***
откупорь игристое: Фет или Тютчев,
а может быть Штольц или кто- то другой...
и мчится галопом по плацу поручик,
он в белом мундире. земли под собой
не чует - он немец, его вороной,
его серый в яблоках, лишь пристяжной,
а был бы он чалым, упругим и быстрым,
а был бы породы, как дух - коренной,
то был бы он - Шеншин, исконно рысистым,
и русским, с просторной и странной душой.
но классика жанра... не золото бунта...
дворянство, чины, воспитанье манер...
романса звучит века дольше минута,
и землю нарежет, как хлеб, землемер...
по-мценски, не Макбет, помещик не душка,
и русским просторам и плуг, и верста,
и Левин, Каренин, Манилов и Плюшкин...
и столп, и опора, закон. и устав...
и немец. и плоть - от земли, безыскусна.
и русский, и шепчут о страсти уста.
Ф-Ш*
грачей встревоженное стадо,
как поля чёрные комки,
пересекают автостраду,
так прячут плуги лемехи,
когда упрутся стрелы взгляда
в лесов предвестники- в колки...
когда разлука так нечаянна,
когда, хоть были так близки...
парадоксальна до отчаянья,
... как холод пальцев и руки,
коснувшихся у горизонта
тончайших звуков, что легки,
возвратной амплитуды зова,
холодной призрачной волны...
грачей встревоженное стадо,
как мыслей видимых крыла,
слетело с гнёзд в куртинах сада,
где я с тобой была и не была.
***
все в этом мире диссонанс,
едва сварливый тихий шорох,
и у Рембранта тень сама
служанкой поднимает полог.
и в золоте, в крыле дождя
экстаз закинутого лика,
Даная больше не одна...
и трепет стона или крика
развоплощен, и зреет злак,
и тяжелеет многократно,
природой выполнен закон,
посеяв, все вернет обратно,
но плод не верен естеству,
и меч исправит по лекалу
и жизнь возьмет, и не одну.
дорогой крови ходит право...
а божества живая ртуть
найдёт всему своё начало:
ртуть золотом не раз блистала,
смертельный пробивая путь.
***
ах бабочка, листок, цветочек,
нектар, свисток цветастых крыл,
как книжку пеструю открыл,
иль выкупил остаток лета
тетрадных строчек и чернил
у стихотворца старца фета,
когда уж век его остыл,
и он не рвал для дам букета,
а только бабочек следил
полет - прогулка для лорнета,
припомнив юношеский пыл,
но брошен бабочкой за это
в окошке спальни и без крыл.
ах соловей, ах пересмешник,
и хохотун, и пустобрех.
упал пустой его очечник
и два бокала не для трех.
шампанское шипит без пены,
ушла она, калитка настежь,
распались чудные мгновенья,
а письма сжечь, какая жалость.
и землемер и чувств обмерщик
теперь старик-старик помещик,
и звук стихов, фортепиан,
полей поникших нотный стан.
и в осень соловей- не грешник.
***
забыть заблудиться как птица
без крохи железа в ноздре
когда она к дому стремится
но ищет не там и не где
уже пролетала когда- то
крылами задев за крыльцо
и где тем железом богата
на палец словила кольцо
оно как тяжелая ноша
и сброшено снято уже
и гОрька и сладка морошка
на дальнем глухом рубеже
пойти заблудиться стремиться
с крупицей дробинкой в крыле
забыть эту рану и птицу
пусть плачет стучится во мне
***
желтеет пухом сна и леса,
как пропустивший жизнь повеса,
нить горизонта между небом
и черноземом тучным хлебным,
в котором, увязая плугом,
ходили поколения цугом
и сеяли себя и время,
кормя собой себя и семя.
желтеет павшая роса,
пчелу качая медом сна
и птичьи клином, дуновением
созревшего к концу мгновенья.
и в лет в снежинки перекрестье
последней журавлиной песни
звезда восходит, луч роняя,
в зубчатый срез лесного края.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.