Сергей ПАХОМОВ                                                

На подвал Мишка попал во второй раз. В первый раз его там продержали недолго, да и задержали его тогда совсем по глупости, просто за то, что шарился Мишка чуть под хмельком, после комендантского часа, ну и не понравилось патрульным, как он вёл себя вызывающе. Короче, продержали его до утра и выпустили.
В этот раз всё было гораздо серьёзнее. Мишку выволокли из-за руля. Вернее даже, он сам оттуда выпал, будучи уже практически не в состоянии самостоятельно держаться на ногах. Был такой грешок у Мишки, кататься по пьяни, не соображая нихрена. Но водил он нормально, даже пьяный, без залётов, на автомате гонял, лучше, чем на ногах стоял. Само собой получилось так, что с начала войны, когда гаишники все разбежались, Мишка совсем страх потерял, и ездил в любом состоянии опьянения, особо ни от кого не скрываясь. В середине лета, когда вокруг грохотала канонада, а на улицах было пустынно, какое-то время по городу вообще ездили только ополченцы и Мишка. Благо, его на ушатанной тройке никто не трогал, не годилась для войны его машина, не уехали бы на ней далеко вояки.
Но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Так и случилось. В тот день пить Мишка начал с полудня, повод был серьёзный, одноклассника похоронили. Странная смерть была у одноклассника, не от пули, но и для болезни вроде рано, так толком никто и не знал из парней, что случилось, но тело в гробу не открывали. Увидел мельком Мишка его руку, страшная была рука, чёрная вся, а там кто его знает, лето ведь всё же, может от жары это.
Короче помянули, как водится, потом слово за слово и понеслось. Продолжили в кафе, потом водки с пивом набрали и ещё у одного одноклассника пить сели. Как оттуда выбрался, Мишка уже не помнил. И куда он ехал душной летней ночью пьяный в дымину, тоже было непонятно, возможно домой, но не доехал.
Прижали Мишку на двух машинах, притёрли к обочине и извлекли на воздух. И извлекли не по доброй воле. Мишке, когда он на асфальт выпал, показалось, что как-то нехорошо с ним ополченцы обращаются, а так как нрава он был совсем не кроткого, то стал плеваться в людей с оружием, за что и получил пару тройку раз прикладом по башке. В общем машину забрали, а Мишку кинули на подвал, временно обустроенный в местном военкомате.
Утром Мишка пришёл в себя. На душе было кисло, понятно было, что напартачено по пьяни здорово, но надо было, как-то разруливать. Разруливать в эти смутные времена можно было только единственным способом, звать на помощь своего боевого товарища, проблем с этим не было, воевало тут сейчас процентов шестьдесят населения и млад и стар.
Мишка слёзно выпросил у дежурного охранника один звонок и вызвал Фадея.
Фадей воевал ещё с весны, воевал в командном составе, имел звание и боевые заслуги и был Мишкиным одноклассником и кентом детства. Так что Мишка сильно не переживал в случаях непоняток с ополченцами, потому что чувствовал поддержку и безнаказанность.
Фадей приехал после полудня. Мишку к этому времени перевели в отдельную комнату, отведённую под камеру, как особо злостного нарушителя.
Мишка устроил скандал, требовал звонка, чтобы сообщить жене о том, где он находится, за что получил ещё одну внеочередную зуботычину. 
 
Щёлкнул замок и в комнату вошёл охранник с автоматом на яйцах.
- Ты, блин, как фамилия? Ты Кочетко?
- Ну, я, конечно, кто ж ещё.
- Пошли, за тебя человек приехал. Пошли.
Охранник провёл Мишку по тёмному коридору и вывел во внутренний дворик военкомата. Там стоял Фадей.
- Кочет, ты вобще, что ли? Где тебя носило, ночью пьяного? Я тебе говорил, езжай сразу домой? Там от Хомыча двести метров было проехать до твоего дома, по хутору, блять! Как ты умудрился на патруль попасться?!
Фадей был в папахе, при пестике, при всех нашивках и регалиях.
Мишка озабоченно ощупал челюсть.
- Ну шо ты орёшь? Не помню я нихуя. Слушай, ну вместе же бухали, вытаскивай меня скорей отсюда, брат. Мне край, как хреново. Всё болит. Слушай там Ирка, наверное, уже с ума сходит, мне тут, блять, позвонить нихера не дают домой, только тебе позвонить упросил. Меня ж уже сутки дома нет, У Ирки, наверное, крышу уже рвёт. Может меня уже убили. Слышь, ну помоги Игорян.
- Так вы башкой когда думать научитесь, чтоб потом не просить, помоги, Игорян.- Фадей достал сигареты и протянул Мишке.- На, кури. Короче, слушай сюда, я сейчас базарил с Демидом, ну ты понял с комендантом. Короче, просто так тебя не отпустят. Если бы ты был чуть потише, было бы всё нормально, какого хера ты в драку кидался придурок, чё ты харкался? А если б тебе башку прострелили прям там на дороге?
- Фадей, ну не начинай. Ну, ты меня знаешь, я ж не контролирую себя, когда синий, бля. Ну, шо делать, а?
- Ладно, всё будет нормально. Я тебя сейчас забрать не могу, потому что Лёхе уже о тебе доложили, но я под себя договорился, чтоб тебя тут не прессовали, рассказывал им тут полчаса, какой ты афигительный парняга. Короче, поедешь копать окопы.
- Да ты шо?- Мишка почесал затылок.- А Ирке я, шо скажу, а малой?
- Не гони беса, твоей Ирке я уже всё сказал, когда домой придёшь ещё от неё пиздюлей получишь, малой пусть думает, что папка в командировке. Ну, по-другому никак. Ты скажи спасибо, что так добазарились, тебя наглеца тут вообще хотели оставить в подвалах гнить месяца на два. Короче поедешь с другими алканавтами на линию боевых и недельку там укрепления покопаете, потом вас назад привезут и свободен. 
- Не, ну спасибо конечно, брат,- Мишка быстро прикинул, что всё складывается не так уж и плохо.- Спасибо, шо, отработаю, как надо.
- Да не за что. Будешь должен. Заебал ты уже в корень, сука. Бросай пить, если не можешь по человечески, а то башку отстрелят.
- Ой, ну ладно, я понял, понял. Шо, ты что ли никогда не залетал? Оставишь сигарет?
- Да забирай пачку, я тебе потом ещё через Михалыча передам.
- А шо с машиной, Фадей?
- Та всё нормально, пацаны, разведка покатается и отдадут, когда с окопов приедешь.
- Бля, какая разведка, там ходовка уже года три не смотрелась, она развалится под ними.
- Ну, развалится, будешь делать, в следующий раз поскромнее себя вести будешь. Ладно, давай, Кочет, мне уже в Стаханове надо быть. Давай, не прощаемся, герой.
- Давай, шо, спасибо тебе, ещё раз за хлопоты.
 
Пылила грунтовка, местами перекопанная, местами побитая осколками, и это уже было нормой. Как-то слишком уж быстро забылся мир и порядок, и все стали воевать. Года не прошло, а никто уже не удивлялся танкам разбивающим асфальт, колоннам боевой техники проезжающим мимо городских светофоров. И покоцанные осколками дороги с остовами сожженных машин воспринимались, как нечто само собой разумеющееся, просто как картинка повседневной жизни.
Ехали в обычной восьмёре. Набилось пять человек, плюс Михалыч, водила, в багажнике лопаты и кайло, вот и всё, оружия никакого, у Михалыча только пестик для приличия.
- Слышь, Михалыч,- спросил Мишка,- а ты не боишься вот так арестантиков катать? А если мы вот тебе по башке дадим и сквозанём по домам. Шо ты сделаешь-то? Нихрена.
- Та шо вам бегать-то.- Михалыч усмехнулся в усы.- Куда бегать, вы ж все местные. Мы ж практически все друг с другом кум, брат, сват. Были б вы чужие, правосеки какие, ты шо думаешь, вот так бы просто вас тут с лопатами на окопы возили?
- Слышь, достало уже ехать,- загундосил длинный, сидевший справа у дверей.- Давай остановимся ноги хоть размять. Уже час катаемся. Куда прём-то я шо-то не пойму нихера.
- Сиди, блять, ноги ему размять.- Михалыч вырулил на асфальт.- Я, шо-то тоже не пойму. Де мы есть-то. Хто знает, пацаны.
- Ты ещё к правосекам нас увези,- гоготнул Мишка.- А, шо мы правда катаемся-то кругами, Михалыч?
- Та тут где-то Ивановка должна быть, мать иё так. Вобще не пойму де мы есть-то?
- Ты шо?- подал голос лысый с переднего сиденья.- Малоивановка в другой стороне.
- Вы достали, копатели,- сказал Мишка,- Малоивановка, там где Зоринск, а мы где-то в районе Бахмутки.
- Та тихо вы там,- прикрикнул Михалыч.- Я в натуре не пойму, куда мы выехали-то. Тут блок пост должен быть здоровый, семёрка. Твою мать, куда нас вынесло-то.
- Смотри, вон блок пост,- крикнул лысый.
- Та шо-то я не пойму, шо за пост такой.
Мишка сначала почувствовал холодок в груди, и только потом зрительные картинки пошли в мозг.
- Михалыч, тормози, тормози, бля,- произнёс он негромко, но в наступившей внезапно тишине его все услышали.- Тут автоматчики везде. Бля, тормози, щас расстреляют, нахер. 
Позади машины присели, подняв стволы два автоматчика, впереди заняли позиции ещё человека четыре.
Михалыч ударил по тормозам, машина взвизгнула и резко остановилась. Наступила тишина, до звона в ушах, тишина.
Один из бойцов, не опуская автомата, пошёл к машине.
- Двері відкрили, виходимо нахуй з машини дружно!
- Пиздец,- прошептал длинный.
Михалыч положил руку на пистолет.
- Ствол, бля, не трогай,- тихо, но чётко сказал Мишка.- Быстро убери руку с пестика, ты даже пукнуть не успеешь, как постреляют. Длинный, медленно открывай дверь и выходи из машины.
- Я не могу,- хрипло сказал длинный.
- Иди, сука, я тебе говорю. Я за тобой. Остальные тоже потихоньку вываливаются. Только не пиздите никто, я буду говорить.
- Що ви як жуки гнойові борсаєтеся, давай швидше.
Мишка чуть отодвинул длинного и высунулся вперёд.
- А де мы есть, хлопцы? Шо за село здесь поблизости?
- А куди ти їдеш? Яке тобі село треба?
- Ивановка. Бля, пацаны, опустите оружие, а то очково шо-то.
- Зараз ми тобі опустимо. Хто такі, нахуй? Звідки самі будете, зброя є?
- Вон у деда ствол,- сказал подошедший лысый с оселедцем автоматчик.
- Ствол сюди давай. Звідки самі, я запитую? – сказал старший.
- Так он мент, хлопцы,- сказал Мишка.- Ему без ствола нельзя. Мы с Алчевска, ёбтить, нас сюда направили окопы копать.
Михалыч отдал пистолет. Бойцы повставали с корточек, видно было, что все чуть расслабились.
 - Які окопи, що ти чешеш? Алчевськ хуй знає де, що ви тут-то робите?
- Бля, ну нас за пьянку всех собрали, пацаны и сюда на окопы направили,- Мишка развёл руками.- А Михалыч на пенсии, его тоже с нами, водилой погнали. Ну, вон лопаты в багажнике, вы покажите, где копать надо, мы вам всё выкопаем, шо надо.
- Та ви дістали, сепари ебаниє які окопи, нахуй ви сюди приїхали, що ви тут копати зібралися?
- Окопы будем копать,- Мишка взял у Михалыча ключи и открыл багажник.- Вот лопаты, кайло. А вы-то откуда, парни, я смотрю вы чётко по западэнски шпарите, а вы шо сюда приехали?
- Я з-під Львова,- отозвался молоденький белобрысый автоматчик.
- Заткніться все нахуй, заєбалі вже, - прикрикнул старшой.- Не треба нам тут ніхуя копати. Блять, валите звідси додому, що ви тут зібралися копати у нас все викопано вже давно.
- Бля, так а нам, шо делать-то?- Мишка достал лопату.-  Давай мы хоть шо-то выкопаем. У меня тачила на штрафплощадке, мне машину не отдадут, если мы не отработаем. Шо делать, пацаны? И де эта Ивановка ёбаная?
Солдаты загоготали, кто-то закурил, кто-то расслабленно повесил автомат на плечо.
- Та ви заєбалі вже колоради зі своєю Івановкой, валите нахуй звідси, поки ми не передумали, і лопати з собою свої забирайте. У городі, блять, собі окопи копайте. Ну що за люди, ейбо.- Старший, сквозь смех отмахнулся рукой.
Когда Михалыч завёл мотор, Мишка высунулся из окна.
- Слышь, парни, а может отдадите Михалычу пестик, а? А то его на подвал кинут, за утерю оружия, а он-то блять при чём, он вообще уже пенсия давно. И это, а как нам лучше на трассу на Алчевск выбраться, мы шо-то запутались тут, пиздец.
- Да отдай ты им раритет,- сказал один крупный боец, обращаясь к старшему.- Нахуй он нужен.
Старшой вытянул обойму и отдал пистолет Михалычу.
- На. Все валите звідси. По путівцю на асфальт виїжджайте і наліво, а там до знаку на Луч, ну далі соореньтіруєтесь. От Балбеси.
- Давайте, парни, удачи!- крикнул Мишка из окна.- Домой лучше возвращайтесь, а потом просто в гости к нам приезжайте!
 
Назад ехали молча, Михалыч всё время поглядывал на Мишку.
- Ты на дорогу смотри,- сказал ему Мишка.- А-то в Киев уедем, ёбтить. И расслабься ты, Михалыч, ты белый, как стена.
- У меня четверо внуков, слышь, Мыха.- Михалыч говорил едва шевеля губами.- Я думал всё, хана, не увижу больше никого. Я ни одной молитвы вспомнить не смог, стоял и думал, шо так не помолившись и сдохну.
Машину трясло на ухабах побитой дороги. Мишка улыбался.
 
Вечером его забрал Фадей и отвёз домой. Они посидели покурили возле Мишкиной калитки. Фадей заходить отказался, сказал, что надо выспаться, завтра в Луганск, тяжёлый день.
- Слышь, Михалыч теперь до смерти на тебя молиться будет, он сегодня всем рассказывал, как ты укропов заговорил. Да, Кочет, ты в натуре ты в рубашке родился.
-Та да.- Мишка согласно кивнул головой.- Могли б и пострелять нас сегодня, если б шо не так пошло. Слышь, когда машину пригонят.
- Да пригонят, не ссы. Ты теперь в комендатуре живая легенда. Слышь, Кочет, а шо ты ко мне в подразделение не пойдёшь, ты ж блять, такой же как и я, когда воевать будешь?
- Та не.- Мишка улыбнулся.- Я убивать не могу. Если надо перетереть, зовите, а воевать я пока не могу. А там дальше, хрен его знает, как масть пойдёт.
- Ну-ну.- Фадей заулыбался.- Блять, ну пипец какой-то, Кочет, окопы он собрался у правосеков копать. Не, ну и отпустили же дураков. Это с тобой только так может случиться. Я в шоке, честно говоря. Кому расскажи, хрен кто поверит.
 
Через неделю Мишка пересёк линию соприкосновения в сторону Северодонецка, в поездке за продуктами для магазина. Назад его не пустили, блокада мать её, подмазать никого не удалось. Мишка бросил машину у знакомого фермера и пересёк линию назад пешком.
 
Так вот и живём, а шо, территория конфликта. Каждый день, как в атаку.