Валентина Роговенко

Утром, повторив формулы, Селиванов отправился в техникум, сдавать экзамены. Пройдя два квартала, вспомнил, что забыл зачётку. Пришлось возвращаться. Взяв зачётку, поплевав через левое плечо, двинулся дальше. Чем ближе он подходил к техникуму, тем пустее становилась его голова.
Вестибюль гудел как пчелиный рой. С кислой улыбкой Селиванов прошёл по коридору. Дверь отворилась и, пропуская абитуриентов, он вошёл в аудиторию. Экзаменатор пригласил к столу. Селиванов, пригладил растопыренными пальцами каштановые волосы, окинул пристальным взглядом карих глаз стол и, не глядя, вытянул билет. Челюсть у него отвисла. Ну конечно, кто бы сомневался - №13 – чёртова дюжина. Надо же, перед самым техникумом чёрный кот дорогу перебежал, да ещё пришлось домой возвращаться за зачёткой. Если верить приметам, остаётся встать и покинуть аудиторию. Селиванов поморщился. Но нет, он везучий. Сел за стол и взглянул в билет: «Объём и площадь шара». Он задумался: «Точно, ничего не помнит, всё вылетело из головы».
Селиванов обвёл глазами аудиторию, словно пытаясь найти ответ. Со стены, равнодушно смотрел Энштейн. Кто- то писал, кто-то шевелил губами.
Он взглянул на соседа и, только теперь заметил, что сидит с девушкой. Ему захотелось взглянуть на неё, но тёмные волосы закрывали лицо. Между ними выглядывало маленькое розовое ушко, с чёрной родинкой. Селиванов уставился на родинку, потом перевёл взгляд на экзаменатора. Глаза его были строги и холодны. Пример был готов, но ведь этого мало. Девушка что-то писала. Время летело неумолимо быстро. Он заёрзал на стуле. В голове стучало: «Площадь шара, площадь шара, мелькал чёрный кот и 13 билет.
Селиванов снова взглянул на девушку. Она наклонила голову. Наверное, так легче думать, решил он и, опустив голову, вздрогнул.

Словно сто иголок пронзило его, он невольно взглянул туда, куда смотрела девушка. Кровь прильнула к лицу, сердце забилось быстро, быстро. « Вот он справочник формул»! Ноги девушки, выше колен, были исписаны формулами».
Напрягая зрение и выгибая шею, он отыскал свою и стал писать:
V=1/6 Пd3, но ведь это только половина, остальную часть прикрывала
юбка. Пот выступил на лбу, в горле, словно ком застрял, а сердце стучало: «Площадь шара, площадь шара».

Селиванов всегда был не смелым, боялся прикоснуться к девушкам, но здесь забыл обо всём. И, мысленно перекрестившись, дрожащей рукой, коснулся юбки. Девушка вздрогнула, но головы не подняла. Её розовое ушко стало пунцовым. Руки Селиванова не слушались. Поборов волнение он стал писать.
Как отвечал, не помнит, сколько прошло времени не знает.
Пришёл в себя в вестибюле, когда столкнулся с девушкой.
Это была она!
Девушка обожгла его зелёными глазами и, прикусив губки, бросилась бежать.
Из под её ног стремительно бежали ступени, сливаясь там, внизу в широкую улицу.
Догнав её, Селиванов смутился, не знал, что сказать и выпалил первое, что пришло в голову: «Девушка Вы в кино»?
Она засмеялась: «Нет в баню»!