Тамара Егорова

***
Изнемождёность и усталость,
и слов несказанных бестелость…
Жизнь прожита, и оказалось, −
не так, как надо, как хотелось.

В глубинах памяти порою
мелькнут судьбы моей скрижали.
И вмиг  безжалостной иглою
печаль неистово ужалит.

И скудной памяти страница
бескровно, призрачно и немо
нездешним светом озарится,
чтоб стать воспоминанья темой.

В голубизне надежды – сбои.
Как весть печального удела –
стервятник. Он остервенело
кружит. Но слышу голос боли:
«Господь с тобою!»



***
А.Д.
Finita la comedia*). В душе
Осталось только облачко досады.
Ты выпал из седла на вираже,
Едва возникла на пути преграда.

Не моего романа ты герой,
Увы, верней всего, ты был похожим.
На игрока. Но со своей игрой
В моей судьбе останешься прохожим.

*) − (итал.) Представление окончено


МЕЖДУ…

(диптих)

1.
Бесхитростная лёгкая причуда
Свела нас между прочим, между дел.
И, охмелевший, я, как винодел,
выдерживал тебя, настаивал, покуда
не понял, что пора сорвать одежду
с иллюзии и отпустить мечты,
забыть о них, ведь между нами – между −
просвет пустот, пространство глухоты.

В пиалах глаз – беспомощная мгла,
в ней плещется отчаянно надежда.
Не стану скрупулезно в душу… Между
тобой и мной всегда она была –
немая недосказанность и тупо
витала тягостью. Но только я всегда
ждал и надеялся. Но это глупо,
ждать то, чего не будет никогда…

Я понял, что заиндевели выси,
нам не взлететь над тщетной суетой.
И не спасут твои уловки лисьи,
ведь между нами – вакуум пустой.
Теперь я знаю, что жила всегда ты,
как тот пустырник, там на пустыре,
что, сросшись намертво с землёй когда-то,
не рвётся ввысь, завидуя пчеле.
2.
И разве мог тогда подумать я,
когда в глаза глядела виновато,
что ты по сути не была крылата,
ты – женщина земного бытия.

Но это было с нами: запах хмеля
и трель дрозда, и летний дождь косой,
и звёзды серебристою капелью
срывались с неба утренней росой…

А в заоконье странное творится −
тревожный пересвист ворвался в дом,
взгляд осторожный одинокой птицы
с поникшим окровавленным крылом.

Зажглось Луны всевидящее око,
пробился голос сути в тишине.
В затишье этом показалось мне –
Луна взирала на меня с упрёком.

Твои глаза раздето беззащитны,
как трепет  птицы за стеклом окна.
Я понял, что те ночи не забыты,
Что мне земная женщина нужна.


О ВЕЧНОМ

Когда бы прошлого остывшая зола
Не превратилась в суть грядущих всходов,
Тогда б я думала, что вовсе не жила
Я на земле вандалов и уродов.

Когда бы прошлого прокисшее вино
Не стало квинтэссенцией рассудка,
Тогда б я думала, что нет меня давно,
Что жизнь былая – чья-то злая шутка…

СКВОЗЬ ВЕКА

Светлой памяти А.И.Домбровского

Грусть витает в саду, натыкаясь на ветки,
Всё отчётливей в сумерках голос тоски.
Нам оставили тайны наши древние предки,
От разгадок которых мы ещё далеки.

Нелегко состояться в грохочущих буднях,
В городской суматохе тонут зовы небес.
В результате дичаешь от помыслов скудных,
А взамен чувства стаи – только стадный рефлекс.

Древним опытом предков заостри своё зренье,
Без него не осмыслить нужных истин азы.
Пусть глаголет душа остротой откровенья,
Ведь острее глагола только жало гюрзы.

Тело чахнет в бедламе тупых междометий,
Ощущаешь его, как постылый балласт,
Только тронуть уснувшую память столетий, −
Всё равно, что разбить кимберлитовый*) пласт.

Но разбив, обнаружишь алмазную россыпь,
И в поношенном теле проснётся инстинкт,
Чтоб услышать веков осторожную поступь
И значеньем наполнить каждый тайный реликт.

*) Кимберлит – магматическая горная порода,
содержащая алмазы

БЫТЬ СОБОЮ

Быть собою не так-то просто,
лучше в маске. Надёжней в ней
депутату, клерку, прохвосту.
Быть под кем-то – оно верней.

Кто под долгом ходит, сутулясь,
кто под чином, под каблуком,
кто в открытую, кто шифруясь,
кто в щиблетах, кто босиком.

Кабы голос сорвать не боялась
на пронзительной ноте «си»,
я бы дисконтом спела ярость, −
да простит меня Дебюсси.

Может быть, не вышла я рожей,
или Бог поставил тавро,
только Случай, прихвостень Божий,
ставит жизнь мою на зеро.

Не скрипи тоска, как оглобля,
не играй судьба в поддавки.
Жить хочу сейчас и сегодня,
каждый день, как с новой строки.


***
Пока живу, я на плаву,
Пусть по судьбе одни потери лишь.
Исчез российский флаг в Крыму,
И всё, во что когда-то верили…

Осколки судеб, мыслей, слов
Кружатся и переплетаются.
А мир брутален и суров,
Но с этим надо как-то справиться.

И надо многое успеть,
Пока судьбы своей заложница.
Ночь. Интернет. А лавра ветвь
Стучит в окно ко мне, тревожится…

Пока дышу, я не ропщу,
Что толку? Сами виноваты мы.
За всё воздастся, − я плачу
Невосполнимыми утратами.

На цыпочках уходит ночь,
Слегка шурша листвою палою.
Зажглась заря, чтоб обволочь
Меня своей улыбкой алою.

И, спохватившись, я беру
Перо, что Богом предназначено,
Иль в сайт зайду, где «точка ру»
Напомнит о былом, утраченном.

ПОД ПЕГАСОВЫМ КРЫЛОМ

И что же, что же  дальше, чёрт возьми,
Когда тоска в тиски берёт и режет,
Когда с людьми общаешься всё реже,
А лишь с собаками и лошадьми?

Перемолоть бы муку на муку,
Но где найти мне мельницу такую?
И как надеждою согреть строку,
Когда от безысходности тоскую?

С тобой, тоска, увы, мы породнились,
Что толку, если я тебя кляну.
Сбежать бы! Вижу – конь. Он крепок, жилист.
Мой выбор прост: доверюсь я коню.

Тот конь не подведёт меня, не должен,
Он, верно, буцефаловых кровей.
Но от себя не убежишь, поверь.
Должно быть, путь иной ещё возможен.

Где отзвук грусти сердцу не помеха,
Когда душа с душою говорит,
Где уха лишь слегка коснётся эхо
Былых страданий и былых обид.

Неясный ощущаю я призыв,
Как зов небес. Смотрю, а конь крылатый.
Незримый свет его глаза-агаты
Послали в душу, мир преобразив.

И под крылом Пегаса изойдёт
Тоска-кручина с привкусом полыни…
… Я буду осторожно жить отныне,
Надеясь, что Пегас не подведёт.

БЕЛОСНЕЖНАЯ НЕБЫЛЬ

Струи ливня вчера
причитали о чём-то навзрыд.
В Крым приходит зима,
что скорее на осень похожа.
А сегодня с утра
выпал снег, и дорога скользит,
и визжит детвора,
заражая весельем прохожих.

Изумись ледяным
перезвонам морозного дня,
перескрипам ветвей,
пересвистам пернатого братства.
Восхитись и смотри,
как беспечно снежинки кружатся,
как сосульки свисают,
хрустальной капелью звеня.

Замирая, заметь,
как на глади заснеженных улиц
и на склонах покатых
покрытого снегом холма,
невесомые знаки
поверхности снежной коснулись –
это в ритме анданте
менуэт исполняет зима.

Изумись и не верь,
что под вечер закончится небыль.
Обратить её в месиво
осени буде не лень.
И осколок Луны,
как ледышка, проявится в небе,
зачеркнёт беспощадно
перечёркнутый набело день.