Мы продолжаем публикацию отдельных глав из эпического романа писателя Леонида Подольского «Финансист». Роман посвящён бурным событиям российской истории 1992-1994 годов, когда начинались российский капитализм и российский авторитаризм. Публикация романа ожидается в течение 2023- 2024 годов.
Глава 21
На следующий день в полдевятого невыспавшийся Игорь выходил из станции метро «Нагорная». Микроавтобус с командой Луцкова – он сам, Тимофей, страшный как атомная бомба, еще несколько «бойцов» лет от тридцати до сорока и водитель – стояли в стороне на пустыре. Там же сидел и бухгалтер Максим. Луцков подобострастно выскочил навстречу.
- Ребята все здесь. Молодежь выдвинулась к детсаду, - отрапортовал он. – Выслали вперед разведку.
- Они здесь? Их много? – спросил Игорь, пожимая Луцкову руку. – Прямо, как в Афгане. Смотрите, не напугайте детей.
- Там есть отдельный вход, - пояснил Луцков. – Как только подойдут, так сразу.
- А что за молодежь? Студенты? – поинтересовался Игорь. – Откуда?
- Сейчас я их позову, - по-военнорму коротко пообещал Луцков. – Кроме разведчиков.
Луцков действительно с кем-то связался по рации и через минуту подъехала «Таврия» с молодежью. Их было пятеро, все молодые, накачанные. Впереди Михаил, брюнетистый, довольно симпатичный, явно неглупый, слегка косолапый крепкий парень, командир, за ним Александр, того тоже можно было бы признать симпатичным, если бы не выпученные глаза («базедова болезнь, что ли?» – предположил Игорь), третьим следовал двухметровый амбал Степан – у этого было явно плебейское лицо и огромные красные ручищи, - еще двое: простые, курносые, незаметные, с незначительными лицами троечников.
- Студенты? – здороваясь с каждым за руку, поинтересовался Игорь.
- Кто как, - явно неохотно отвечал Михаил. – Есть и студенты.
- А сам?
- Сам – инженер, - гордо сказал Михаил. – Родители в НИИ работают.
- «Не прост», - отметил про себя Игорь.
- Ребята подрабатывают, - вмешался Луцков. – Вон, видите, пока на «Таврии». Саша у нас работал, в ЧОПе, - он кивнул на Александра. – Там еще трое около детского сада. Ночью никого не было. То – бабы, пьянки-гулянки, а сегодня – никого. Тишина. Прямо нарочно для нас.
- А вы что, наблюдали ночью? – заинтересовался Полтавский.
- А как же, - гордо подтвердил Луцков. – Мы – афганцы, бывало сутки приходилось ждать, пока душманы вылезут из засады.
- «Врет, - со стопроцентной уверенностью подумал Полтавский, глядя на угристое, рыхлое лицо Луцкова и его бесцветные, узкие глаза. – Набивает себе цену». – Луцкова он уже хорошо знал. Тот – всегда врал. Но в Афганистане все-таки воевал.
- Какой у нас план действий? – спросил Игорь.
- Как только появятся, ребята сразу войдут, - механически заговорил Луцков. – А мы прикроем.
- «Хитрый лис», - в который раз подумал Игорь.
- Их сразу нужно обработать. Сломить, - приказал он Михаилу. – Я зайду минут через пятнадцать. К этому времени нужно закончить. Развязать языки. При мне не бить. Проверим документы и решим, что делать с ними дальше.
- Понятно, - кивнул головой Михаил.
Везенье явно было на их стороне. К девяти часам разведчики сообщили, что в детсаду появился Тарасов, еще минут через пять – Борисов.
- Ну, с богом, - напутствовал Полтавский. Молодежь тотчас укатила на «Таврии».
- Выдвигаемся на подстраховку, - распорядился Луцков. Микроавтобус медленно выехал к детсаду. «Таврия» стояла у запасной калитки. Полтавский с Максимом продолжали сидеть в микроавтобусе, Луцков и команда рассредоточились вдоль забора. В нескольких шагах впереди себя Игорь обнаружил одного из «бойцов», имя которого он не знал, тот был лет сорока, с толстым задом и с тяжелой дубиной в руках. На боку и него болталась кобура.
- Что они делают? В чем их подстраховка? – спросил Игорь у Максима.
- Цену себе набивают, - тихо отвечал Максим. – Если что, они первые убегут. Мне рассказывали, что все ЧОПы на Востоке Москвы под контролем у бандитов. Для того и позвали молодых, чтобы самим не светиться.
Полтавский посмотрел на часы. Прошло ровно пятнадцать минут. – «Еще пять,- решил он, - пусть обрабатывают».
Через двадцать минут они вышли с Максимом. Прибежал один из молодых.
- Идемте, - сказал он. Полтавский оглянулся. Ни Луцкова, ни его товарищей нигде не было видно.
Игорь Григорьевич с Максимом быстро миновали коридор и оказались в том самом огромном зале, где месяц назад все и произошло. Тарасов сидел на стуле перед столом, Полтавскому показалось, что он привязан к стулу. Лицо у Тарасова было разбито, из носа капала кровь. Борисов сидел рядом, на другом стуле, перед ним стоял Степан. Степан огромным своим кулачищем ударил Борисова по лицу. Голова Борисова отлетела назад, словно шар, но тут же вернулась на место. Из носа потекла кровь.
- «Слава богу, жив», - подумал Полтавский.
- Хватит, - торопливо сказал он. Игорь никогда не дрался сам, разве что очень давно, в школе, но и тогда не по своей воле. Сейчас ему стало неприятно. Не то, чтобы он не смог перенести – человек все может, - но хладнокровие Степана, бившего деловито и абсолютно безразлично, без эмоций, будто он выполнял очень важную и нужную работу, претило ему. Он сам не смог бы так бить. Или смог бы?
- «Готовый палач», - подумал Полтавский.
- Ну как, ребята, будем отдавать долг? – спросил он у Тарасова.
- Будем, Игорь Григорьевич, - очень охотно, подозрительно охотно, пообещал Тарасов. – Вы нас простите. Это не мы.
- А кто, Пушкин?
- Понимаете, нас попросил «Гарант».
- Олег Васильевич?
- Аверьянов.
- Значит, «Гарант». А сами мы не местные. Сколько у вас сейчас денег?
- Денег совсем нет, - промямлил Тарасов, сплевывая кровью. Но мы возьмем кредит. Мы уже договорились с «Росбизнесбанком».
- А что за бандиты вас крышуют?
- Измайловские. Они тоже от «Гаранта».
- Ладно, где бухгалтерские документы?
- Я покажу, - охотно сказал Тарасов. – Только развяжите.
Игорь велел развязать и Тарасов тотчас вытащил из шкафа несколько папок.
Максим сразу же уселся за стол: смотреть. Он пыхтел около получаса, временами обращаясь то к Тарасову, то к Борисову, но те ничего не понимали в бухгалтерии и предложили вызвать бухгалтера - наконец, Максим все же пришел к выводу, что на счете ООО «Тарасов, Борисов и Ко» ничего нет. На счет время от времени приходили какие-то деньги, не слишком, правда, большие, но их тут же обналичивали и – с концами. Налоги фирма не платила.
- Деньги откуда поступали? – спросил Максим. – Есть какие-то договора?
- Что-то писали, но это не мы, бухгалтер. Люди платили дань крыше, а нам приходилось обналичивать.
- А что вы делаете в детском саду? – спросил Игорь. – Зачем вам офис?
- Для баб, - отвечал Тарасов. – Ребята приходили.
Мы, Игорь Григорьевич, вернем долг, - проникновенно обещал он. – Возьмем кредит и рассчитаемся. «Росбизнесбанк» - это наш банк. Ребята его крышуют. Он нам легко дает кредиты.
- Да, дает, - подтвердил Борисов.
Между тем, пока Игорь с Максимом допрашивали Тарасова с Борисовым и смотрели документы, молодые люди обнаружили склад. Там в коробках лежали новые телевизоры, видеомагнитофоны и разная оргтехника. Ребята стали их выносить. Полтавского удивило, что они не спросили разрешения, не подошли к нему, напротив, явно его игнорируя, они бегали с коробками кратчайшей дорогой через детсад. Детсад, между тем, словно вымер, если и были в нем сотрудники и дети, а они должны были быть, то тихо, затаившись, сидели по комнатам. Игорь попытался отыскать Луцкова, чтобы приструнить ребят, но, странно, того и след простыл. Микроавтобус, правда, стоял на прежнем месте.
Несколько коробок ребята – Игорь не знал, как их называть: «рэкетиры», «бойцы» или просто «ребята» - сложили в микроавтобусе, другие непостижимым образом запихали в «Таврию» и сложили на крышу, так, что там не закрывалась ни одна дверь.
- Мы вам погрузили вашу часть, - к Полтавскому подошел Михаил. – Если не захотите, мы потом заберем.
- «Как же они определили, по какому принципу? – ему все это не нравилось, но Полтавский не решился сказать. Они вроде бы были уважительны, но ему казалось: в любой момент эти ребята могут выйти из повиновения.
- Нужно уезжать, - распорядился Полтавский. Детсадовские могли вызвать милицию.
- Да, поехали, - согласился Михаил, - только их возьмем с собой. Пусть Тарасов прямо сейчас идет в банк за кредитом.
- Вы что? – изумился Полтавский. – В банке охрана. Это их банк. Там его тут же освободят. А вас задержат. Неужели вы хотите отпустить его одного?
- Нет, мы пойдем с ним, - решительно сказал Михаил.
- Посмотрите на себя. Все, кроме вас, в спортивных костюмах. В таком виде в банк не ходят.
- А мы пойдем, - Михаил пожал плечами, одним этим движением отбросив все возражения Полтавского. Они стояли перед ним, пятеро или шестеро, еще двое, как махновцы, увезли на «Таврии» добычу – сам Михаил, Саша Лупоглазый (позже его так назовет Лохов), великан Степан, еще двое – Гена и Олег – те были на одно лицо, с маленькими глазками и крепкими лбами, Игорь пока не научился их различать, еще один, маленький, с волчьей губой. Они были вполне дружелюбны, но он отступил. Он растерялся перед ними. Догадался: волчата. Волчье время стремительно прорезало в них клыки. Он понял, что инициатива уходит от него. Что ему придется уступить. Игорь неожиданно – для самого себя неожиданно – покорился.
Тарасову и Борисову велели умыться и погрузили в микроавтобус. В последний момент появились и Луцков с Тимофеем.
- Григорьич, - обратился Луцков к Игорю, - ну, мы сделали свое дело. Отработали, как договорились. А дальше с ребятами. Они молодые.
Игорь промолчал. Он отдал Луцкову деньги и тот со своими, с «взрослыми», тотчас исчез. Игорь встретил его лишь много лет спустя, случайно, в метро, и не захотел разговаривать. Лишь несколько слов сказал через силу.
«Росбизнесбанк» оказался не особенно далеко. То ли возле «Бауманской», то ли «Электрозаводской» - красивое здание с колоннами. Михаил, Александр, Степан и еще кто-то из ребят вместе с Тарасовым вошли внутрь.
- Водитель, будьте наготове, - распорядился Игорь, - если что, нужно сразу уезжать. - Тот кивнул. Он был взрослый мужчина, и совсем не хотел неприятностей.
Ждали очень долго. Игорь был уверен, что всех задержали, он собирался отпустить Борисова и уйти, напрасно он ввязался в эту глупую авантюру с безмозглыми мальчишками. Тарасов все придумал специально, да и Борисов, мрачно сидевший в автобусе, подтверждал опасения. Из слов Борисова выходило, что банк бандитский, что «ребята» его крышуют, что бандиты связаны с «Гарантом» и что им действительно должны были дать кредит, но вовсе не Тарасову с Борисовым, они шестерки, деньги предназначались не для них, и что директор банка всего лишь один раз видел Тарасова.
- «Да, глупо, идиотизм», - размышлял Полтавский, ситуация в самом деле выходила нехорошая, он уже собирался взять Максима с собой и отпустить Борисова, но эти двое, Гена и парень с заячьей губой, ни в какую, из-за них он и задержался, когда те, веселые, вернулись вместе с Тарасовым.
- Все в порядке, - бодро сообщил Степан, - разговаривали с директором. Тот на послезавтра обещал кредит. Тридцать миллионов. Клевый чувак.
- «Директор наверняка доложит бандитам. Послезавтра нас встретят», - нужно было отпустить Тарасова и закончить операцию, но он не мог: молодые вошли в раж. Они вели себя так, словно тридцать миллионов уже лежали у них в карманах.
Михаил отвел Полтавского в сторону.
- Игорь Григорьевич, их нужно где-то подержать два дня.
- Мне кажется, что все напрасно. Пустая суета.
- Я все беру на себя, - решительно сказал Михаил. – Вы не думайте, мы не лыком шиты. У нас тоже – авторитетная крыша. Они между собой договорятся.
И Игорь снова отступил. Потом он никогда не мог понять почему. Скорее всего, привык доверять людям. И – поддался напору.
- У меня есть пустая квартира в Текстильщиках, - сознался он. – Только нужно заехать на работу за ключом. Но их же будут искать. Тарасов наверняка все сообщил директору банка.
- Пусть они от вас позвонят домой, скажут, что уезжают на несколько дней, - усмехнулся Михаил. – Мы его пасли в банке. В туалет одного не отпускали.
- «Да, не лыком шиты», - вяло подумал Игорь. Он потом много раз пытался анализировать, но так и не понял никогда: неужели они сговорились в банке? Нет, скорее чуть позже. Но точно он не мог знать.
- Не боишься бандитов, которые их крышуют? – спросил у Михаила.
- У нас есть знакомый авторитет. Очень авторитетный вор в законе.
- И что? Он поможет?
- Если он скажет, что мы правы, никто против нас не пойдет.
- Это хорошо, - обрадовался Игорь.
Приехали в «Кредитную контору». Игорь вызвал Лохова, ключ от квартиры в Текстильщиках был у того. Велели Тарасову позвонить домой, сообщить родителям, что уезжает на несколько дней.
- Я лучше позвоню бабуле, - предложил Тарасов, - она не станет распрашивать.
- Звони, - согласился Михаил.
Странно, но Тарасов будто играл на их стороне. Долго распинался по телефону и объяснял бабушке, что они с Борисовым уезжают в лагерь, как в прошлый раз.
После Тарасова велели звонить Борисову, но тот отказался, сообщил, что родители в отъезде и он дома один.
Скоро приехал Лохов, отдал ключ, пленников повезли в Текстильщики.
- Не забудьте их покормить и чтобы побрились, как люди, - напутствовал на прощание Полтавский.
- Степан будет при них, - заверил Михаил, - пусть только попробуют дернуться.
Игорь тотчас погрузился в работу. Его уже ждали клиенты с обналичкой. Он мгновенно забыл о Тарасове с Борисовым, то есть он помнил о них, но эта память находилась на периферии сознания. Ему было не до них. Он не верил, что Тарасову дадут кредит. Ну, пусть посидят в Текстильщиках, подергаются, раз так вышло, подумают, пока эти ребята убедятся, что зря их держали, и отпустят.
Да, неплохие ребята, могут пригодиться, он, пожалуй, испытывал к ним некоторую симпатию. Словом, он расслабился и отключился совсем; Игорь очень удивился, когда вечером к нему зашли Максим с Толей.
- Звонил Миша, - сообщил Максим, - приглашал вас к авторитету. Тот назначил суд.
- Это обязательно? – Полтавский испугался. Бог знает, что за авторитет и кто там будет, может, те самые бандиты, могут еще захватить. – Поезжайте сами. Посмотрите. Потом расскажете.
- Их в Москве семнадцать тысяч штыков, - восторженно сказал Толя. – Их милиция боится. Сейчас они настоящие хозяева в городе.
- Они – это бандиты?
- Да, бандиты, - с прежним восторгом отвечал Толя. – Измайловские, солнцевские, медведковские, люберецкие, подольские. У измайловских главный Антон. Он совсем молодой еще, но его все боятся. Афганец.
Вы сами знаете, власти сейчас грызутся между собой, им не до бандитов. Наоборот. Все с ними заигрывают. И милиция, и прокуратура, и ФСБ.
- Ладно, не пугай. И без тебя страшно. Поезжайте, посмотрите. И сразу назад. Я вас дождусь.
Вернулись они в девятом часу.
- Победа! – восторженно сообщил Толя. – Авторитет принял нашу сторону. Сказал, что мы правы и что кредит нужно вернуть.
- А кто этот авторитет? – спросил Игорь.
- Нам не сказали, - сознался Максим. – Мужик какой-то. Он сидит в ресторане на Пролетарке.
- А кто был от них?
- Какие-то люди.
- Михаил был?
- Был.
Информации не много. Они ничего не узнали толком и все же Игорь успокоился. «Авторитет», - это звучало убедительно. Знающие люди рассказывали, что у бандитов свои законы, неукоснительные, что законы эти все семьдесят лет Советской власти действовали в тюрьмах и что недавно воровской мир вышел из подполья, что сейчас везде заправляет именно мафия и что суд авторитетов для бандитов закон, в их мире жестко существует своя иерархия, нарушать которую не положено никому.
Охранять Игоря, то есть сопровождать до дома, отправились вместе Геннадий и Александр.
- Мало ли что, - внушал Геннадий, - все может быть. Нужно быть осторожным. Хотя бы недели две. А лучше все время. Сейчас, чуть что, сразу стреляют.
- Да ладно, - возразил Игорь. – Авторитет решил в нашу пользу. Теперь не полезут.
- Все равно, - сказал Геннадий. – Я вам советую быть осторожней. Взять еще охрану. Мы с Сашкой за всем не уследим.
Тут знаете, сколько авторитетов убили? Да я сам, в Ташкенте…
- «Набивает себе цену», - решил Игорь.
Приехали домой. В этот раз Александр первый вышел из машины и – торжественно, с некоторым даже изыском, прикрыл своей широкой спиной Полтавского.
- Вот как нужно прикрывать, - назидательно сказал он. – Могут стрелять из ближайших домов. Или из детсада, там вообще очень удобно, - он указал на ближайший детсад.
- «Чушь, - снова подумал Игорь. – Хотят урвать».
На следующий день Полтавский велел Толе ехать на Октябрьское поле: нужно было договориться с паспортисткой выписать тещу Сергея. Тот так и не вернул долг. Но он ни о чем не договорился: паспортистка, симпатичная женщина, хотела помочь – за деньги, конечно, - но не могла. Игорь, по незнанию и разгильдяйству не зарегистрировал в Мосрегистрации нотариальный договор. И доверенности на регистрацию у него не было.
- Как же вы так? – сочувственно говорила паспортистка. – Деньги ведь большие. Я бы для вас сделала, но меня тут же уволят. – Пять тысяч она так и не вернула, вместо этого дала Игорю телефон какого-то Венички. Тот, якобы, мог помочь: то ли сделать липовую доверенность, то ли зарегистрировать в «Мосрегистрации» договор.
- Господи, время-то какое, и чего только не бывает, - провожая Полтавского, чуть не всхлипывала она.
С Октябрьского поля, где когда-то располагалась клиника апитерапии, филиал «Доктора», приносившая приличные деньги – теперь там орудовали бойкие ребята, другие, не те, которым Игорь в свое время за десять тысяч уступил право аренды – эти торговали билетиками МММ, акциями «Гермесов», пятисотлетнего купеческого дома Свиридовых, якобы репатриировавшегося из Австралии, змеиным ядом и подозрительными мазями из «минералов Мертвого моря» - все менялось со скоростью кинохроники, - Игорь с Толей поехали на Кутузовский к иглотерапевту. – «По местам боевой славы», - с ностальгией отметил про себя Игорь. У него начинала болеть рука, остеохондроз – вместо кооператива «Доктор» главврач сдавала помещения отдельным врачам. По слухам, к иглотерапевту стояла очередь.
Что за иглотерапевт, стоит ли к нему ездить, Игорь с одного раза не понял. Он сидел в отдельной комнате, особняком от других пациентов – комнату оформлял еще Гутман, здесь было полутемно, горела маленькая лампочка, тянуло в сон – странно казалось, что новый хозяин завесил комнату иконами, разложил повсюду «божественные» книги и тексты молитв. Игорь взял «Отче наш».
- «Отче наш. Иже си на небесах!
Да святится имя Твое, да придет Царствие Твое» - его неудержимо потянуло в сон. Он почти не почувствовал ни иголки, ни мягкие руки эскулапа, отвечал что-то невпопад, вспомнил только, что в его время иголками лечил китаец. Проснулся Игорь только, когда сеанс закончился.
На Кирпичную улицу он приехал после обеда часам к трем и тотчас занялся обналичкой: его уже поджидал давнишний клиент.
Фридлянд еще считал деньги, что-то у него не сходилось, когда в кабинет вошел охранник Дима, до того с резиновой дубинкой бродивший перед дверью. Ни Геннадия, ни Александра на фирме, как всегда, не оказалось. Игорь поручил им выбивать долги и они под видом выбивания где-то делали свои дела.
- Вас там спрашивают, - как-то странно, неуверенно сказал Дима.
- Пусть подождут.
- Они, знаете, странные какие-то. Вы взгляните, - Дима явно что-то недоговаривал, но Полтавскому некогда было разбираться. Он вышел в коридор. Перед ним предстали два странных типа – с золотыми цепями и с бусами на шее (насчет бус он потом не смог бы утверждать точно, но помнилось, что были), в распахнутых рубашках, из-под которых выглядывали татуировки, расхристанные, растрепанные, и лица – Игорь не смог бы их описать с одного взгляда, но что-то в них явно было блатное.
- «Бандиты», - сообразил Игорь и сердце у него заколотилось.
- Что вам? – зло спросил он.
- Нам бы кредит, - сказали оба нагло, с вызывающей блатной мимикой.
- Кредит? Я не даю кредиты. Уходите, - импульсивно сказал Игорь и стремительно вошел в кабинет. Но прежде чем закрыть дверь, задним зрением увидел: они стоят перед дверью. Переминаются с ноги на ногу.
У него был выбор. Первым делом следовало запереть дверь – эти олухи не помешали бы ему – и вызвать милицию. Но вместо этого он достал из ящика стола травматический пистолет, доставшийся от мимолетного майора, и стал заряжать. Потом бросил обратно в ящик стола. Секретарша Лена, почуяв опасность, тотчас бабочкой выпорхнула из кабинета. Только Фридлянд, ничего не замечая, продолжал возиться с деньгами.
- «А ведь сейф полный, - обожгла мысль, - миллионов пятнадцать».
Необходимо было что-то срочно предпринять, но он не знал, что именно. Зачем-то встал и направился к двери: позвать Диму. Вдвоем легче было бы сидеть в осаде. Он снова вышел в коридор. Дима так и стоял со своей дубинкой, мучительно соображая, что делать. И эти двое, как раз напротив него. На сей раз они повели себя агрессивней. Стали хватать Игоря за руки. Шипели: «Идем с нами». Полтавский их отталкивал, вырывался и даже ударил одного, пытаясь снова скрыться за дверью. Он запомнил, что вопросительно посмотрел на охранника. У того была дубинка и он должен был прийти на помощь. Но вместо этого он нерешительно, вопросительно смотрел на Полтавского. Взгляд его словно говорил: «что же мне делать? Я боюсь». В нем явно боролись совесть и страх. Он бы убежал, пожалуй, но убежать было неловко.
За несколько дней до того один из клиентов, смеясь, сказал Игорю: «Ну и охранник у вас. Если что, он первый добавит, а то и вовсе убежит».
- А у вас? – обиделся Игорь.
- А я без охраны. Я – фаталист, - отвечал тот.
И вот этот Дима стоял и смотрел. Игорь понял, что никакой помощи от него не дождешься.
Игорь все-таки добрался до двери, вырываясь, хотя теперь кабинет скорее превратился бы в западню: ему едва ли удалось бы закрыть за собой дверь. Но рассуждать было некогда, казалось, стоит сделать еще усилие и он вырвется, но в последний момент Полтавский увидел бандитов на лестнице. Их было человек десять, они поднимались упругой змейкой, один за другим, неотвратимо, как рок. Он понял, что сопротивление бесполезно, но все же крикнул на всякий случай:
- Спасите, бандиты! - крикнул громко, но и безнадежно, коридор вмиг оказался пуст, все двери плотно закрыты. Он ощутил, как страх материализовался и повис в воздухе. Он позволил этим двоим дотащить себя до лестницы.
- Быстрей, - приказали они и потащили вниз, навстречу остальным. Одно мгновение он еще сопротивлялся и – побежал. Вслед за бандитами, с этажа на этаж, мимо проходной будки, где пила чай немолодая вахтерша. Та то ли ничего не поняла, то ли сделала вид – и отвернулась. Она двадцать лет бесполезно сидела на этом месте и пила чай. Она наверняка не знала, как более полувека назад в последний раз выводили из этого здания…
Игоря посадили в машину на заднее сидение между двумя бандитами, велели снять очки, слюной наклеили на них бумажки и – повезли. Он видел плохо и оттого не мог понять, куда они едут. Через некоторое время выехали за город, но он не мог догадаться по какому едут шоссе. Счет времени Игорь тоже потерял. Время сразу стало другим, медленным.
Его вывели на лесную поляну. В сотне метров находился пруд, а может быть озеро. У озера сидели рыбаки. Игоря провели среди мелколесья, велели сесть на траву. Вокруг было красиво: березы, сосны, молодые дубки, липы. Свиристели птицы.
- «Первый раз в этом году на природе, а уже лето. Может быть, последний раз», - щемящее, тоскливое чувство охватило его.
Мимо прошел рыбак с удочкой, он долго и подозрительно смотрел в сторону Полтавского, будто все понял – интеллигентный Игорь, наверное, не слишком естественно смотрелся среди блатных.
Игорь присмотрелся: не все были зеленые, встречались и постарше, лет тридцати-тридцати пяти, и вид не у всех блатной, иных можно было бы принять за рабочих или студентов. Да мало ли за кого. Блатные курили и по-плебейски плевали себе под ноги.
- «Свиньи», - с отвращением подумал Игорь и с трудом удержался, чтобы не скривиться.
- Посидим немного, должен подъехать главный. Он решит, что с тобой делать, - это был один из тех двух, первых. – Ты мне рубашку порвал, придется платить. – Бандит говорил беззлобно, даже ласково, он, пожалуй, был горд тем, что сыграл главную роль в захвате директора фирмы.
Игорь промолчал.
Главбандит – все звали его Юрий Борисович – подъехал на Тойоте минут через десять. Это был высокий, чрезвычайно крепкий и видный мужчина с холодным взглядом, от которого у Игоря мурашки пробежали по коже, но при этом почти красивый – женщины определенного сорта наверняка были бы без ума от этого самца. - «Породистый», - отметил про себя Игорь. На первый взгляд Юрий Борисович не очень был похож на бандита, разве что на груди под распахнутой цветастой рубашкой вытатуирована была красивая молодая женщина с распущенными, как у Аленушки, волосами.
- «Наверняка сидел», - бесстрастно зафиксировал Игорь.
Главный присел на застеленный бандитами пенек.
- Бизнесмен? – осмотрев Игоря с головы до ног, спросил Юрий Борисович.
- Бизнесмен, - подтвердил Игорь.
- Богатая фирма? – бандит смотрел на Игоря холодно и оценивающе.
- Деньги все на счете, - сообразил Игорь. – Были еще в сейфе, но их забрали. Как раз, когда меня увели.
- Жалко, - нахмурился Юрий Борисович. – А одет почему бедно?
- Не привык, - пролепетал Игорь. – Не знал, что меня сегодня похитят, - неожиданно сказал дерзко.
- Ну ты! – рявкнул кто-то из бандитов, подошел к Игорю и велел снять часы.
- А ты с юмором! Молодец! – одобрительно сказал Юрий Борисович. – Хочешь с нами работать?
- Придется, - отвечал Игорь.
- Что значит «придется»? – с угрозой спросил Юрий Борисович и лицо его в одно мгновение поменяло выражение. Несколько секунд назад он смотрел вроде бы даже благожелательно, а тут – убийца. Игорю стало страшно. Но это продолжалось лишь несколько секунд. Бандит увидел выражение страха на лице Игоря и удовлетворенно отвернулся.
- «Играет», - догадался Игорь.
- Пока в гостиницу, - между тем распорядился Юрий Борисович, - а там посмотрим как себя поведет.
- «В гостиницу» - это обнадеживало. Игорь чуть повеселел.
Его снова посадили в машину и снова заклеили очки. На сей раз везли недолго. Выходя из машины, он успел краем глаза разглядеть: жилой дом. Многоэтажка. «Гостиница» оказалась обыкновенным подвалом – там у бандитов, очевидно, размещалась качалка: на цементном полу лежали штанга и несколько гирь. На стены наклеены были картинки из журналов: Ван Дам, он же с велосипедом и с боксерской грушей, боксеры-негры, сцены единоборств, голые женщины в легкомысленных позах – две белых и одна мулатка, Жириновский на трибуне, отдельно – сцена орального секса.
Подвал был сухой и высокий, ходить можно было не пригибаясь. В разных местах поодаль друг от друга стояли две кушетки. Одна их них предназначалась для Полтавского, другая – для сторожей. Еще вдоль стен стояла какая-то рухлядь, в самом конце подвала в наружной стене под потолком находилось маленькое окошко. В противоположном от окошка конце подвал уходил под дом, потолок там был низкий, проходили разные трубы и там же находился примитивный, как у кошек, туалет.
Сторожить Игоря поручили молодому качку, недавно закончившему школу. Парень показался Игорю ласковым и добрым, про себя Игорь прозвал его теленком. Но этот «теленок» был сильный и наверняка вооружен.
Нечто важное было назначено на завтра. Но что, Игорь не догадывался, знал лишь, что ему велели ждать. Он быстро изучил подвал – выход был один, на металлической двери болтался замок. Ключ, вероятно, имелся у «теленка», но бог весть. Игорь подошел к окошку, подложил под ноги камень, так, чтобы можно было смотреть. Открывшаяся картина удивила его. Москва была предельно запущенная, грязная, повсюду помойки, крысы, а тут, похоже, курорт – прямо от окошка тянулся аккуратный, подстриженный газон, чуть подальше начинался парк, бегали и смеялись дети, шагах в двадцати спокойно разговаривали мамаши с колясочками. И даже птички пели.
Игорь подошел к Сашке, так звали охранника.
- Тут что, курорт? Дом отдыха?
- Да нет, - засмеялся Сашка, - хотя, неплохо здесь. Ментов нет. Все наши.
- Хорошо зарабатываешь?
- Почти ничего. Все идет старшим, а нам так, чуть-чуть.
- Ну и чего ты здесь? Сам понимаешь, нехорошо. И сесть можно.
- А куда идти? – рассудительно спросил Сашка. – Завод стоит. И работа тяжелая. В армию? А нафига? Уж лучше здесь. Тут свои ребята.
- Сколько тебе лет?
- Девятнадцать.
- Ты мог бы меня выпустить? Я заплачу. И дам работу.
- Если я вас отпущу, они меня убьют. А если убегу, убьют родителей. Тут все схвачено, - без всяких эмоций сказал Сашка. – Да вы не бойтесь. Откупитесь.
- А чего они ждут? Почему не говорят сразу?
- Так вас же спрашивали: деньги.
- «Пусть еще спросят, - решил Игорь. – Скажу, что шестнадцать тысяч долларов у Лохова. Он как раз продал квартиру». Еще тысяч пятьдесят долларов лежали дома в сейфе и еще у Изольды, но про эти деньги следовало молчать.
Игорь отошел от Сашки. Недалеко от своей кушетки на цоколе он обнаружил молоток.
- «Взять ночью, убить Сашку и бежать, - размышлял он. – Но куда бежать? Где я вообще? Кого найдешь ночью? И будет ли Сашка спать? Если поймают, убьют. Или сидеть тихо? Откупиться? Но ведь все равно могут убить», - Игорь не знал ответа на все эти вопросы, не знал, что ему делать, а потому не стал делать ничего. Молоток он оставил на прежнем месте, чтобы не вызвать подозрения. Он пытался размышлять, но мысли скакали, сосредоточиться Игорь не мог.
- «Нужно им внушить, что у меня больное сердце. Чтобы не били», - через некоторое время решил он.
- Саша, а, Саша, - позвал он. – Саша, у меня болит сердце, - Игорь схватился за грудь. – Мне бы нитроглицерин. У меня остался на работе.
- Сейчас, - забеспокоился Сашка. – Вы тут подождите. Я быстро. Там аптечный киоск наверху.
Сашка отпер дверь и вышел из подвала.
- «Нужно посмотреть, что там наверху», - Игорь тихо пробрался к двери. Дверь оказалась тяжелая, железная, Игорь едва ее приоткрыл. Дверь тотчас заскрипела. Наверху он услышал голоса, но разобрать слова не смог.
Он тихо отошел от двери, однако наверху услышали скрип. Через минуту появился Сашка.
- Сердце болит, - сказал Игорь, держась за грудь.
- Я купил таблетки, - сказал Сашка. - И сникерс. Все на свои деньги. Мне ничего не дают.
Игорь взял нитроглицерин и осторожно разжевал таблетку. Раньше, когда он еще работал врачом, он всегда объяснял больным, что нитроглицерин – лучшее средство, но что от него может сильно разболеться голова. Но сейчас он разжевал таблетку – таблетки были отечественные, покрытые сверху желатином – и никакого нитроглицерина внутри не обнаружил. Один желатин.
- «Все нужно пробовать на себе, - подумал он. – Если заболит по-настоящему, такой нитроглицерин не поможет».
Больше в тот день ничего не происходило. Разве что совсем вечером к Сашке в гости пришел кудрявый бандит из злых, потому что все бандиты – Игорь вывел такую закономерность – делились на добрых и злых. Добрые смотрели на него вроде бы с сочувствием, злые же, наоборот, угрожали и старались всячески запугать. Но все это было не по-настоящему: игра. Так вот, этот принялся сразу угрожать.
- Хотел его подкупить? – грозно нахмурившись и выпятив нижнюю губу, с угрозой спросил он у Игоря.
- С чего вы взяли? – удивился Игорь.
- Мы все знаем. А наших ребят зачем били? Зачем – в банк ездили? – он замахнулся, то ли хотел ударить, то ли только напугать. Игорь, защищаясь, инстинктивно поднял левую руку и – скорчился от боли. Остеохондроз дал себя знать.
- Что скрючился? Не притворяйся, сука. Я тебя пока не тронул, - обескуражено загоготал бандит. – Вас таких, буржуев, не так нужно лупить. По-ро-ть вас нужно, суки, - бандит отвернулся и принялся заниматься с гантелями. Потом он ушел.
- Ты передал наш разговор? – с упреком спросил Игорь у Сашки.
- Нет, - тотчас нашелся Сашка. – Я не передавал. Он стоял у выхода и все слышал.
- «Ему нельзя доверять ни на йоту, - сделал вывод Полтавский. – Только притворяется теленком».
Перед сном Игорь решил проверить, на прежнем ли месте лежит молоток? Молотка не оказалось. Убрали.
- «Что же, будем спать», - решил он. Так было спокойнее и он почувствовал даже некоторое облегчение.
Утром его разбудил Сашка.
- Нужно подготовиться, - сообщил он, - скоро приедет Юрий Борисович. Будут решать, что с вами делать.
Игорю снова заклеили очки и повезли на почту. Там же находился и переговорный пункт.
- Позвонишь домой, - велел Юрий Борисович. Пусть готовят за тебя выкуп. Все, что есть дома. И никаких фокусов. – Игорь кивнул. Это было хорошо, что его не расспрашивали. Так будет легче обмануть бандитов.
- Эти ребята, которых ты нанял, будут теперь работать с нами, - сообщил Юрий Борисович. – Тарасова с Борисовым они отпустили. У Тарасова отец – полковник милиции, дед – генерал. Теперь понял, куда ты вляпался: милиция с нами заодно.
Игорь ничего не ответил. Он напряженно думал, как объяснить по телефону Юдифи, чтобы отдала не все, а только малую часть. И то не сразу, будто у нее нет и пришлось занимать. Вот только поймет ли она его Эдиповы сказки? Но выбирать не приходилось.
- А как передать деньги, если жена найдет у родственников? – спросил Игорь.
- Через вашего бухгалтера. Его Максим зовут?- спросил бандит.
- Максим. «Значит, они и про Максима уже знают», - понял Игорь.
К удивлению Игоря отделение связи оказалось расположено в красивом кирпичном доме с башенками, совсем не похожем на те убогие строения, в которых в других местах в Подмосковье размещалась почта.
- «Значит, все-таки особое место, какой-то санаторий, или дом отдыха, причем непростой, - отметил про себя Игорь. Он даже попытался запомнить, как выглядит почта, чтобы потом определить этот населенный пункт и отыскать бандитов. Но долго рассматривать здание почты ему не дали, велели пройти внутрь.
Через минуту он прошел в телефонную будку и набрал номер. Бандиты, к счастью, оставили его одного. Он почувствовал страшную усталость, не хотелось ни о чем разговаривать с Юдифью, сразу не стало сил давать ей указания. Он впал почти в полуобморочное состояние, почувствовал, как в висках гудит кровь.
Между тем в телефонной трубке послышались длинные гудки, но к телефону так никто и не подошел. Он забеспокоился: что могло произойти? Его не ждут? Или что-то с ними? Но, с другой стороны, так было лучше.
- Никого нет. Телефон не отвечает, - доложил он Юрию Борисовичу.
- Ладно. Поехали назад, - бандит, казалось, ничуть не удивился. – Посидишь еще. К вечеру приедет авторитет. Он и решит, что с тобой делать. Ты не должен его видеть. Будешь сидеть к нему спиной. Обернешься, сразу смерть. Понял? – Последнее слово он произнес с угрозой. Он вообще умел резко менять тон. То говорил спокойно и будто бы благожелательно, то – пугал, как кот пугает мышь, тогда Игорь сразу вспоминал, кто перед ним.
- Я не буду оборачиваться, - заверил Игорь. – Я себе не враг.
Время до прибытия авторитета тянулось мучительно. Игорь лежал на кушетке и молился про себя: «Только быстрее бы. Только бы выбраться отсюда».
Хотелось домой, в теплую постель. О будущем он сейчас не думал. Не хотелось думать. Он не мог себе представить, как станет работать с этим мурлом. Но ведь все бизнесмены работают. У всех есть крыши. Отчего же у него так? Залетел слишком высоко, в слишком денежные сферы? Пока у него был медицинский кооператив, его не трогали. А ведь приходили. Зелькинд рассказывал, что люберецкие ходили к нему на массаж и на мануальную терапию. Но Зелькинд уже года два, как сорвался в Америку.
Увы, он сейчас, как раб на галерах. Не может бросить свое дело. Не может убежать. Он очень многим должен. Между бандитами и милицией, без всякой защиты. И неизвестно еще, кто хуже.
И кто этот авторитет, которого нельзя видеть? Тот самый, к которому два дня назад ездили на суд, или другой? И почему его нельзя видеть? У Сталина было так же, он ходил со своей трубкой за спиной у людей, на него тоже нельзя было оглядываться. Но и Сталин был бандит. Смолоду, когда занимался эксами, и потом…
Еще Игорь пытался понять, когда эти бандиты успели сговориться с теми, молодыми, которых привел Луцков? Вчера? Или раньше? Он, кажется, заснул.
Он проснулся оттого, что Сашка тряс его за плечо.
- Скоро приедут. Не хотите сыграть в дурака?
- Ну давай, - согласился Игорь, но играл без всякого интереса, ему было скучно и тянуло в сон.
Дверь распахнулась неожиданно. В подвал посыпали бандиты. Человек тридцать-сорок. Игоря отвели к дальней стене, посадили на скамью и велели не оборачиваться.
- Обернешься, пристрелим, - пригрозил кто-то из бандитов.
Так сидели несколько минут. Потом появился авторитет. Стало тихо. Начался суд.
- В чем провинился этот бизнесмен? – спросил авторитет. Игорь ожидал услышать солидного, взрослого мужчину, вроде Юрия Борисовича, вора в законе, как Мирзаян или Сильвестр, но голос у авторитета оказался тонкий и высокий, мальчишеский, это скорее всего был юноша.
- Он начал войну против наших бизнесменов, - отвечал кто-то другой, скорее всего сам Юрий Борисович.
- Это нехорошо, - сказал авторитет своим петушиным голосом. – А он знал, что у них есть крыша?
- Ты знал? Отвечай, - обратился к Игорю этот второй.
- Нет, я не знал, - отвечал Игорь. – Если бы я знал, я бы никогда на них не наехал.
- Ладно, - все тем же звонким, мальчишеским голосом воскликнул авторитет. – А что тебе сделали эти бизнесмены?
- Я дал им кредит, тридцать миллионов, а они не вернули. Мало того, они отобрали у меня вексель.
- Это нехорошо, - заметил авторитет, - кредиты нужно возвращать.
- Что будем с ним делать? – спросил Юрий Борисович. Игорь был почти уверен, что это именно он. – Отпустим или будем казнить?
- Отпустим, - распорядился авторитет своим петушиным голосом. Но распорядился не сразу, сделав долгую паузу.
- Отпустим, - тотчас подтвердил Юрий Борисович. – Но за то, что ты крикнул «Спасите, бандиты», ты должен нам триста восемьдесят пять миллионов. Обещаешь отдать?
- Обещаю, - подтвердил Игорь. – «Фиг вам, держи карман шире», - произнес он про себя. – Сейчас главное было вырваться на свободу.
- Все слышали? – громогласно спросил Юрий Борисович.
- Слышали, - дружно закричали бандиты.
- Не поворачивайся, - предупредил Юрий Борисович.
Авторитет, судя по всему, стремительно покинул подвал. Или растворился среди бандитов.
- «Бандитский цирк, - отметил про себя Игорь, - любят они эстрадные эффекты». – Когда-то он что-то похожее слышал про ритуалы уголовников, но, видимо, давно, и помнил смутно.
Игоря снова повезли. Сначала с заклеенными очками, потом разрешили снять бумажки со стекол. Почти сразу он увидел дорожный указатель: Ногинск.
- Сейчас пересядешь в свою машину, - велел сидевший рядом бандит.
В самом деле, на обочине стояла его девяносто девятка и за рулем сидел Толя. Игорь сел на заднее сиденье, спереди расположился бандит. Толя собирался нажать на газ, но в этот момент к «Жигулям» подошел Михаил.
- Вылезай, - рявкнул он на Толю. Тот вздрогнул и испуганно выскочил из машины. Вместо него за руль сел сам Михаил. Но это был совсем другой человек: прежний был вежливый и даже слегка интеллигентный, а новый – хамоватый и властный. Вчерашний бандит, тот самый, что замахивался на Игоря в подвале, сел на заднее сиденье рядом с Полтавским.
- С кем будешь работать? – спросил он. – Если со своими, иногда увидишь эту машину, может, иногда даже покатаешься, а если с нами – никогда.
Игорь промолчал, не стал с ним разговаривать.
Через некоторое время остановились в лесочке у небольшого карьера.
- Можешь выйти, - разрешил Михаил.
Игорь вышел из машины. Его снова подвели к Юрию Борисовичу.
- Давай пройдемся, - предложил тот и взял Полтавского под руку. Игорь снова обратил внимание на его легкую, пружинистую походку, широкие плечи и хорошо накачанные мускулы. И снова подумал: «породистый самец».
- Не сидел? – спросил Юрий Борисович.
- Нет, - отвечал Игорь.
- Интеллигент, - усмехнулся Юрий Борисович. Он казался благожелательным. – Белый дом защищал?
- В ГКЧП? Нет, - отвечал Игорь. – Был у любовницы.
- А, - снова усмехнулся Юрий Борисович.
- «Интересно, а они? – подумал Игорь. – Им тоже Советская власть вроде бы ни к чему», - но спросить не решился.
- Не советую сесть, - говорил между тем Юрий Борисович. – Знаешь, что такое российская тюрьма?
- Нет, - снова сказал Игорь.
- Зона – страшное дело. Не дай бог. Ну, мне-то ладно: я сам кого хочешь в бараний рок скручу. Я – везде был, все видел, научился. А тебя в один день распетушат. Там такой народец, суки. Гомики. Блатные[1], шерстяные[2], козлы[3], опущенные[4]. Среди бела дня зарежут ни за что. Сам в петлю полезешь. Там – чифирь, наркота, туберкулез, паханы, рабы. Там один закон: сила, а царь – беспредел. Понял?
- Понял, - сказал Игорь.
- Это я вот к чему, - продолжал Юрий Борисович, - не вздумай пойти в милицию. У Тарасова отец – полковник, дед – генерал. Понял, как влип? Пойдешь, сядешь. И тут же опустят.
- Я не пойду, - пообещал Игорь.
- Смотри, - с угрозой сказал бандит. – Тарасов не дурак. Он не зря пошел к нам. Отец посоветовал. Знал, с кем лучше. Мусора, они и есть мусора. Ублюдки. Будешь с нами работать, будешь в порядке.
Игорь промолчал. Вдруг лицо Юрия Борисовича стало страшным, зверским, в глазах появился гнев.
- А ведь ты врешь, сука. Врешь. Как фраер врешь, - на Игоря в упор смотрели глаза убийцы.
- Я? – растерялся Игорь.
- Ты! Ты почему не сказал про Лохова, что у него шестнадцать тысяч? Нам твой бухгалтер сам эти деньги принес.
- Вы не спрашивали, - растерялся Игорь.
- А про квартиру на улице Маршала Конева?
- «Это Михаил влез в портфель, когда меня увезли», - сообразил Игорь. – Она не моя. Договор не зарегистрирован. И люди там прописаны. Я, можно сказать, прохлопал.
- Ничего, разберемся. Выпишутся, - слегка остывая, заверил Юрий Борисович. – А квартира в Текстильщиках?
- Там тоже люди прописаны, - Михаил, судя по всему, основательно поработал. Правда, эту квартиру по дурости Игорь выдал сам. Что еще мог узнать Михаил? Лохов, чего доброго, мог заложить и квартиру в Коньково. Но пока нужно было молчать.
- Идем, - приказал Юрий Борисович. – От его недавней благожелательности не осталось и следа.
- «Артист», - тоскливо подумал Игорь, - воровская романтика. Ритуалы. Играет. Умеет».
Бандиты, между тем, полукругом выстроились вокруг котлована. Собственно, это был не котлован, а обыкновенная глинистая яма, на самом дне которой плескалась вода.
- «Прямо место для расстрела», - мрачно подумал Полтавский.
Вокруг неприветливо и зло шумел лес, низкие тучи едва не цепляли деревья. Подъехала еще одна машина, из нее с сумрачными лицами, будто это их привезли сюда силой, вышли Тарасов и Борисов. На Игоря они не посмотрели. Отошли на противоположную сторону котлована.
- Будешь с нами работать? – грозно спросил Юрий Борисович у Игоря.
- Да, - понурившись ответил Полтавский.
- С нами или с ними?- Юрий Борисович показал на Михаила с Александром.
- Сами решайте. Мне все равно, - сказал Игорь.
- С нами или с ними? – грозно сверкнув глазами, повторил Юрий Борисович.
- С ними, - попытался угадать Игорь.
- Все слышали? – провозгласил Юрий Борисович. – Теперь ты наш. Мужик. Изменишь слову, пеняй на себя. За крысятничество знаешь, что тебе будет?
- Знаю, - промямлил Игорь. На этом экзекуция закончилась. То есть Игорь предполагал, что закончилась. Снова сели в машины. Игорь – в свою «Ладу», да, пока еще в свою, с Михаилом и Александром. За рулем по-прежнему сидел Михаил.
- Мы сейчас к нотариусу, - сообщил Михаил, - оформишь доверенность на машину на меня. Только чтобы без фокусов, не вздумай чего-нибудь выкинуть… Нотариус – наш, - добавил он.
- «Хоть узнаю фамилию», - подумал Игорь. Но интересовала его не только фамилия. Похоже было, что бандиты давно знакомы между собой.
- А паспорт? – спросил Игорь
- Паспорт у меня, - сухо сообщил Михаил.
- «Вытащил из портфеля», - сообразил Игорь.
Минут через двадцать приехали к нотариусу. Время Игорь не знал, кто-то из бандитов еще вчера снял с него часы. Где они находятся, Игорь тоже не представлял. Ногинск вроде бы проехали, но может и в Ногинске. У нотариуса народа собралась тьма, так что даже пройти было нельзя.
- «Не успеем»,- обрадовался Игорь, но напрасно. Бандиты были здесь свои люди, не прошло и получаса, как Игоря с Михаилом, сопровождаемых злыми взглядами местных («Эх, знали бы», - с тоской подумал Игорь), провели в отдельную комнату. Хоть бы кто из очереди стал возражать, но нет, к нотариусу стоял простой народ, подмосковный, больше бабушки-пенсионерки, не привыкшие спорить с начальством.
Помощница нотариуса положила перед Полтавским доверенность: «подпишите» - не спросила даже, хочет ли он. И он подписал: просить нотариуса вызвать милицию было безнадежно. Машинально отметил про себя фамилию Михаила: Тихомиров.
На фирме, несмотря на позднее время, Игоря ожидали все, кроме Валентины: едва Игоря увели, ей стало плохо, пришлось вызывать «Скорую помощь», ее забрали в больницу и она никогда уже не вернулась. Позже Полтавский интересовался: Валентина устроилась на работу поспокойней.
Игорь прошел в кабинет, сел на привычное место, но больше он не чувствовал себя хозяином. Рядом уселись Михаил и Александр, и еще двое – Гена и Олег – развалились на диване, сотрудники же робко разместились вдоль стен.
- Ну вот, все позади. Все в порядке. Будем работать дальше, - только теперь он почувствовал смертельную усталость. Он хотел бы сказать еще несколько слов, поделиться, как все было, или просто поблагодарить людей, они ведь заботились о нем. Тот же Максим, он, в сущности, недорого откупился, но рядом сидели эти. Он не мог при них говорить.
- Теперь будете работать с нами, - резко, хозяйским тоном заговорил Михаил. – Теперь мы – ваша крыша. Мы все будем решать. Смотрите, не вздумайте крысятничать. Вот они – он указал на Гену и Олега – будут сидеть на фирме и наблюдать. Вы все поняли?
- Поняли, - несмело закивали сотрудники.
Игорь хотел возразить, что так не договаривались, что Михаил должен был согласовать с ним, ему очень не понравился тон Михаила – всего два дня назад тот лебезил перед ним, он был никто, а с тех пор много раз предал, влез в портфель, украл документы на квартиру и травматический пистолет (на прежнем месте пистолета не оказалось). Сейчас, в городе, Игорь его почти не боялся – они не станут сразу снова его похищать. Да, следовало Михаила одернуть, заставить считаться, но Игорь так устал, что даже языком не мог пошевелить, во рту все пересохло, и он промолчал.
Наконец, собрание закончилось. Продолжалось оно всего минут пять или десять, но Игорь еле дождался конца.
- Мне нужно позвонить домой, - не слишком любезно сказал он Михаилу с Александром. Те нехотя вышли. И в этот самый момент он увидел Изольду. Только ее здесь не хватало. Рэкетиры не должны были ничего о ней знать. И вот…
- «Не нужно было тебе приходить», - хотел сказать, но она его опередила:
- Я очень сильно волновалась. Звонила твоей сестре.
- Зачем? Чем она могла помочь?
- Она ничего не поняла. Или не хотела говорить.
- Откуда ты узнала про меня?
- Я позвонила Лохову. Он мне все рассказал. Что отдал за тебя выкуп.
Все-таки хорошо, что она пришла. Он обнял ее, на мгновение прижав к себе, поцеловал и всучил в руки портфель.
- Уходи быстрее. Тебя здесь не должны были видеть.
Изольда хотела уйти, но в коридоре ее остановили Гена с Олегом.
- Она уносит портфель, - закричал Олег, явно обращаясь к Михаилу.
- Пусть, - сказал тот.
- «Как же, все, что ему было нужно, он уже украл, - со злостью подумал Полтавский. – Быдло. И это быдло мне теперь терпеть».
Игорь вернулся в кабинет и позвал Максима.
- Откуда они узнали про шестнадцать тысяч?
- Михаил велел платить за вас выкуп. Я сам вызвал Лохова.
- Он разговаривал с Михаилом?
- По-моему, нет. Только отдал деньги.
- «Хоть так», - подумал Игорь.
Следующими вошли Геннадий и Александр. До сих пор они держались скромно, даже не присутствовали на собрании. Но вошли не как виноватые, скорее, как герои.
- Мы вывезли вашу семью, - гордо сообщил Геннадий.
- Куда?
- К отцу в Перово. Мы с Александром уходим. Нам тут больше нечего делать. Давайте отвезем вас к семье.
- «А ваш Дима?» - хотел спросить Полтавский, и снова не спросил. И что с деньгами, которые хранились дома, он тоже не спросил. Лучше всего, если бы они не знали. Все это время он почти не думал про семью. Бандиты, считалось, не трогают семьи бизнесменов. Юдифь с детьми могли бы уйти сами. Гене с Александром не следовало слишком доверять.
- Давайте мы отвезем вас к семье, и вы отдадите нам за это деньги, - повторил Геннадий.
- Сколько?
- Миллион рублей.
- «За что? - подумал Игорь. – За Вашу охрану? Все только и думают, как бы урвать», - и опять ничего не сказал. Он почувствовал крайнюю опустошенность, такую, что просто не мог разговаривать. Он даже смотреть на них не мог, до тошноты. «Миллионом больше, миллионом меньше, - безразлично подумал Игорь. – Валить нужно было отсюда, как все умные люди. А теперь что? Потерявши голову, по волосам не плачут».
Он обнял Юдифь, поздоровался с ее отцом, - тот смотрел на Игоря, как на героя – и тотчас вспомнил о деньгах.
- Доллары остались в сейфе?
- Нет, они велели мне взять деньги с собой. Они хотели отвезти нас на квартиру в Текстильщики, спрятать. Но по дороге Олечка стала спрашивать, нельзя ли поехать к дедушке.
Вот это да, тащила с собой пятьдесят тысяч долларов, когда и за двести зеленых могут убить. И куда? Чуть ли не в лапы к рэкетирам. Еще утром они были там. В любой момент могли вернуться.
- О господи, - он воздел руки к небу, - почему ты их слушалась? У тебя нет своей головы?
- Они же твоя охрана? – спросила Юдифь.
- Уже нет! Чуть лучше рэкетиров. Запомни, здесь и сейчас никому нельзя доверять! Никому! Запомни! – закричал он.
[1]Блатные – особая привилегированная каста заключенных уголовников, занимающая высшие ступени в иерархии; как правило, блатные уклоняются от труда и других обязанностей.
[2] Шерстяные – заключенные, выдающие себя за авторитетных, чаще всего беспредельничающие.
[3] Козлы – на тюремном жаргоне заключенные, сотрудничающие с администрацией.
[4] Опущенные – низшая в тюремной иерархии каста заключенных, подвергающаяся сексуальному насилию. Опущенные считаются неприкасаемыми, заключенные из других каст не могут сидеть с ними за одним столом, пользоваться общими вещами и т.п. Парии.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.