Реакция.
Это случилось в те давние времена, когда планшеты, айфоны и простые ноутбуки были не у всех жителей планеты. Правильнее сказать, у каждого двадцатого этих устройств не было совсем. Но это абсолютно не означало, что общество жило скучной жизнью: без войн, революций и прочих социальных потрясений….
Батальон ополчения выходил из окружения, успешно отбивая надоедливые атаки наёмной армии. Причём наёмники, имеющие значительный перевес в вооружении и живой силе, несли существенные боевые потери. Частично это объяснялось употреблением ими наркотических средств, частью – отсутствием боевого духа, несмотря на наличие в их группировке опытных военных инструкторов.
Ополченцы, измотанные непрерывными боями, не дождавшись обещанной помощи боеприпасами и питанием, приняли решение – максимально быстро уйти в спасительные горы, для перегруппировки и подготовке к решающему удару. Но перед этим дать сокрушительный бой, чтобы надолго отбить у этих наркоманов желание брать в руки оружие.
Ранним утром, едва забрезжила предрассветная заря, отряд прикрытия устроил наёмникам засаду-ловушку перед крутым поворотом в горах. В этом месте нависающие скалы сильно ограничивали обзор преследователям и давали возможность ополченцам, после нанесения удара, легко оторваться от преследователей.
После сокрушительного и непродолжительного боя каратели потеряли почти всю бронетехнику и понесли значительные потери в живой силе. Это была битва достойная описания военными историками. Народные ополченцы выиграли сражение, применив военную смекалку и солдатскую хитрость. Потеряв только двоих, отряд прикрытия спокойно ушёл в неприступные для наёмников горы, присоединившись к своим основным силам.
Наступило время долгожданного отдыха и переподготовки. База ополченцев жила своей строгой военной жизнью. Люди несли караульную службу, внимательно следя за окружающей обстановкой. Но кругом только скалы, да горные козы изредка нарушали тишину своим тихим блеянием.
Разведывательной ротой никаких карательных банд не было замечено даже на самых дальних границах территории, контролируемой ополчением.
На месте того последнего боя тоже ничего не изменилось. Подбитая, искорёженная вражеская техника так и застыла в предсмертной агонии: где уткнувшись стволами башенных орудий в землю, где демонстрируя, с отталкивающей и пугающей откровенностью, свои развороченные внутренности. Обгорелые трупы наёмников не были убраны и над ними постоянно кружили стервятники, спугнутые волками, шакалами и прочими мелкими падальщиками, привлечёнными запахом разлагающейся плоти….
- Товарищ Ефремов, - обратился к командиру ополченского батальона офицер разведывательного отряда, - один из моих бойцов имеет к вам рационализаторское предложение. И просит разрешения выслушать его.
- А боец не сказал, в чём сама суть его предложения?
- Никак нет, Иван Павлович. Боец обещал при вашей личной встрече всё изложить.
- Скрытные у тебя бойцы, Филипченко. И это правильно. Как зовут-то твоего рационализатора?
- Афонин Марк Захарович, майор в отставке, бывший банковский работник.
- Мы здесь все бывшие, в той жизни довоенной…. Филипченко, хватит лирики. Веди своего вундеркинда.
- Да он здесь, за дверью, позвать? – Филипченко взглянул на хмурое лицо командира, - Понял, понял, уже зову! Афонин! Марк Захарович! Ты что, стесняешься или как? Заходи, командир давно ждёт.
- Разрешите войти, товарищ командир! – в скальном проёме, освещённом бледным светом светодиодных ламп, появилась небольшая, грузноватая фигура, в которой угадывалась выправка бывшего военного. – Здравия желаю, Иван Павлович!
- Проходите, Марк Захарович, присаживайтесь, вот на этот камушек, - командир посторонился, освобождая возле себя небольшой участок отполированного плоского камня. - Я внимательно вас слушаю, Марк Захарович, - и Иван Павлович подвинул на середину стола старинную настольную лампу.
- Вот, единственная моя семейная реликвия, которая уцелела после обстрела нашего города, - грустно проговорил командир и печально вздохнул.
- Да, Иван Павлович, тут такое дело…, - и Афонин кратко рассказал самую суть своего предложения. – Как вы знаете, правительство уже готово вступить с нами в мирные переговоры. Но сильно этому сопротивляется банкир-олигарх Поломойко, продолжая спонсировать свою наёмную армию. Идея такая, выследить этого главного военного преступника и завалить, в его же собственной берлоге. У меня уже и прибор готов, вот он.
На стол командира была аккуратно поставлена небольшая конструкция, своими очертаниями отдалённо напоминающую обыкновенную стрекозу.
- Афонин, - несколько удивлённо пробурчал Иван Павлович, - а ты, случайно ничего не напутал? Я, ведь, не энтомолог, в насекомых не разбираюсь. И причём здесь мёртвая стрекоза?
- Хм, - удовлетворённо произнёс Марк Захарович, довольный произведённым эффектом, - Иван Павлович, а вы правы. Это, действительно, «Стрекоза». Именно так называется этот аппарат. Только она совсем не «мёртвая», как вы соизволили только что сказать, а спящая. И мы её сейчас разбудим…, - Афонин пошарил в своих глубоких карманах армейской униформы и выудил из их недр небольшой пульт управления авиамоделями, - Сейчас подадим питание и наша «Стрекоза» оживёт!
Раздался едва уловимый человеческим ухом короткий щелчок, послышалось тихое басовитое гудение.
- Напоминает звук шмеля, в полёте, - произнёс Ефремов бесстрастным тоном, - Что, впрочем, не характерно для настоящей стрекозы.
- А это совсем и необязательно, - ответил рационализатор, манипулируя рычажками пульта, - наблюдайте пока в тишине, а выводы потом сделаете.
- Извините, профессор…, - Ефремов переглянулся с Филипченко, удивлённо пожимая плечами и делая изумлённое лицо, - больше не повторится.
Тем временем со «стрекозой» происходили некоторые метаморфозы. Из центра модели медленно выдвинулись, крестообразно расположенные, телескопические штанги с миниатюрными горизонтальными воздушными винтами. Модель слегка подпрыгнула и взмыла вверх, покружилась вокруг стола и зависла перед лицом командира. Затем обогнула настольную лампу и медленно опустилась на поверхность стола, втянула внутрь телескопические конечности и замерла в спящем режиме.
- Вот, Иван Павлович, модель сделала ваш фотоснимок и вернулась в режим сна-ожидания. Теперь попробуйте пройтись, увидите, как она среагирует.
- А если вместо Ефремова пройдусь я? – спросил Филипченко, - То, что будет?
- Ничего не будет, - ответил Марк Захарович, - камера не сделала вашего снимка и в её памяти ваш образ отсутствует. Иван Павлович, пожалуйста, ну, хоть привстаньте….
Ефремов послушно привстал и модель тут же среагировала. За доли секунды «стрекоза» выпустила свои телескопические штанги и взмыла над столом на уровне лица Ивана Павловича.
- Прекрасно! Отлично! – радовался изобретатель, - Машина вас узнала и теперь ждёт моих дальнейших решений. Смотрите вот на этот монитор, видите надпись? Это машина даёт запрос о дальнейших действиях. «Наблюдать, уничтожить, отменить наблюдение или уничтожение». Нажимаем «отменить всё» и машина вновь засыпает до следующего сеанса связи. Ну? Как вам аппарат?
- Серьёзная букашка, - уважительно глянул в сторону модели Филипченко, - А как она в настоящем деле себя покажет?
- Думаю, - задумчиво произнёс Ефремов, - что достойно. Марк Захарович, покажите аппарат военспецам из особого отдела. Пусть над характеристиками ещё поколдуют, над системой безопасности и возьмут на вооружение. Интересно, ветром её не сдует,
Марк Захарович? Уж больно она хлипкая на вид.
- Так вы её попробуйте взять на руки, Иван Павлович. Только осторожнее, чтобы не выронить.
Ефремов подошёл и попытался оторвать модель с поверхности стола, и удивлённо взглянул на Афонина.
- Слушай, не получается…. Из чего она у тебя сделана, профессор?
- Да это обычные вакуумные присоски, - охотно пояснил Марк Захарович, - срабатывают автоматически после приземления. Вот в этом листке написаны её краткие характеристики.
Марк Захарович привычно нырнул в свои необъятные карманы и достал исписанный карандашом листок бумаги, вырванный из ученической тетради.
- И не беспокойтесь, Иван Павлович, - продолжал изобретатель, - никаких сверхсекретных технологий здесь нет. Все необходимые детали можно достать в любом супермаркете «Моделист-Конструктор», в отделе «электроники». Между прочим, абсолютно легально и за обычные деньги.
- Итак, как я понял, уважаемый Марк Захарович, - с улыбкой произнёс командир, - поставить на поток изделие «Стрекоза» мы сможем очень скоро? Вопрос только в финансировании, верно?
- Именно так, Иван Павлович, - утвердительно кивнул Афонин, - именно так.
- Хорошо, мы подумаем, как решить эту проблему. Да поможет нам Бог! Все свободны, вы можете идти, ребята. Мне надо побыть одному, подумать.
2.Незаметное оружие.
Прошла неделя. Бойцы из группы Афонина ходили с повеселевшими лицами. Проект, над которым они особенно упорно работали последнее время, был закончен. Завтра, в шесть ноль-ноль, планировались боевые испытания на местном полигоне.
Над горами изредка проносились одиночные разведывательные истребители противника, но их фотокамеры ничего не фиксировали. И хотя мужикам из боевого охранения очень хотелось дать по пролетающим самолётам пару выстрелов из ПЗРКа, они не осмеливались нарушить строгий приказ командира – «Ничем себя не выдавать».
Наступило долгожданное утро полигонных испытаний. Под маскировочной сеткой между крупными, почти сплошь поросшими невысокой скудной травой, валунами расположились два лёгких переносных вольера с кроликами. Поодаль, метрах в двадцати, стояли картонные фигуры с изображением банкира-олигарха Поломойко в натуральную величину. Кролики и картонные декорации были целью для поражения.
- Афонин, - Ефремов, как бы невзначай, поинтересовался у изобретателя, - вот, я что-то не понял, зачем на полигоне два вольера с кроликами?
- А для чистоты эксперимента, Иван Павлович, - невозмутимо ответил Марк Захарович, - Так сказать, контрольная группа. Время испытаний подошло, разрешите начать, командир?
Ефремов взглянул на свои наручные часы и взмахнул рукой. – Начинайте, майор!
- Есть! – коротко ответил Афонин и склонился над пультом управления. – Товарищи, в целях безопасности попрошу всех, вместе со мной, пройти в укрытие. - Марк Захарович покосился на командира. – Не волнуйтесь, в ваши бинокли всё будет видно.
«Стрекоза» неожиданно и беззвучно взлетела из-за груды валунов. Хаотично перелетая с место на место, имитируя полёт настоящего насекомого, незаметно переместилась к картонным изображениям банкира. Покружилась вокруг одной из фигур и замерла на уровне картонного лица.
- Ты смотри, чёрт возьми! – шутливо возмутился Афонин. – Эта штука ещё и думает? Видите? Вот на её экране написано – «объект не настоящий». Не удивлюсь, если она скоро заговорит. Ладно, всё равно цель придётся уничтожить, - и Марк Захарович щёлкнул тумблёром.
Неожиданно «Стрекоза» резко снизилась и скрылась в скудных зарослях местной травы. Раздался приглушённый хлопок и в картонной фигуре, на уровне груди появилась огромная рваная дыра, размером с два мужских кулака.
- Да-а-а! Никаких шансов у Поломойко не осталось, даже специальный бронежилет не помог! – воскликнул Ефремов. – Ну, Афонин, ну ты даёшь, брат!
- Но это ещё не всё, командир. Переходим ко второй части эксперимента. До сих пор держалось от всех в строгой тайне, - Афонин склонился над пультом и тихо скомандовал во встроенный микрофон, - «Комары», полетели….
На полигоне, на первый взгляд, ничего не происходило, но вот кролик в дальнем вольере, до этого мирно жующий травку, вдруг задёргался в мучительных судорогах и завалился на бок уже без признаков жизни.
- Афонин! – возмущённо воскликнул Ефремов. – Это что такое? Я не давал разрешение на использование биологического оружия! Где вы его только нашли? Оно же запрещено международной конвенцией!
- Иван Павлович, - изобретатель успокаивающе подирижировал руками, - не надо так волноваться. Никаких конвенций мы не нарушили. Это же только нанотехнология и ничего больше. Забыли, в каком веке живём?
- Нет, Марк Захарович, - уже спокойным тоном произнёс Ефремов, - к сожалению не забыл. Реальность такова, что не даёт забыться. Но как вам это удалось? Достать, собрать и запустить всё это? В наших условиях это же почти невозможно.
- Ну, командир, - скромно улыбнулся Афонин, - друзья помогли по прежней работе, знакомые знакомых. И, вообще, Иван Павлович, фирма своих секретов не раскрывает.
- Я понял, майор, - ответно усмехнулся Ефремов, - правильно, что не выставляешь свои достижения всем подряд. Ты прав, Марк Захарович, я ведь тоже опасаюсь возможной утечки информации. Ну что, товарищи офицеры, - обратился командир к членам приёмной комиссии, - утверждаем разработку майора Афонина?
- Так точно! Утверждаем! Единогласно, Иван Павлович, - члены комиссии одобрительно закивали головами.
- Отлично, друзья мои, - лицо командира посуровело, - принимаем на вооружение и как можно быстрее. Это оружие возмездия поможет нам быстрее добить врага в его логове. Победа будет за нами! Да здравствует Республика! Все свободны. А вас, товарищ изобретатель, - Ефремов повернулся к Афонину, - попрошу задержаться, ненадолго.
- Слушаю вас, Иван Павлович, какие-то проблемы?
- Проблем нет, Марк Захарович, а вот сомнения некоторые появились. И ты, как специалист, должен эти сомнения мои развеять.
- Я понял, Вань, говори, в чём твои сомнения? Как бывшему другу детства постараюсь доходчиво всё объяснить.
- Только не так, как в детстве, Марк. Я же помню, какой ты был вспыльчивый и драчливый…, - и Иван Павлович озорно подмигнул.
- Не волнуйся, Ваня, - точно так же подмигнул в ответ Марк Захарович, - никакой детской драки не будет, мы же взрослые и солидные дядьки. Давай говори, не тяни резину, мне ещё отчёт твоим экспертам писать.
- Хорошо, Марк, меня беспокоит только одно – нас не обвинят в терроризме, если мы начнём использовать против наших врагов такое оружие?
- Да ты что, Иван? – удивился Марк Захарович. – С каких это пор твою командирскую голову стали посещать такие плохие мысли? Кто объявил нам войну? Народ? Рабочие, крестьяне или интеллигенция? Правильно, не они, а правительство из олигархов. И им абсолютно наплевать, что брат пошёл против брата. У этой кучки злодеев только одна ценность, свои личные миллиарды. И вот ради этой ценности они и объявили нам войну. А на войне, мой дорогой генерал, все средства хороши! Тем более что моё изобретение носит чисто избирательное действие, срабатывает только при обнаружении врага-олигарха или вооружённого противника. На детей, женщин и стариков эти «насекомые» не срабатывают. Они так запрограммированы. Ну а если они случайно или обманным путём попадут к врагу, то тут же сработает программа самоуничтожения. Вот так, Ваня, всё предусмотрено. Ну что? Развеял твои сомнения? Или, как в детстве, для лучшего понимания дать в «дыню»?
- Отставить, майор, - Ефремов перешёл на серьёзный тон, - убедил, что называется, на все сто. Иди, Марк, готовь свой отчёт. Всё будет хорошо…, - и Иван Павлович первым покинул полигон, оставив Афонина наедине с бумагами и с контрольной группой подопытных кроликов.
3. Удачная вербовка.
Прошла ещё одна неделя, противная до отвратительности своим нудным ожиданием непонятной неопределённости. Среди ополченцев появились первые, поначалу единичные, а далее всё более массовые высказывания о затянувшейся паузе в их боевой жизни. Боевой дух ополченцев требовал поддержки активными вылазками за территорию вражеских блокпостов.
- Командир, - обратился к Ефремову офицер разведроты Филипченко, - у моих ребят, да и не только у них, появились вопросы. Мужики сейчас на грани бунта, по причине вынужденного безделья. Народ жаждет боевых действий, надоело парням сидеть в кротовых норах и ждать с моря погоды. Вот и я спрашиваю, доколе это будет продолжаться, Иван Павлович?
- Не торопи события, Филипченко, - уверенным тоном ответил офицеру Ефремов. – Не имей дурной привычки бежать впереди паровоза. Нетерпение для разведчика хуже провала операции, уж тебе да не знать?
- Иван Павлович, ну честное слово, надоела эта бездеятельность до чёртиков! Ещё немного и мои ребята начнут терять квалификацию.
- Я это тоже понимаю, Филипченко. Кстати, твоим парням скоро предстоит ответственная операция, и выполнить её они должны ювелирно. Из надёжных и проверенных источников стало известно, что наёмная гвардия решила выдвинуться в наше расположение для нанесения окончательного карательного удара. Но мы не должны позволить им этого сделать. Перед твоей ротой стоит задача – сходить на «ту сторону» и добыть языка. Причём, никого не убивая и ничего при этом не нарушая. Полная невидимость и полная незаметность. Будете работать как «призраки». Но это ещё не всё. Когда языка «обработают» и получат добровольное согласие на сотрудничество с нами, вы этого героя незаметно доставите обратно в его расположение. Справитесь?
- Так ведь, не в первый раз, Иван Павлович. Сделаем как надо, всё будет словно в швейцарском банке. Никто, ничего не узнает и не догадается.
- Ещё раз повторяю, Филипченко. Дело очень деликатное, требует ювелирной точности. Пойдёте втроём, под видом местных крестьян, желающих продать в городе небольшую отару горных коз. Выдвигаетесь сегодня, поздно вечером. В штабе вас переоденут и выдадут остальной реквизит, в том числе и коз. Вопросы есть?
- Никак нет, командир! – отчеканил офицер разведроты. – Хотя, один вопросик всё же имеется. Что потом с этими козами делать, когда задание выполним?
- Филипченко, - усмехнулся Ефремов, - а в этом нужды не будет. Вы же их продавать ведёте, а не прогулять. Хотите, можете подарить какому-нибудь интернату. Желаю удачи!
Трое крестьян устало гнали небольшую отару горных коз, медленно проходя мимо ворот одной из воинских частей национальной гвардии.
- Эй, - вяло окликнул приуставших крестьян часовой у ворот, - мужики, а куда вы их гоните? И почему мимо части?
На осунувшемся лице солдата явно читались следы длительного и хронического недоедания.
Крестьяне неуверенно затоптались на месте и молчали, явно робея перед военнослужащим.
- Доброго здоровячка, сынок, - упитанный дядька, в сандалиях на босу ногу и в засаленном пиджаке, сдёрнул со своей головы мятую и сильно потрёпанную бейсболку. – Мы тут эта…, вот, коз на базар ведём. Может, купит кто? Сынок, не знаешь, рынок на прежнем месте? А то у нас в селе всякое говорят….
- Нет, мужики, ничем не могу помочь. Нас вчера только пригнали, на усиление…, - и, поняв, что сболтнул лишнее, новобранец залился ярким юношеским румянцем, - вообще-то мне не положено тут с вами разговаривать, да и до обеда ещё далеко…, - и солдат машинально сглотнул голодную слюну.
- Да мы понимаем, - вздохнули мужики, - служба, мать её …. Ну, прощевай, сынок. Базар, вроде бы, в той стороне находился, - и крестьяне неохотно тронулись в неблизкий путь.
- Стойте! Мужики, вернитесь, пожалуйста. У меня к вам деловое предложение, - и щёки солдата опять залились ярким румянцем.
Крестьяне неторопливо развернули свою отару и так же не торопясь вновь подошли к часовому.
- И что за предложение, сынок? – спросил, хитро прищурившись, упитанный дядька.
- Сколько у вас коз? Ну, всего сколько?
- Солдатик, считать можешь? Шесть, а тебе зачем? Может, ты их хочешь выкупить или так взять? Как это говорят…, экспроприировать?
- Рядовой Сахно! Что за разговоры с посторонними на посту?
Металлическая дверь воинской части распахнулась, и оттуда буквально выбежал рассерженный офицер в звании старшего прапорщика. – Понабрали мальчишек, даже по нужде отлучиться нельзя! Кто такие? Почему возле части околачиваетесь? - и прапор грозно уставился на мужиков, но через секунду уже заулыбался и раскрыл руки для объятий.
- Ба! Кого я вижу! Дядь Жора, здравствуйте! Не узнаёте? Это же я, Васька Савин! Наши квартиры на одной лестничной площадке были. Вы меня ещё за уши драли, когда я тайком курил от родителей. Ну, теперь вспомнили?
- Василёк? – удивился, в свою очередь, упитанный дядька. – Ты-то как здесь оказался? Насколько я помню, ты должен только заканчивать учёбу в горном университете. Разве не так?
- Да всё так, дядя Жора. Только с нашим президентом разве можно нормально универ закончить? Попал под всеобщую мобилизацию, дали старшего прапора и в нац. гвардию. Обвели вокруг пальца, как ребёнка. Сказали, что через месяц домой отпустят. Чистая ложь оказалась, мы уже шесть месяцев с мирными гражданами воюем. Снабжение отвратительное, продовольствия почти никакого. Эти смердящие пайки просто в рот не лезут. Да ещё дома меня невеста ждёт. Боюсь, что уже и не дождётся….
- Не переживай, Василий, - Филипченко ободряюще похлопал бывшего соседа по плечу, – даст Бог, всё образуется. А как там твои родители?
- Да, слава Богу, дядь Жора, пока всё нормально. Наш город не очень бомбили, только один раз по окраинам залп дали из «Градов», сволочи….
- Т-с-с, Василий, не боишься, что этот солдатик настучит на тебя?
- Нет, не боюсь. Я ему доверяю, из нашего города нас только двое. Петька ещё зелёный совсем, службы толком не знает, вот и приходится учить уму-разуму. Он ведь у матери один. Ну, а как вы? В село перебрались, скотоводством занялись?
- Вася, лучше отойдём в сторонку, не хочу, чтобы этот малой слышал. Потом поймёшь, почему. Так вот, ты правильно всё вычислил. Только село моё высоко в горах, в пещерах. Да-да, Василий, а я командир ротной разведки. И у меня задание, взять языка, поработать с ним и убедить работать на нас, безвозмездно.
- Дядь Жора, так считайте, что вы задание даже перевыполнили. Мы давно хотели, да только не знали, как это сделать…. Петька тоже, с радостью….
- Договорились, завтра встретимся на базарной площади в десять ноль-ноль. Получишь инструкции. Послезавтра ожидается новое наступление ваших.
- Дядь Жора, данные вашей разведки уже устарели. Наше командование только что получило новый приказ, наступление переносится ещё на четыре дня.
- Ну, всё, Василий, нам пора уходить. А коз передай в хозяйственную часть. Скажешь, что сельские волонтёры передали, чтобы вы не голодали. Береги себя и Петьку.
- Спасибо за подарок, дядь Жора. До завтра…, - вполголоса попрощался Василий Савин с Филипченко.
На другой день, ровно в десять утра, Савин патрулировал со своими солдатами территорию базарной площади.
Солнце палило нещадно, очень хотелось пить. Особенно страдали от жажды новобранцы, непривыкшие к реалиям армейских буден.
Савин отправил своих подчинённых к самой дальней бочке с квасом, мол, там квас холоднее и сытнее, а как напьётесь - про своего командира не забудьте….
Отослав, таким образом, своих новобранцев, Савин снял армейскую бейсболку и вытер носовым платком капли пота со лба. Покрутил головой и заметил рядом, под тенью раскидистого каштана, простую садовую скамейку, на которой дремала грузная старуха с клюкой. Присев на свободное место, Савин незаметно взглянул на свои часы, которые показывали три минуты одиннадцатого.
Василий внимательно огляделся ещё раз, на площади было пусто; ни прохожих, ни бродячих собак, даже вечно драчливые воробьи и те вели себя необычайно тихо и мирно. Только трое солдат-новобранцев о чём-то весело переговаривались возле дальней бочки с квасом.
- Ну, дядя Жора, - начал сердиться Савин, - жду ещё пятнадцать минут, и ухожу, - так решил Василий в самых лучших традициях детективного жанра. Почему именно пятнадцать - он не мог вспомнить, или где-то читал, или в кино про разведчиков видел?
Но тут ему неожиданно упёрлась, прямо в трахею, тяжёлая суковатая палка, профессионально направляемая крепкой и беспощадной рукой.
- Тихо, сынок, - забубнила, не поднимая головы, старуха, - не надо дёргаться. Мало того, что опоздал на целых две минуты, так ты ещё никакого внимания не обращаешь на пожилых женщин. Стыдно, Василий. Это хорошо, что ты отправил солдат к самой дальней бочке с квасом. Но через сто метров от неё – здание службы безопасности. Совпадение, старший прапорщик Савин? – и старуха приоткрыла платок, закрывающий почти всё лицо.
- Дядя Жора? – поперхнулся, от неожиданности и боли, Василий. – Надо же, вы просто мастер маскировки и выдержки. Сидеть рядом и ничем себя не выдать! Да вы артист, дядь Жора! Да уберите палку, наконец-то, с моей шеи…. Тоже мне, конспиратор…. Это лишнее, дядь Жора. Что касается солдат, то они, действительно, пить захотели. И именно в той бочке самый прохладный и вкусный квас. Так что, с моей стороны ничего преднамеренного не было. А в здании службы безопасности давно никто не работает. Сотрудники разбежались, здание заброшено и частью разрушено. А по ночам внутри здания иногда слышны какие-то жуткие завывания. Там даже бомжи не ночуют, боятся….
- Даже если и так, Василий, лишние меры предосторожности никто не отменял. А может за тобой твоя контрразведка скрытно наблюдает? А? Не поворачивайся ко мне, сиди спокойно, словно отдыхаешь в тенёчке. Теперь слушай, а где твой земляк, Петька, кажется?
- Он в казарме, дневалит. У нас с ним уговор - в случае чего, он мне сразу на трубу звонит и предупреждает.
- Понятно, тогда держи, - и Филипченко незаметно передвинул вдоль края скамейки новенькую пачку сигарет, - потом рассмотришь и разберёшься, что к чему. Да, вот ещё, это на вид простая газовая зажигалка. Рассчитана, правда, на три или четыре срабатывания. Но если нажмёшь потайную кнопку, вот здесь внизу, то перед тобой мини-пульт управления безпилотником. Вопросы есть, Вася?
- Только один, дядя Жора, - Савин смущённо улыбнулся. - Боюсь показаться полным идиотом, но где же сам безпилотник?
- Вася, - разведчик укоризненно посмотрел на своего бывшего соседа, - ты меня внимательно слушал? В самом начале? Всё в сигаретной пачке. Я знаю, ты не куришь. Сигареты только для отвода посторонних глаз. Кстати, как ты относишься к насекомым? Аллергии на них нет?
- Да нет, дядь Жора, с этим всё нормально. А насекомые меня всегда привлекали, особенно бабочки, стрекозы.
- Вот тебе и ответ на твой вопрос. В специальном контейнере найдёшь несколько, очень похожих на стрекоз, безпилотников. Они уже запрограммированы на уничтожение олигарха Поломойко. Даёшь им старт, когда олигарх приедет в вашу часть, а он обязательно приедет, чтобы благословить вашу часть перед боем и лишний раз попиариться. Короче, нажимаешь стартовую кнопку, и программа всё остальное сделает автоматически. И ещё, Василий, среди ваших офицеров есть нормальные, здравомыслящие люди? Или все ярые фанатики?
- Я понял, половина на половину, дядя Жора. И из «той» половины, большая часть - иностранные наёмники. Добавить в программу фото наёмников?
- Молодец, Василий, схватываешь на лету. Конечно, и их тоже, если они уцелеют после того боя. И было бы неплохо, если бы вы их убрали ещё до атаки. А там, по обстановке…. Ну, ты ещё посиди, сынок. Вон солдатики возвращаются и несут тебе бутыль кваса. Берегите себя, парни. И помните, война беспощадна ко всем одинаково, как к обороняющейся стороне, так и к наступающей. Прощай, Василий, ты теперь знаешь, что делать. Больше встреч не ищи, если понадобится, мы в любой момент с тобой свяжемся. В форс-мажорных случаях звони мне на мобилу, номер тот же, позывные те же, «дядя» и «племянник»….
Стороннему наблюдателю казалось, что спящая старуха наконец-то проснулась, встала со скамейки, опершись на клюку, и заковыляла прочь, в сторону мусорных контейнеров, поискать среди отбросов что-нибудь пригодное для пропитания. Офицер, присевший на эту скамейку позднее, даже не повернул головы в сторону нищенки.
4. Прорыв. Эффект домино.
Через несколько дней весь мир облетела сенсационная новость – «Загадочная смерть олигарха! Обширный инсульт настиг Поломойко во время смотра его частной армии».
Ефремов собрал всех командиров рот на экстренное совещание.
- Друзья мои, соратники! Только что, из штаба народного фронта, пришло сообщение на моё имя. В нём сказано, что скоропостижно скончался Поломойко. Якобы от обширного инсульта. Будьте готовы к тому, что подымется шумиха в жёлтой прессе и наши недруги попытаются связать эту смерть с происками сепаратистов, то есть с нами. Одновременно произошла серия загадочных смертей среди некоторых офицеров наёмной армии. Легионеры напуганы, среди них ещё никто не умирал от укуса местных комаров. Явление напоминает некую загадочную эпидемию, возникшую вдруг среди наёмников карательной армии. Ну и как крысы бегут с тонущего корабля, так и уцелевшие наёмники, в спешном порядке, уже стремятся покинуть зону конфликта. А вот правительство уже грозит ударить по ополчению баллистическими ракетами. Им наплевать, что удар будет по мирным кварталам. Судьба мирных граждан в этой стране никого из олигархата не интересует. Поэтому перед нашим отрядом поставлена новая, стратегически важная задача; скрытно выдвинуться в расположение карательной армии и уничтожить пусковые установки этих ракет. По уточнённым данным нашей разведки – это квадрат N, бывший заброшенный животноводческий комплекс. Вопросы есть?
- Когда выдвигаемся, командир? – спросил офицер разведки, капитан Филипченко.
- Этой ночью, - кратко ответил Ефремов, - транспортом, маскировкой и спецсредствами вас обеспечат. Удачи вам, парни!
- Можем к рассвету не успеть, - засомневался Филипченко. – Только при одном условии, если дорога будет пустынная и без воронок от бомб.
- Так прояви смекалку, Григорий, - Ефремов хитро подмигнул, - не в первый раз ведь, капитан.
На рассвете следующего дня все четыре пусковые установки были взорваны. Дерзкая вылазка диверсионной группы закончилась успешно. Вернулись с трофеями, самый главный трофей – захваченная уцелевшая ракетная установка, экипаж которой с удовольствием поднял руки вверх, едва завидев бойцов капитана Филипченко. И первым делом пленные тут же заявили о добровольном переходе на сторону ополчения.
- Ну, братцы, - радовался Филипченко, - теперь у нас мощное трофейное оружие. 
Но когда первые радостные эмоции улеглись, выяснилось, что установка относится к классу малого радиуса действия и дальше чем на семьдесят километров не бьёт.
- Ничего, - не унывал капитан, - доложу командиру, пусть в штабе решают, что с этой бандурой делать?
Но с докладом сразу не получилось. Бойцы из боевого охранения заметили скрытное передвижение уцелевших остатков банды наёмников, с целью отбить пусковую установку обратно. Завязалась перестрелка. Бойцы капитана Филипченко засекли основные силы наёмников и ударили в это скопление из реактивных миномётов последней модели, разработанной ополченцами. Основное отличие было в совершенно бесшумной работе аппарата при выстреле. Только лёгкий хлопок, как при откупоривании бутылки шампанского. Наёмники ничего так и не поняли. Земля внезапно тряслась мелкой дрожью, а когда всё кончилось, Филипченко в бинокль разглядел фигуру легионера с зажатой в правом кулаке белой тряпкой.
- Ну вот, - сыронизировал капитан, - ещё один желающий отдохнуть у нас и пожрать на дурняк. И, по-моему, это африканец…. Интересно, что он забыл в наших краях? Разберитесь с ним, ребята.
Когда чумазого пленного доставили, напоили, накормили и умыли, то им оказался вполне светлокожий парень, по национальности – голландец. Филипченко не поверил, но переводчик ручался за точность перевода.
- Отлично, вот теперь можно докладывать командиру…, - удовлетворённо проговорил капитан и включил портативную рацию.
После коротких переговоров группе Филипченко был отдан приказ; с трофейной техникой и военнопленными срочно возвращаться на базу и готовиться, вместе со всеми, к главному удару.
За час до рассвета, по всему фронту, в вышину тёмного неба взвились красные сигнальные ракеты. Для наёмной армии это был последний ужас ночного кошмарного боя. Легионеры не выдержали натиска и в панике побежали, бросая убитых и раненных, оружие и боеприпасы. Наёмная армия, где на уцелевшей бронетехнике, где на гражданских автомобилях, удирала во всю прыть, пытаясь оторваться от мстительного гнева ополченцев. Впереди всех, спасая свои ничтожные шкуры, позорно бежали военные инструктора и всё командование военных преступников.
Видя, как удирает их высокое начальство вместе с общевойсковой кассой, обманутые и озлобленные наёмники повернули автоматы против своих бывших вдохновителей и «кормильцев».
Наблюдая, как безжалостно уничтожают легионеры друг друга за владение долларовым мешком, ополчение даже слегка притормозило наступление, продолжая контролировать это убийственное, звериное взаимоуничтожение.
Кончилось всё через двое суток. Ополчение, буквально на плечах отступающей наёмной армии, стремительно вошло в бывшую столицу и пленило не успевшее сбежать, продажное правительство. Ополчению с удовольствием помогали национальные гвардейцы, перешедшие на сторону народа.
- Вот и всё, товарищи бойцы, - сказал Ефремов, наблюдая с башни танка за ликованием горожан, - как бы наша война и закончилось. Но это только начало, нам предстоит теперь другая работа, и она тоже не из лёгких. Это и восстановление наших разрушенных городов, посёлков, шахт и заводов. Возрождение нашей экономики, а это одна из самых главных задач. И решать эти проблемы будем общими усилиями.

23.09.2014г. В.Ф. Сковородкин.