Ирина Гирлянова

***
Когда-то там, чертовски чёрной ночью,
при всём желаньи – не разжечь огня,
и не найти на слух, на взмах, на ощупь,
мне – матери, а дочери - меня.
В тот скорбный час, деревенея кожей,
на верхотуре и в бездонном рву,
две женщины, - чуть старше, чуть моложе, -
меня одновременно позовут.
Две женщины, две веточки на древе,
на мне сомкнулись жилистым узлом,
когда к безродно - изначальной Еве
зло, как проклятье благое, вползло.
Две женщины, идущие вполшага:
одна – вперёд, другая – за спиной,
вас клохчущая женская отвага
объединяет и несёт со мной.
Родные, вы исконны в этом слове.
Всё понимают и за всё простят:
развязных, глупых, просто бестолковых,
ленивиц, умниц, скромниц и растяп.
Я вас люблю, мои родные души!
Две веточки! Два тонких проводка!
Не в силах время рьяное нарушить,
мой бабий век стекает, как река.
Бросаюсь в эту жизнь неугомонно,
обратную искрикиваю связь:
- Алло! Алло! – А в трубке телефонной
опять гудки… Нашлась? Оборвалась?