Владимиру Кострову

Сменяются поэты, а стихи
Звучат, как сотни раз уже звучали.
Мы тем стихам, спокойны и тихи,
Внимаем без восторга и печали.

Ведь нам нужна совсем не тишина.
Нам хочется бунтарского, лихого.
И миг настал,
И вздыбилась волна
Взрывного поэтического слова.

Поэт сказал:
– Ничьей и никогда
Не быть России жалкою рабою!
Мы станем на колени, господа,
Но чтобы помолиться перед боем.

Очнулся задремавший было зал,
Послушный воле духа, а не слуха.
Поэт сказал…
Нет, вовсе не сказал,
А недругу отвесил оплеуху.

Наверно, не смогу, не передам,
Как все мы перестали быть толпою,
Когда прошелестело по рядам,
Как эхо:
– Перед боем… боем… боем.

Мы разом встали – сомкнутая рать
И сознавали: не в молитве сила.
Она в суровом мужестве вставать,
Когда того потребует Россия.