ЛАДЫЖИЧИ
(маленькая повесть, длиною в жизнь)

Тетке моей – Прасковье Корнеевне,
уроженке села Ладыжичи,
что в шестнадцати километрах от Чернобыля,
посвящается.

1.

Узенькие плечики,
Тонкие лодыжечки… –
Щупленькая девочка
Из села Ладыжичи,

Где, на зелени лугов,
Россыпь белых мазанок…
Где, в реке, меж берегов,
Звездный шлях – алмазами…

Где, над этою водой –
Светлою и чистою,
На сосне свое гнездо
Белый бусел выстроил…

2.

Злобы вакханалия…
Слезы и стенания… –
C эшелоном, гнали их
В сторону Германии,

Но вагоны первые
Погребло под задними
(Был состав, наверное,
Взорван партизанами),

И сжигало заживо
Пламя черно-рыжее…
Зацепило каждого –
Только двое выжило…

3.

В детстве – слава Господу! –
Раны быстро лечатся…
Партизанский госпиталь…
И – в отряд… в разведчицы…

Ненависть настырная
Смыслом жизнь наполнила…
Ей тогда четырнадцать
Только что исполнилось,

И казалось счастием
Личное участие
И в боях, и в поиске –
Позже – с частью воинской.

Пол-Европы пройдено!.. –
До Берлина ближе, чем
До семьи… до родины…
До села Ладыжичи…

4.

Летом сорок пятого,
Припятью, вдоль бережка
Шла, войной помятая,
Худенькая девушка…

Щупленькая девушка
С волосами… белыми –
Шрамом стянута щека,
Руки загрубелые…

В порыжелых кирзачах…
В гимнастерке выцветшей…
Вещмешочек на плечах…
Крест на шее высохшей…

Шла «…из иноземщины
В рИдну хату отчую…»
Маленькая женщина
С годовалой дочерью…

Шла по селам выжженным,
Где земля оплавилась…
Встречные – кто выжили –
Молча, в пояс, кланялись.

5.

Пройдено – что выпало…
Долг солдатский выполнен…
Старики-родители
Из землянки выползли…

Снова – в дом, грозой, война!
Вновь – беда на плечи ей:
Мать – парализована,
Батько – покалеченный…

«…Отказался, вишь, служить
Деревенским старостой –
Дом спалили… да и жить… –
Долго ль им осталось-то?..».

Кое-как устроились.
Разобрав пожарище,
Через год отстроились:
Помогли товарищи…

«…Отборолись с голодом,
Тай остались жИвые…», –
Выручали желуди…
Лебеда с крапивою…

6.

Время – горькая река,
Но… не без хорошего:
Желудевая мука
Стала фактом прошлого…

Хлеб – забота общая:
Пережили зиму, и
За дубовой рощею
Поднялись озимые…

А приспело время жать –
Лозунги!.. овации!..
Первый мирный урожай!.. –
Как он доставался им!..

Как для первой посевной
(В поле на пригорочке)
Было собрано зерно –
Из домов – по горсточке…

Как ледащий дед Петро –
Вздорный, непокладистый –
Откопал свой тайный схрон…
То-то было радости!..

Как гуторил сельский сход,
Споря, кто потащится
Не за плугом – за сохой,
От дедов оставшейся…

Как, за ратные труды,
Дружно и уверенно
Право первой борозды
Было ей доверено:

Бабы квелые впряглись
В сбрую лошадиную:
– Ну-ка, Паша, навались!..
Не робей, родимая!..

После жатвы прикатил
«Первый» из Чернобыля –
Сытый, гладкий, полный сил,
С красноватым шнобелем…

Снова – речи целый день,
Грамоты да почести…
Сколько «весил» трудодень –
Вспоминать не хочется!

7.

В общем… кончились деньки
Лихолетья черного –
Возвратились мужики,
В битвах пропеченные.

Ладыжанкам повезло
(всем районом признано):
Воротилась на село
Половина призванных.

Крепкий дух плывет, стелясь –
Самогон с махоркою!..
Полсела пустилось в пляс,
Полсела пьет горькую…

Звон медалей, блеск погон…
Девки-недомерочки
Лихо пляшут под гармонь,
Шерочка с машерочкой…

Втихаря, горилку пьют
Пацаны бедовые…
Над рекою – не поют –
Воют бабы вдовые.

8.

В восемнадцать стать вдовой –
Нет страшнее жребия.
В двадцать, с гаком, – вой, не вой –
Тело ласки требует.

Где искать?.. в какой дали?.. –
Ласкового, доброго…
Пацаны – не подросли,
Мужики – разобраны…

Бабьей зрелости пора
Не сладка – мучительна:
Целовалась пару раз
С молодым учителем,

Да Ладыжицкий «кобель» –
Гришка – под ракитою
Соблазнял на похабель... –
Рыло было битое!..

А еще… – могла отбить
У подружки хахаля…
И – любить… любить... любить,
От восторга ахая!..

Как лелеяла б его!
Как его бы холила!..
Не случилось ничего –
Совесть не позволила.

Знать, и впрямь, судьба – одной
Встретить старость кислую:
Свой-то был убит давно…
Где-то там… за Вислою.

9.

Время тянется само,
Не особо радуя…
Где-то в пятьдесят седьмом
Протянули радио…

Месяц, с раннего утра,
Всем селом горбатились,
Чтобы и по вечерам
Слышать председателя.

По ночам стучал движок
Дизеля треклятого,
Вырабатывая ток
Для аккумуляторов...

Стали строить МТС
С кукурузным профилем…
Вскоре – Киевскую ГЭС
На Днепре построили…

Порубали на столбы
Местное лесничество,
Улучшая сельский быт,
Дали электричество…

Правда, Припять поднялась,
Со стихийной силищей,
Превращая полсела
В дно водохранилища…

Во дворах вода стоит,
Да поля затоплены –
Не колхозные… свои –
С луком да картоплею…

«…Двадцать хат, с закутами,
Плавали, залИтые…
Что-то, знать, напутали
Те – с теодолитами…

Где ж самим – с такой бедой?..
Подсобила Армия…».
Белый бусел над водой
Буселят выкармливал.

10.

Тихо в доме замершем…
С каждым днем – тоскливее:
Дочь давно уж замужем –
За военным… в Киеве…

Вроде бы, и рядышком,
Да не часто видятся:
Не до мамы чадушку…
Как тут не обидеться?

Старики в земле лежат.
Старший брат из Питера
Оба раза приезжал
Хоронить родителей.

Фотографии привез…
Лица – так и светятся!..
Жаль – живьем не довелось
С племяшами встретиться.

Вот и вся ее семья –
Где-то там… далекая…
Жизнь у каждого своя –
Вряд ли, шибко легкая…

Да и ей – судьба, кажись,
Быть навек прикованной
К бесконечному, как жизнь,
Полю буряковому…

11.

Словно полустертая
Странная субстанция –
Мертвый город… мертвая
Атомная станция…

Села опустевшие…
В хатах обесточенных
Окна почерневшие
Накрест заколочены…

На полях заброшенных –
В пояс, травы росные,
Лопухом заросшая
Техника бесхозная…

Сквозь лесные заросли
Не пройдешь и с танками,
Но шныряют запросто
Мародеры-сталкеры...

Ночью крыши светятся –
Не покроешь заново –
Стронция соцветия,
Да пожаров зарево…

Затаясь угрозою,
Время будто замерло:
Нынче – щеки розовы,
Завтра – рухнешь замертво...

К праху – прах… земля – к земле…
Знали бы родители,
Что осталось в их селе
Полдесятка жителей:

Две соседки, пес да кот –
«Коммунизм и равенство»!..
На сосне, уж пятый год,
Не гнездятся аисты…

Но зато по улице
Скачет чья-то курица –
Дура двухголовая,
С перьями лиловыми.

И, как символы судьбы,
Что дана Державою, –
Полусгнившие столбы
С проволокой ржавою.

Это – ограждение
«Зоны отчуждения»:
Скромная дистанция –
Тридцать верст от Станции.

12.

Да… тогда – пять лет назад –
Крепко подкосило их!
Налетели, как гроза:
Выселяли… Силою…

В маскхалатах, как в войну,
Морды в респираторах –
Понаехали – и ну
Щелкать аппаратами,

По дворам да по полям
Пробы грунта скалывать…
– Эй, Павло!.. а ну-ка, глянь!
У меня «зашкаливат»!..

Дом закрыли на пробой
Да забили ставнями…
Что и нажито горбом –
В хате все оставлено…

Разрешили взять с собой
Деньги с документами…
Задаешь вопрос любой –
Сыплют аргументами:

Мол, на «чистые места»,
Да в дома с квартирами
Переедете, а там –
Все вам компенсируют…

Мол, забота общая
О здоровье общества!..
Массовая акция
По эвакуации!..

Что предложено найти
Там – в конце дороги – им?..
Вместе с нею, с полпути
Возвращались многие.

Шли, и – ноль внимания! –
Те, что в оцеплении:
Кончилась кампания
По переселению.

Да и власти строгие –
Что им… с индивидами?..–
Больше их не трогали.
Позабыли, видимо.

Дом разграблен?.. – не беда!..
Да и много ль надо ей?..
Страшно то, что Мир тогда
Был расколот надвое!..

Что понятие «Везде»
Нынче иллюзорное:
Мир разбит на то, что «Здесь»,
И – что «Там» – за Зоною.

13. Эпилог.

Этот путь в ее судьбе
Стал последней вехою.
Дочь звала ее к себе –
Так и не уехала.

Хату бросить не смогла:
Мол, не зря ж построена…
В Зоне век свой дожила.
Там и похоронена

Верившая искренне
В лозунги газетные,
В праведные истины,
В «будущее светлое»,

Полной мерой вымучив
«Счастье», что обещано,
Из села Ладыжичи
Маленькая женщина.

Село Ладыжичи, Чернобыльский район, Киевская область. 1991 год.