* * *

Уж облака светлей и выше,

И лучезарней синева.

И кажутся нежней и чище

Вполне обычные слова.

Вдали берёзовая роща

Ввысь устремила купола.

Жизнь кажется добрей и проще,

Милей – в предчувствии тепла.

* * *

Никак весна в права не вступит.

Не отступает холодок.

На днях станица диких уток

Спустилась на речной ледок.

На быстрине лишь, там, где русло,

Для птиц доступная вода,–

И утки по полоске узкой

Весь день снуют туда-сюда.

Но их прилёт – уже знамéнье:

Зиме обратно ходу нет.

Апрель готовит наступленье,

Мир ждёт стремительных побед.

Холодов исчерпан лимит

и уход их озвучен капелью.

Карандашный рисунок зимы

март раскрашивает акварелью.

Трелью синих синиц, как сверлом,

мир, разбуженный мартом,

просверлен.

Звонким душем

сквозь дырочки в нём

в душу льются звуки свирели.

1.

Апреля прелесть вся в полутонах,

В нечёткости любого очертанья.

Его непросто выразить в словах,–

Он из намёков весь и умолчанья.

2.

Восхода превосходна акварель!

Переводной картинкой –

небо в луже.

Так дружно

с крыш обрушилась капель,–

Хрустальным звоном

зябкий мир разбужен.

Циклон всё ширился и рос.

Пространства мощь гудела.

И ветер, налегая, нёс

Его тугое тело.

Он явно повод подавал

И вещь прельщал к смещенью,

Врываясь в души и дома,

Как бунт и очищенье.

Он бился яростью сквозной

О стены и навесы.

И пахло в городе весной.

Весной. Листвой. И лесом.

Во флигеле моём

Дождём промыты стёкла,

И шумом молодым

Наполнен старый сад.

Смотри, как под окном

Черёмуха намокла

И как её цветы

От радости горят!

В наряде кружевном

Парит над прелью клумбы.

От прелести такой

Очей не оторвать.

И если б у неё

Живые были губы,

За поцелуй один –

И жизнь бы мог отдать!

Теряет сердце ритм,

Сбивается дыханье.

С самим собою я

Сегодня не в ладу.

Свела меня с ума

Своим очарованьем

Черёмуха в саду,

Черёмуха в саду.

* * *

Раннее утро.

Май.

Соловьи

дрожащие горлышки небом полощут –

песнями тешат подружек своих

в светлой, весною разбуженной, роще.

От перещёлка, коленцев чудных

не то чтобы сердце,– душа замирает.

Не знаю, как там у соловьих,–

меня половодье любви заполняет.

*

Висит тумана пелена.

Росинки шлёпаются с крыши.

Вокруг такая тишина –

Комар за горизонтом слышен!

*

Гроза ещё вдали, а листья

Уже притихли на ветвях.

В их душах трепетных таится

И предвкушение, и страх.

Ничто грозы не предвещало,

Безоблачно струился день.

Стояли лодки у причала,

За борт отбрасывая тень.

Гроза пришла, как входят беды:

Внезапно, грузно, тяжело.

Простёрлось над землёй победно

Её кипящее крыло.

Разряды глыбы туч кололи,

Пронзало молниями высь.

И, с перепугу, на приколе

Метались лодки вверх и вниз.

Гроза прошла, гроза пропала,

Как появилась – без следа.

Но долго всё ещё качала,

Под скрежет старого причала,

Лодчонки чёрная вода.

* * *

Прошла гроза, громами кашляя,

Издалека – лишь отголоски.

В прозрачном утреннем подлеске

Стоят, как девочки-подростки,

Роняя звонких капель блёстки,

Берёзки,

друг у дружки спрашивая:

«Не растрепались ли причёски?»

Тонуло солнце в розоватой пене,

И с каждым мигом

становилось всё темней,

И от деревьев простирались тени,

Сминая травы тяжестью своей.

Клубился пар

над стынущим затоном,

Пах воздух тиной и сырым песком.

Как жемчуга, росли росинок звоны

В цветах,

сомкнувших створки лепестков.

Ну а когда,

сломившись тонкой спицей,

Последний луч во мраке потонул,–

Над миром

взмыла ночь огромной птицей,

Держа в когтях прозрачную луну.

* * *

Ночь летняя светла,

и в ней приметны звуки:

Так явен роста звон,

что не уснуть в саду.

И травы, и цветы

ввысь простирают руки,

На цыпочки встают –

достать свою звезду!

* * *

Над сонной рекой,

на лугу по-над плёсом

На ранней заре

среди первых покосов

Чеканят кузнечики

звонкие росы.

* * *

Не люблю цветы в хрустальных вазах.

Мне, признаться, больше по нутру

Те, чей запах нежен и не вязок,

Те, что стынут в росах поутру.

Васильки во ржи, ромашки в поле,

Колокольчики на пустыре –

Любы сердцу и дороже боле

Роз капризных в звонком хрустале.

* * *

Тут одного желанья мало,

Талант здесь нужен – будь здоров!

Полгода осень колдовала

Над чудом праздничных обнов.

Наряды стильные кроила

Из чесучи да из парчи...

Но ненароком обронила

От мастерской своей ключи.

И вот, без всяких наставлений,

С небес обрушившись в рассвет,

Дождь опустился на колени

И шарит пальцами в траве.

* * *

Кружатся листья и падают в травы,

Густо покрытые бурою хною.

Над просветлённой

притихшей рекою

Шепчутся с ветром о чём-то дубравы.

Крупной росою ложится прохлада

Прямо на жаркие грозди рябины.

К югу далёкому клин журавлиный,

Как парус, плывёт

на волнах листопада.

Вяжет туманы на розовых спицах

Поздний рассвет над немыми лугами.

Дальняя роща манит грибами,

В гулкой глуши зовёт заблудиться.

* * *

Ещё жируют утки на пруду,

Хотя октябрь и заморозки утром.

Когда – в отлёт, коль холода придут,

Кому знать лучше, ежели не уткам.

Законы жизни им куда ясней,

Чем нам, создавшим умные машины.

Тому, что юг до этих стылых дней

Их не прельщает, –

есть, видать, причины.

*

Ноябрь нынче стыл и мрачен.

И так же мрачно на душе…

В карманы глубже руки пряча,

Уткнувши бороду в кашне,

Бреду над стынущей рекою,

Сырую опаль вороша, –

И наполняется покоем

Всплакнуть готовая душа.

*

Зябкие звёзды осенних небес

На ветках намокших баюкает лес.

В гнёздах остывших –

до самой весны –

Сниться им будут тёплые сны.

*

Ночной снежок – налётом тонким –

Пушок, в полпальца толщиной…

Припорошил лишь землю только,

А как повеяло зимой!

*

Снег в ноябре – прелюдия к зиме.

Подёнками снежинки гибнут в луже…

Последний лист

без сил летит к земле –

Прикрыть её от неизбежной стужи.

*

Хрустят под ногами

Осколки лазури.

Снежком

Припорошена сплошь

Тишина.

В ноябрьском лесу,

Как на старой гравюре,

Отчётливо

Каждая ветка

Видна.

* * *

Затишье после снегопада.

Слепит глаза декабрьский свет.

Душа преображенью рада, –

Ни грусти, ни печали нет.

Покой и чистота в природе.

Царит гармония во всём.

По первопутку год уходит

В великолепии своём.

* * *

От мороза воздух розов.

Чудо, что ни говори!

В свете утренней зари

На оснеженной берёзе

Дозревают на морозе

Озорные снегири!

Стволы деревьев –

                        тёмными изломами.

Скрипуч и крепок под ногами наст.

Качает лес безлиственными кронами,

Осиплым голосом встречает нас.

В нём, словно в храме,

                       гулко и торжественно.

В манто пушистых хрупкой бахромы

Стоят берёзы, величаво женственны,

А ели – в муфты

                      прячут лапы от зимы.

Звенят серёжки у ольхи на веточке,

В колючей хвое на седой сосне

Клесты из шишек добывают семечки

И щедро сыплют шелуху на снег.

* * *

Бог мой, счастье-то какое!

Что за чудо, Боже мой!

Колкий запах зябкой хвои,

Снег так нежен под ногой.

Тонко тенькают синицы,

Дятел бьётся о сосну…

Горсткой света на ресницах

Иней бережно несу.

По-весеннему день гулок.

Шумен галочий базар.

У зимы, похоже, жар:

Лопнул градусник сосулек,

Бьётся ртуть о тротуар.

* * *

После оттепели

короткой –

мороз.

Улица – лоск.

В лёд тротуара,

как лодка,

вмёрз

газетный киоск.

* * *

Снега поднабухли от влаги,

Трубит вызывающе лось,

Движенье живительной браги

В берёзах уже началось.

Уже перелётные птицы

К местам потянулись родным:

Наскучили им заграницы,

Им сладок отечества дым!

* * *

Уже бессильны грозные морозы,

Хотя тепла едва лишь на зачин.

И катятся непрошенные слёзы,

Которым нет, как будто бы, причин.

Ещё прочна ледовая запруда,

Но жмётся

              первый крокус к городьбе.

И сердцу, ожидающему чуда,

Не по себе, опять не по себе…