит державный гимн.
И это так уже достало!
Смотри и слушай, но не лги,
молись, чтоб время пролистало
и отпустило все долги.
***

Я был подростком в шестьдесят шестом.
О друге песню мы из Вертикали
гитарили фальшиво, а потом
по кругу кольца сигаретные пускали.
В семидесятом стал призывником
(до этого влюбился в стюардессу).
И всякий раз мешал мне в горле ком,
когда он пел Задержку на Одессу.
Служил я у Нейтральной полосы
(была ещё контрольно-следовая).
Считали мы до дембеля часы,
ему под звон гитарный подпевая.
Мы вместе с ним рубили уголёк,
под хриплый голос Порожняк не гнали.
Он сжёг себя стихом, как мотылёк –
и не узнал, как всех нас распинали
и расчелночили По пятой по графе
в свои национальные квартиры.
А в сердце Кони скачут по строфе
и В бой ведут штрафбаты командиры.
Закончилась Охота на волков,
раздали клоунам на Бале маскараде.
Рвёт Гамлет в клочья цепи из оков.
Ну, протопи ты баньку, Христа ради!

***
Ты был на нашей стороне
всегда и присно, и поныне,
ни разу не быв на войне.
Опять идут по украине
солдаты подлой группы Центр
и с запада не правый Правый.
Всё выше смертности процент,
и каждый батальон кровавый
идёт насиловать восток
и ставить гордых на колени.
Привычна смерть и знает толк
Кий в геноциде поколений,
а Лыбидь в рабство отдана
в европу, геи Щёк с Хоривом.
А кони скачут и по гривам
смерть чёрной лентой вплетена.
Ну, чуть помедленнее, кони,
в европе кнут, а доллар плеть.
И беззаконие в законе!
Живых шахтёров в землю клеть
опустит, а двухсотых сотни
схоронят с почестями в грунт.
Слеза, и кровь, и пот не сохнут,
морщины памяти не врут!
***
1980 - 2014