Алексей ЦВЕТКОВ (1947-2022)

 Откровение

повадились переставлять слова
в мозаике словесной
чтоб возникала истина сама
из их игры совместной

как афродита в греческом бреду
на лезвии обмылок
или годзилла миру на беду
из ядерных опилок

не языком заделывать изъян
где правда ослепила
машинописной своре обезьян
соавторов шекспира

мы были в глину глупую плевком
в укор слонам и людям
кого из них теперь любить и в ком
души не чаять будем

скрижали по неровной букве в год
чей бог подошвы вытер
и задними конечностями бьет
по клавишам без литер

heart of darkness

да будет верен долгу надевший корону
по гроб пока судьба не обрезана пряхой
твердит сенека воспитаннику нерону
нерон в сердцах посылает сенеку на х...
или дальше мельтеша огурцом и водкой
арсенал адресов у нерона короткий

тем временем евреи украдкой вдоль тибра
будут массовые теракты и аресты
узи наизготовку в голове хатиква
прямиком к домику ромула к храму весты
поппея в подполье отбивает морзянку
уже вплотную к императорскому замку

кругом вражьи рыла и все меньше любимых
из зажженной свечи сочатся вверх потемки
учини опись погосту где вмиг в могилах
наши предки и бок о бок наши потомки
тесно им шуршат как опарыши в парашах
евреи за красных или они за наших

уволокли в храм словно муравьи менору
об руку с арабами и всеми другими
куда гонять сенеку не пришло нерону
ни в одну из голов пока не отрубили
ветер чуть доносит бравое харе кришна
пробуем подпеть да не у каждого вышло

просыпаешься ты опять в сопящем классе
марья львовна выдает секреты вселенной
андромеда в уме лишний парсек в запасе
перемигиваешься через парту с леной
рука рефлексом на коленке у смирновой
новый космос трепещет под сердцем сверхновой

утрата симметрии

приснилось зеркало но сам я в нем не сплю
мне даже невдомек что вот лежу и вижу
себя во сне глаза распахнуты вовсю
с той стороны стекла сквозь жир его и жижу

добро бы зависть в нем мерещилась к тому
кто глупым первенством предпочитал кичиться
но отраженному не втолковать уму
чем подлинней в стекле ребро или ключица

и что за фишка явь когда чугунным сном
объят оригинал от копии отлично
а зеркало во сне и призрак бдящий в нем
к моей реальности не пригнан симметрично

уже всерьез боюсь что встану и уйду
не тот который сплю а тот который видит
меня в стеклянный лес попавшего в бреду
откуда из двоих один на волю выйдет

открыл бы кажется уже глаза но свет
скребет пустой зрачок и огибает тело
а наяву нигде оригинала нет
там смерклось зеркало и время опустело

* * *
за ближним востоком есть дальний восток
там был в старину император жесток
из жителей жег смоляные огни
чтоб ночь со стены освещали они
а днем подмываемый ленью
был слаб к соловьиному пенью

за ближним востоком есть дальний восток
там новые сутки пускают росток
давно император вмурован в скалу
но в чанах начальники месят смолу
вперяя чиновные очи
в чертог наступающей ночи

за ближним востоком есть дальний восток
там птица садится на шаткий шесток
там ходят у самой рассветной каймы
примерно такие же люди как мы
по каменным стенам и башням
огнем полыхая всегдашним

тиресий

он удержался от высоких фраз
и выразился сдержанно и скупо
когда свой собственный увидел глаз
глядящим нагло из тарелки супа
еще не то случается порой
в иной корчме в обеденную пору
с биточками он проглотил второй
и весь открылся внутреннему взору
представ себе в изнаночной красе
без якоря на бурных водах буем
он понял что субъект неописуем
и перестал писать а жил как все

быть может это был теперь не он
слепец скулящий в придорожной нише
но стала суть прозрачна как нейлон
на чьих-нибудь шальных ногах и выше
орбиты упирая в небеса
стрелял заплесневелые коврижки
и слыл в округе мудрым как лиса
но был молчун и виртуоз отрыжки
лишь за амбаром переждав дождя
блокаду где кругом коровьи слитки
он представал самим собой без скидки
прозревшим задом звезды обводя

каплан

в овраге катаракт в краю поганом
где камни на сочувствие скупы
полуслепая женщина с наганом
лицом к лицу с немилостью судьбы

ну дурь курила бы или хромала
а то глазным изъяном подвела
кто ей диоптрий отслюнил так мало
что целясь в зло она не видит зла

и будущее алыми волнами
толпу смывает с пирса как котят
судьба одержит верх что будет с нами
хоть с тем же мной когда меня родят

в стране где вся навыворот плерома
под сажей божий промысел угас
история на месте перелома
срослась но кости вдребезги у нас

плеснешь в стакан но утешенье мнимо
и вымучен зовущий к бунту стих
на стогнах где всегда стреляют мимо
очкарики поводыри слепых


Алексей Цветков — поэт, эссеист, переводчик. Вырос в Запорожье. Учился на химическом факультете Одесского университета, на историческом факультете и факультете журналистики МГУ. Защитил диссертацию на степень доктора филологии. Совместно с Б. Кенжеевым и С. Гандлевским был участником неофициальной поэтической группы «Московское время». В середине 1970-х эмигрировал в США. С 1989 г. работал в Мюнхене и Праге на радио «Свобода» редактором и ведущим программ «Седьмой континент» и «Атлантический дневник». Автор книг стихов и прозы, вышедших в США и России. 

http://detira.ru/arhiv/nomer.php?id_pub=5092