АНДРЕЙ ВАСИЛЕВСКИЙ (г. Москва)

* * * *
Зимний день убывает со всех сторон,
Время идет к концу.
Молодой сплевывает,
Спрыгивает на перрон,
Добру молодцу всё к лицу.
Нелегко среди тех и этих воров
Молодому быть.
Вон плакат остался от выборОв,
Можно дальше жить.
Не спешить, в Москве посчитать ворон.
Надо дольше жить.
Много разных дел до конца времен.
Многих надо убить.

* * * *
Казалось ясным, внятным,
Совсем уже понятным.
Теперь оно ушло,
И время то прошло.

Там, где прошелся ластик,
Остался детский хлястик.
Осталось и пальто,
Но и пальто не то.

В нем ходит через мостик
Над зимнею водой
Немолодой агностик,
Уже не молодой.

* * * *
На железной кровати урод
Бессловесным заходится криком.
По ночам раздирается рот
В просветленье больном, безъязыком.

Жизнь страшна, как московский вокзал,
Тривиальна, как миска попкорна,
И она, мне Херсонский сказал,
Выносима, пока иллюзорна.

А уроду не нужно огня
В его здравохранительной клети,
Чтобы ясно увидеть себя
В беспощадном, но истинном свете.

* * * *

На поле танки грохотали,
Солдаты шли в последний бой,
А на Луне лежал в печали
Какой¬то alien больной.

Его сородичи погибли,
Его обидеть мог любой,
А клоны лейтенанта Рипли
Весь мир заполнили собой.

Я вижу тварь полуживую —
Пасть раскрывая неземную,
Она сейчас совсем умрет,
И вместо снега дождь пойдет.

* * * *

Вот пещера, скажем, для примера,
И огромна, и в деталях подробна.
Это, парень, не такая пещера,
Что Платоновой пещере подобна.

И ползучих в ней полно, и летучих,
Быстрых тварей. Следишь за мыслью?
Тебя главному Платон не научит,
Видеть волка, работать мышью.

Никакой тебе здесь волк не товарищ.
Хорошо запоминай все приметы.
Если знаешь комбинацию клавиш,
Лара Крофт успеет выхватить пистолеты.

* * * *
не могу вздохнуть хочет сказать больной
но могу дышать
ктото большой стоит над моей душой
не дает быть перестать
я бы умер на полчаса
но от боинга вылетающего из орли
отрывается взлетная полоса
и монах дошедший до края плоской земли
переваливается через край видит новые чудеса
интересней чем рай

* * * *
 Линор Горалик

А потом
Из черного рояля
Вылезли скелеты
И убили
Отца и мать.

Утром
Дети пошли в милицию
И не вернулись.

Кошка
Осталась одна.

На черном рояле.

Прижатые ушки.
Маленькие мозги.

* * * *
братец, где здесь нужник

птичья лапа царапает кафельный пол
вот такой вот времен глагол
и металла звон и грохот мортир
а старик не дошел в сортир

разбежались оставили одного
холодынь колотун нарым
смерть брезгливо перешагивает через него
не задерживаясь идет к молодым

[Стихи для детей]

1

 Анне Русс

Это странно, очень странно
Homo sapiens’ом быть,
Просыпаться утром рано,
Просыпаться, чтобы жить.

Дверка в сон полуоткрыта,
Не очнувшись, ум молчит,
А из зеркала небрито
Homo sapiens глядит.

Как-то это все туманно,
Непонятно и туманно,
Почему ему не странно —
Против неба,
На земле.
Это очень странно мне.

2

 Андрею Гришаеву

Мальчик целует мать,
Долго ложится спать,
Долго уходит в сон,
Слышит звон,
Не знает, где он.

Мальчик бормочет во сне:
Деньги, ко мне, ко мне…

[Praesens]

 Ирине Ермаковой

В узкой полосе настоящего,
Кипящего и бурлящего,
Накатывающего, как прибой,
Трудно не быть собой.

Чувствуешь себя не «Титаником»,
В котором гуляет паника,
(Море и льды,
Море и льды),
И не пассажиром «Титаника»,
И не командиром «Титаника»,
А какойто хреновиной, запускаемой из¬под воды.

И когда она не в охотку
Покидает подводную лодку,
Хорошо ничего не хотеть,
Потому что ей долго лететь.

Об авторе:
 Андрей Витальевич Василевский (1955 г. р.) — поэт, главный редактор журнала «Новый мир». Автор множества литературно­критических публикаций и многочисленных фотопортретов современных писателей.