Стихи из Риги

Лебедёнок
 Людмила Межиньш 
Открывалась пещера в долине:
Вход оплавленный, солнцем прогрет...
Показалось дитю-лебедине,
Что таит он спасительный свет.

Будто кто-то из птиц белоперых
Поманил лебедёнка крылом.
Перламутровых раковин перлы
Сталагмитовым гнулись углом.

И стекал по зазубренным стенам
Кружевной мельтешинчик-ручей,-
Ниспадала белёсая пена
В извороты сплетённых лучей.

И поплыл по лучам лебедёнок,
Завиваясь теченьем в спираль,
Не страшась безнебесно, бездонно
Поглощаться безвестностью в даль.


Звезда мне имя
Людмила Межиньш
"А потому, что с ней не надо света..."
 (Анненский)

Застигнет ночь меня врасплох:
Последний стон... Последний вздох...

Что на Земле звалось бедой,
На небе явится Звездой.

Теперь мне просто и легко.
Звездой сияю высоко.

Но, глядя ввысь из темноты,
Меня опять не видишь ТЫ.


Эмпирия 1
 Людмила Межиньш
По аллее да аллюром - пара пегих рысаков,
Шорох шор и перезвонье позолоченных подков.

Элегичный стихотворец в аметистовом плаще
И шальная амазонка(камень, спрятанный в праще).

Бородач и босоножка: томен он, зато она,
Перламутром отливая, как нельзя оживлена.

Радость радужного чувства будоражит сонный мир,
Непохожесть им попутчик, лёгкий западный зефир.

Созерцательность созвездий, лунно-луневый зенит,
Лучезарность и беспечность, пурпур пышущих ланит.


Эмпирия 2
 Людмила Межиньш 
Солидный оперный солист,
Послав поклон из-за кулис,
В антракте принял антрекот
И апатичный анекдот;
Взирал на дамский туалет,
Обцеловал кордебалет;
В аллегро бестолковых краль
Вязал воздушную вуаль
(Радетель ради рандеву,
Жуя кафейскую халву).
"Мон шер, мерси, оревуар, -
Пищал загадочный загар
(При нём вертлявый голосок,
На зависть вольный завиток),-
Ах, вы ходячий фолиант!
Таите флёровый талант!.."

Небрежно брошенное: "Ба!
Иерихонская труба!
Аншлаг! Ведущий баритон!
(Седой сонливый селадон,
Клеврет учтиво учудить,
Подбор подвесок подарить,
Сказать скабрезный нигилизм
Иль дифирамбный архаизм,
И аплодировать в апломб,
Анданте глядя на секс-бомб).

"Пардон. Звонок. Зовут меня".
Рублёвик, ругань,беготня...
Топтал ногами флердоранж,
Входил, неистовствуя, в раж.
Входил величественно в роль, -
На сцену! Властвовать, король!

Слово
 Людмила Межиньш
От счастья не сломается подкова
на тысячи обломков от подков.
Лоскутным одеялом Божье Слово
на миллионы разных языков

размётано невинными ветрами
в национально-расовый разброд,
укрыто листопадными следами,
и всё таки... И всё таки живёт!

В росинке - чудотворною иконкой,
в слезинке - искуплённой чистотой,
в улыбке - первозданностью ребёнка,
и в радуге - спасённой красотой.

На музыку положенное слово,
и в сказку с честным, праведным концом;
и в звоне,словом поднятой, подковы,
юрОдивым поэтом, слов ловцом.


Яблочный Спас
 Людмила Межиньш
Разложили руки яблоки в корзинки,
влажные с листочков сдёрнув паутинки,
повертели руки "мячики" в ладонях,
подняли повыше... Зайчик рыжий тонет

в кругло-лунном глянце белого налива,
где из серединки семечки счастлИво
светятся в узоре хрупкости прозрачной;
надкусили зубки ароматной, смачной

августовской сласти Яблочного Спаса...
Просочились капли звёздные с атласа
праздничного неба. Чудо неизбежно...
Плод преображения поцелую нежно.

Будущих предчувствий и преображений
спи, Поэт осенний, зрей, осенний гений!


Вы владеете большим, чем программно для дела
 Людмила Межиньш

Вы владеете большим, чем программно для дела,
ценен знания опыт для души и для тела.
Философия мысли мастерству не помеха,
вера в суть результата - осознанье успеха.

Крылья взлётопадений в новых шрамах размаха,
достижение цели - побеждение страха!
Констатация факта - маскировка примерки, -
пробки воздуха в ножках у жука-водомерки.

Сея страхи волнений, пожинаем ли ветер?
И последствия действий за причины в ответе.
В изверженьи вулкана гнев сразится с врагами.
Добиваясь любимой, бьются лоси рогами.

Человечество - детство нашей сути нетленной,
представленье лягушки о просторах Вселенной.


Из листопада...
 Людмила Межиньш

Из листопада он что ли возник,
посланный свыше?
Шёл,словно к тени своей напрямик,
шёл,наклонившись.
Напоминал мне седого грача
клювенным носом,
встретившись взглядом со мной невзначай,
жалил вопросом.

В сердце вонзался мне каменный ком
стихотвореньем.
Хоть обратился б с каким пустяком,
иль обвиненьем.
Он появлялся уже и во сне,-
Кто же ему я?
Словно хотел излечить он во мне
глухонемую.

От сновидений рвалась я в рассвет
бегом на месте,
помня обрывки из будущих лет,
вечности вести.
Стал появляться навстречу везде,
будто случайно...
В первой дождинке и в первой звезде
прятался тайно.

В русалью неделю
 Михаил Москаленко

Я родился в русалью неделю,
В перезвоне свадеб русальих.
Мне русалочки песни пели
И гирлянды из сказок сплетали.
Я родился во дни русальи,
Потому - то я с ведьмами дружен.
Мы по свету, по лету плясали,
Нам моря, что весенние лужи.
Я родился в русалью неделю,
Потому я навек с любовью.
Помнишь, ночью цветы звенели,
Украшая твоё изголовье.
Листопад, и несутся годы.
Неизбежное дышит метелью,
А меня всё кружат хороводы,
Я родился в русалью неделю.

Сирень
 Михаил Москаленко

Май прилетел из дыханья свирели.
Зацвела сирень, зарадовалась каждой веточкой.
Проходя мимо сирени, влюблённый решил:
«Отломлю - ка я красивую веточку моей любимой.»
Отломил, а сирень вздохнула:
«Вот эта веточка была моим чувством к небу.»
Шёл боголюб мимо сирени, да подумал:
«Отломлю красивую веточку, да алтарь украшу.»
Отломал, а сирень вздохнула:
«Эта веточка была моей песенкой.»
Шёл просто человек мимо и решил:
«Вот отломлю и я веточку, и на стол поставлю.»
Отломил, а сирень вздохнула:
«А эта веточка была моим сновидением.»
Шёл мимо сирени волшебник,
Посмотрел и решил:
Отломлю – ка вон ту ветку,
Сделаю волшебную палочку.»
Отломил, а сирень вздохнула:
«Была эта веточка моим откровением.»
Шёл мимо сирени неведомо кто.
Увидел, что ветки обломаны и решил:
«Утешу я сирень сказом – песенкой.»
То ли был он Май безалаберный?
Но стоит сирень улыбается
Каждой веточкой.

Ночной лодочник
 Михаил Москаленко

Полночный Лодочник, плачу тебе сполна,
Ночное солнце на моей руке
На небе светит полная Луна
И чёрная вода блестит в реке.
Мои одежды белые как снег
А в волосах застыли капли звезд
О, Лодочник Ночной, я человек
Украшеный перстнями снов и грёз.
Я вижу, в нашей лодке нету дна,
Глаза Твой закрыты, вёсел нет,
Но главное, что цель у нас одна.
Уткнутся носом в самый яркий свет!
Глотнуть большой, большой глоток зари
И капельку росы согреть дыханьем,
В цветы одеть ночные фонари
И в песне донести благоухание.
Полночный лодочник открыл свои глаза,
Нет, не весло, а луч в его руке.
А лики звёзд подобны образам
Лампадами кувшинки на реке.


Всем женщинам
 Михаил Москаленко

Ты шепчешь Несказанное,
Ты смотришь на незримое.
Ну что ж, Благоуханная,
Твори Несотворимое.
В изломе дня беспечного
Узреть Тебя, Любимая
И памятью Предвечного
Постичь Непостижимое.

СЕМЬ
 Михаил Москаленко

Мне сегодня так звонко не спится.
Запрягаю в свою карету
Семь лучей- семь коней золотистых.
Я в дороге от света к свету.
Мне сегодня не пробудиться
Потому, что заснуть не досуг.
Увлекает мою колесницу
Семицветие радуги, друг.
Ты одела солнце, как платье.
Значит, рядом со мной восход.
На просторе с названием «счастье»
Семиягодье певчих нот.


Утро
 Наталья Бельская

Сквозь густую вуаль ресниц,
Нежно взглянешь ты на зарю,
Провожая дыханием птиц,
Ты прошепчешь тихонько - люблю...

Ты увидишь сиянье небес,
Отраженное в облаке вод,
И тебя окружающий лес,
Загудит, буд-то взял аккорд...

Зашумит ему вторя трава,
Обдуваемая ветерком,
Закружиться твоя голова,
Побежишь по траве босиком...

Осень
 Наталья Бельская

Блеск темного пруда...
И тихий шепот вод...
Лишь вечная луна...
Среди безумных нот...

Вдруг, ветер, страсти друг,
Своим дыханьем вея,
Сорвал одежды вдруг..
И голые деревья...

Они стоят во тьме
Лилея в памяти мечту,
Они живут во мне..
Качаясь на ветру..

Блеск темно пруда
И тихий шепот вод...
Лишь вечность и луна...
Среди безумных нот.

Зелёное святое ликованье
 Пётр Межиньш

* * *
Зелёное святое ликованье, --
цветущие, поющие миры.
И каждое далёкое преданье
на зеркале таинственной игры...
И звёздные пророческие знаки,
и рокот барабанный табунов,
которые растаяли во мраке
и через годы отразились вновь.
И я из тех легенд
и древних былей,
и я в песчинке бездну вам несу,
чтоб знали вы,
что даже в слое пыли
найдёте мира древнюю красу.

ОНИ
 Пётр Межиньш

Они

Они глядели штыками вперёд,
они в огне сжигали дни,
они разрывали криком рот...
А кони летели – ура, догони!
Они пропадали во мраке идей –
сердце пробито
и звёзды в глазах.
Найти человека среди людей
совсем не просто,
когда все – "за"...
Хлеба и воли! –
крик из рванья.
В землю впиталась
кровавая соль.
В поле лоснится крик воронья.
В сердце разруха
бродит
и боль.
Лбами – о камень,
лбами – о лёд...
Порохом
слово прошло по губам.
Целится дуло...
-- Стой, кто идёт!?
-- Это идёт слепая судьба!


Распахнутый дождь, калиткою в сад
 Пётр Межиньш

* * *
Распахнутый дождь, калиткою – в сад.
Бормочет листва, прорастая глазами.
А памяти слёзы летят и летят
на грохот булыжный
с обрыва возами.
И падает пламя на бункер войной...
Ползёт любопытство
в неведомость страха.
А ужас гипнозом стоит за спиной...
Куда ж ты, куда ж ты,
малюточка-птаха?
Куда ж ты, куда?.. Но падает клин...
Задёрнута снова прорехи завеса.
И сонные капли в туман потекли...
И нет ни войны, ни дождя и ни веса...


Рес-с-с-соры кача-а-лись...
 Пётр Межиньш

* * *
Рессоры качались,
скрипели и пели.
Колёса в булыжник стучали
в подскок.
И дикие, в пене, лошадки
хрипели,
и охал сиденьем
спешащий ездок.
Лошадки умчались, и запахи лета
уже заметает другая пора,
но всё ещё музыка цоканья где-то,
и нищая скрипка скулит из двора.
И гибкая грация
сходит на камень, --
азартно спадают колечки волос...
И поезд вздыхает, сверкая боками,
и пышет, нутром исходя, паровоз.
Всё было и не было –
вроде приснилось --
ходячая музыка, пенье весны,
лохматый точильщик и в искрах точило,
в тени, у сараев журчит дровяных.


Янтарных сосен смуглые колени
 Пётр Межиньш

* * *
Янтарных сосен
смуглые колени...
И ярусное пение о благе...
Зелёных парусов летит ватага.
Песчаные валы дробятся в пене.
О, разомлевший призрак лени!
О, ветер тлеющей бумаги!
И на ветвях телесных стяги
висят, как лунные растенья.
Свистит морское поддувало.
И облако в костре лазури,
и чайки носятся над шквалом.
И сонный берег, очи щуря,
глядит вперёд из-за штурвала,
но щёки напрягает буря.


Рес-с-с-соры кача-а-лись...
 Пётр Межиньш

* * *
Рессоры качались,
скрипели и пели.
Колёса в булыжник стучали
в подскок.
И дикие, в пене, лошадки
хрипели,
и охал сиденьем
спешащий ездок.
Лошадки умчались, и запахи лета
уже заметает другая пора,
но всё ещё музыка цоканья где-то,
и нищая скрипка скулит из двора.
И гибкая грация
сходит на камень, --
азартно спадают колечки волос...
И поезд вздыхает, сверкая боками,
и пышет, нутром исходя, паровоз.
Всё было и не было –
вроде приснилось --
ходячая музыка, пенье весны,
лохматый точильщик и в искрах точило,
в тени, у сараев журчит дровяных.

Сбежать!..
 Пётр Межиньш

* * *
Сбежать из хляби
вечерних теней,
Травинкой сквозь корку снега
Прорваться,
продышаться к солнцу!..
Скорей сбежать
из хляби вечерних теней!..
Пусть зачмокает сонная одурь!..
Скорей сбежать
из хляби вечерних теней!..
Сквозь рёв миров, кумач кумиров,
Мельканье дней!..
Сбежать из хляби
вечерних теней!..
Где пустоши
попирая ветровой метлой,
Метёт ледяной суховей, --
Скорей сбежать
из хляби вечерних теней!..
Из горсти горечи колкой
среди камней,
Скорей, в звёздное окно сердца,
В ласковый полдень огней,
Скорей сбежать
из хляби вечерних теней!..

Листопад памяти
 Маргарита Дубро

Помнишь пёстрый листопад?..Лужи...
Мы подростками спешим в школу...
Кто-то с девочкой таинственной дружит.-
Прочих зависть гложет, - вешаться впору.

А ещё была зима...Вспомни!..
И метель сгребала снег с крыши...
Ты бросал в меня снежков рыхлых комья...-
Мы от счастья ликовали, друг бывший.

Как случилось так, что мы порознь?..
Время сказки, не щадя, рушит.
По бульварам бродит прошлого морозь.
Листопадом годы юности кружат.

Там за окнами дожди пели.
И смеялось нам в лицо солнце.
И волшебный звон жемчужной капели
Бударажил до сердечного донца.


Дорога
 Маргарита Дубро

Дорога, как расплавленный свинец,
Стремилась вниз, взлетала в поднебесье.
А мне казалось - близится конец,-
Кончается судьбы шальная песня.

И будут мир и праведность в душе.
И зазвонят колокола прощально.
И мой двойник небесного клише
Взирал на город грустно и печально.

Зачем он посетил сии места?
Какая рана память бередила?
Иль драгоценность та, что он искал,
Однажды в это море угодила?-

И он утратил истинный покой,
Который, как известно, только снится,
Чтоб жизнь мою с любовью и тоской
Омыть слезами на своих ресницах.


Лиепая
 Маргарита Дубро

Лиепая,- причал мой трепетный,
Со счастьем призрачным,
С любовью ветренной.-
Юности пора рассветная,
Грусть моя и тайна светлая,-
Лиепая.

Лиепая, в туман одетая,
Мне душу ранила
Морскими ветрами.
Чудо-край искала тщетно я,-
Берег мой желанный-Лиепая.
Лиепая!..

Лиепая, как ангел помощи,
Ты крылья светлые
Протянешь тонущим.
Стихнет шторм, - и цель заветная
Всыпхнет сказкой самоцветною.
Лиепая.

Лиепая! Ты мой волшебный сон.
На узких улочках
Дождя и ветра звон.
Счастья песня недопетая
Ивовым приморским лепетом-
Лиепая.


Река любви
 Маргарита Дубро

Стремясь к тебе, любви моей река
Не высохла в засушливые годы.
Она несёт в себе через века
Иных любовей вспышки и невзгоды.
Познав таинственность больших глубин,
К тебе моя любовь не измельчала.
Ты до сих пор мучительно любим.
И нет конца любви, как нет начала.


Храм
 Маргарита Дубро

Я построила б на месте дома храм,
Чтоб в него стекались люди по утрам,
Чтобы таяла в нём скорбь житейских драм,
Чтобы в нём стихала боль жестоких ран...

Здесь покровом Богородица святым
Защищала бы от стужи адских зим,
Чтоб весна цвела под негой покрова,
Чтоб любовь, одна любовь была права.

Чтоб самозабвенно словно, соловьи,
Люди пели, славя Спаса на крови,
Созерцая херувимов и святых,
Чтоб Господь взирал на нас из
Врат златых,
Чтоб не зная тяжких бед и суеты,
Были все, как братья с сёстрами на "ты",
Чтоб во всём, дойдя до сути естества,
Лишь любовь, одна любовь была права.


Маленькая страна
 Маргарита Дубро

Ты очнёшься, как девка портовая
В гулком стуке чужих каблуков,
На любые услуги готовая,-
Ты не сбросишь своих оков.

Ты не сможешь достойным промыслом
Жить, прикрыв свою наготу.
Все кичливо-занудные помыслы
Не помогут скрыть нищету.

Даст подачку страна заморская,-
Будешь горленкой ворковать.
Обрядясь чужими обносками
Ты не сможешь не воровать.

Будь ты правою иль не правою,-
Не построишь дом на песке.
Будут вновь твои внуки и правнуки
Говорить на чужом языке.


Крутые повороты
 Маргарита Дубро

Как часто злы и круты повороты!..
Но мне нужны причалы и вокзалы,
Как пианисту клавиши и ноты,
Как альпинисту, - облака и скалы.

Мне нужно, чтоб меня колёса мчали
По убегающей спирали мира,
Чтоб не смыкая глаз, делить ночами
Чужое горе или смех счастливых.-

Чтоб жизнь была не жалкой крохой хлеба,
Не призраком, как тусклый блеск монеты,
А тем, стремительным полётом в небо,
Пусть даже в нём сломаю крылья где-то.


 Андрей Романов -Старший 

* * *
Сочельник, не надеясь на себя,
Сгущался, перемешивая краски,
И акварель, простужено сипя,
Еще пыталась избежать огласки,

Но ты, моя бессмертная Кармен,
Не веря ни правительству, ни порно,
Предсказывала время перемен,
Трубе фабричной наступив на горло.

Взволнованный до слез телеэкран,
Предотвратив пришествие Кобзона,
Вопил и про нарзан, и про Коран,
И про зверей из штата Аризона,

Про беспардонный танец травести,
Что не был согласован с бандой местной,
Про то, как нужно следствие вести
Прикидываясь чистенькой и честной.

Честной народ не верит в чудеса,
И пусть баланду травят депутаты,
Строительные валятся леса,
Овеществляя праздничные даты,

Там, где прораб, вцепившийся в карниз,
Мечтая от суда сбежать на Пряжку,
Покуда баксы кризис не отгрыз,
Кариатиду щупает за ляжку,

1-2 января 2009 года


* * *
Не плюй мне в душу, выйдя на Фонтанку,
Помилосердствуй, кровная сестра,
Ты наводненья жаждешь спозаранку,
Надеждой переполнена с утра,

Но в страшный час вселенского наплыва,
Когда бомжи не верят в мир иной,
Речной трамвай, скользя неторопливо,
По рельсам подбирается к Сенной.

Там, сторонясь житейского позора,
Хрипит Нева, прищурившись хитро,
Там Храм господень восстановят скоро,
Почти вплотную к станции метро.

Там двести лет, ласкаясь к захолустью
И будучи картежником при том,
Поэт Некрасов истекает грустью,
Покуда лупят женщину кнутом.

Безмолвный вопль травмирует окрестность,
Но щедрый перст Божественной руки
Грядущих наводнений неизвестность
Овеществляет, дамбе вопреки,

Где выше ординара на три метра
Нептун вздымает собственный хребет,
Не устрашась ни западного ветра,
Ни Моськи, опоздавшей на обед.
4 января 2005 г.


 СКАЗКА ПРО «МАРУСЮ»

Вдоль булыжных страниц подворотен,
Что с тобой мы листали не раз,
Шебаршился, – ревнив и бесплотен, –
Той «Маруси» предательский глаз,

А на крышах кирпичного царства,
Где дожди тренируются вскачь,
Демонстрировал птичье коварство
Черный ворон, по кличке Стукач.

Всё прошло!
В коммунальном притоне,
В пьяном вальсе, почти выпускном,
Не стыдись, протяни мне ладони,
Приглашая утешиться сном,

Прикажи: «Одноклассник, налей-ка!
Что нам стыд, если, совесть поправ,
На Фонтанке фальшивая флейта,
Сигарету не прячет в рукав?».

Вопрошай: «Для чего хорониться
В полусклепах отдельных квартир
И лукавых друзей сторониться,
От ареста скрываясь в сортир,
Правда – в чём?».

И кричу я: «Не трусь!», – ей, –
«В той стране, что воскреснет едва ль,
Черный ворон столкнется с Марусей
И откинется в светлую даль!».
31 янв. 09 г.