Евгения ЛЯШКО

Зима пора волшебная. Мало кто мечтательно не улыбнётся, засмотревшись на белоснежное убранство и мерцающие гирлянды. Праздник витает в воздухе, таиться в каждом хороводе снежинок. А тут ещё и январские каникулы. Новогодние выходные любят и взрослые, и дети. Так и в семье Сотниковых. Нарядная ёлка, желанные подарки, вкуснейшие лакомства, совместный отдых — всё это радовало. Но одно обстоятельство портило южанам настроение. С зимними забавами в Краснодаре не задалось. Дожди чередовались с морозами, лужи и слякоть с обледенением. Кубанская зима всё реже баловала снегом. Если он и выпадал, то быстро таял. Детвора только и успевала скатать небольшие снежно-земляные комки, чтобы слепить грязевичка. Снеговиком это чумазое творение уже давно никто не называл. Похож он был на настоящего только носом из морковки да ведёрком-шапкой. На санках ребятне покататься удавалось считанные разы, а на коньки вставали только на ледовых аренах. Мечтая о снеге, люди всё чаще проводили время с телевизором или в развлекательных центрах, но такого вида досуга в семье Сотниковых не заведено. Дружная семья по обыкновению гостила у родственников в глубинке — у подножия горы Собер-Баш, где теснились крошечные селения.

На окраине станицы по ухабистой дороге, освещаемой лишь фарами, медленно двигался автомобиль. За рулём Сотников старший, супруга рядом, а сзади трое детей: студент Денис и второклашки близнецы Юля и Рома. Снаружи завывает студёный ветер, а в машине тепло, пахнет мандаринами и шоколадом: сегодня, когда показались первые звёзды, как заведено в Рождественский Сочельник развезли крёстным кутью, а те щедро одарили детей сладостями и фруктами. Едва заметив родные пенаты, родители предались приятным воспоминаниям: оба родом из этих мест. Но их забавные истории детвора не слушала, потому что звучали рассказы не раз и не два. Денис дремал в наушниках под популярные мелодии, а близнецы болтали обо всё на свете.
Юля протёрла ладошкой запотевшее окно:
— Как думаешь, что бабушка вкусненького приготовила?
— Ты что голодная? — удивился Рома.
— Не. Просто интересно, она в кутью положила изюм или орехи с мёдом.
— Как по мне лучше орехи. Если будет твой любимый изюм, я его в твою тарелку мигом отправлю, а себе сделаю как надо.
— Не откажусь, — кивнула Юля и уныло проговорила, — эх, я надеялась, что хоть здесь снега побольше выпало.
— На грязевика хватит, — отмахнулся Рома.
— Это да, но чудом от него не веет…
— Можно подумать, что обычный снеговик волшебный?
— Так и есть.
Рома деловито стукнул кулаком по коленке.
— Нам скоро по девять лет, а ты всё в ерунду веришь! Меня пацаны засмеют, если узнают! Пора бы уже уяснить, что чудес не бывает. Всё чего человек хочет, он сам способен достигнуть, без волшебства!
— Это ты слова казака-наставника хорошо запомнил, отлично повторил. А чего же ты тогда пока куранты бьют, желания загадываешь, а?
Рома сощурился:
— Да так. На всякий случай. Если чудес нет, то ничего страшного. А если вдруг они есть, то чего им зазря пропадать?
— А если я это твоим друганам в казачьем клубе расскажу?
— Они за меня будут. Одобрят. Казак он прозорлив. Своего счастья никогда не упустит.
Юля с грустинкой взглянула на старшего брата и тихонько пробормотала:
— Жаль, что Денис не такой боевой…, — она посмотрела на Рому, — между прочим, бабушка тоже в сказки верит.
— Да это она тебе подыгрывает!
— Нет!
— На что поспорим?
Внезапно автомобиль затормозил и остановился: на дорогу гурьбой с шутками и прибаутками выбежала ряженая молодёжь и принялась выплясывать перед машиной. На Сотниковых из портативной колонки обрушилась задорная музыка.

Коляда! Коляда! Накануне Рождества!
Хозяюшка добренька! Пирога б сдобренька!
Ой, не режь, да не ломай, поскорей его давай!
Пред тобою мы стоим, угощенница хотим!
А кто подаст нам пирога, тому рожь будет густа!
И здоровья полный дом, на рыбалке жирный сом!

Приметив человека с рогами, мама задумчиво произнесла:
— Ты посмотри-ка, помниться козу водили на Щедрый вечер…
Папа усмехнулся:
— Кто его разберёт как надо. Сейчас традиции та-а-ак поперемешались. Ты им конфет-то дай, а то они тут до утра спевать да плясать будут.
Мама зашелестела пакетами. Получив угощение, молодёжь расступилась, и Сотниковы продолжили путь.
— Мам, а куда козу водят? — спросила Юля.
— Она символ плодородия. Ко всем её в дома водят, желают, чтоб год урожайный выдался.
Папа добавил:
— А ещё медведя, и коня с той же целью используют — соседям богатства и процветания желают.
Рома полюбопытствовал:
— И что везде так делают?
— Казаки из Запорожья эту традицию с собой на Кубань привезли, — пояснил папа. — Насколько я знаю, Колядки и белорусы празднуют. У адыгов такого обычая нет, но мы по детству и к ним заходили — односельчане же. О, вот что вспомнил! Местное поверье из страшилок. И казаки, и адыги украдкой про него шептались. Мой дед сказывал, что Собер-Баш в народе прозвали Ведьмина гора. Это потому что чародеи всех мастей, они по-черкесски «удды», шабаши там устаивают. В полнолуние обычно их встречали. И у дольменов, и у водопадов, но чаще всего на плато.
— Так это дедушка твой вроде только про канун Старого Нового года говорил и про последнюю ночь апреля, — вставила мама и посоветовала детям, — вы лучше у бабушки спросите, она вам больше расскажет.

Остаток вечера пролетел незаметно. После сытного ужина все отправились спать. Родители ушли в зал, Денис лёг в дальней спаленке, а близнецы устроились в столовой, где в укромном закутке за цветастыми шторками между резным массивным шкафом и жаркой печкой стояли железные кровати с панцирной сеткой. Юля и Рома упросили бабушку почитать им перед сном. Выбор пал на «Ночь перед Рождеством» Николая Васильевича Гоголя. Дети притихли. Они забрались под пуховые одеяла, откинулись на пухлые подушки, и сидели смирно, не издавая ни единого скрипа. Расшитая занавеска висела на половину окна, предоставляя великолепный обзор того что творилось на улице. В свете садового фонаря играла слабая метель. Слушая про то, как Вакула добывал черевички для ненаглядной Оксаны, через прихваченные морозным узором стёкла, Юля и Рома невольно следили за танцем снежинок.
И вот бабушка отложила книжку.
— Всё, мои хорошие, теперь баиньки. Закрывайте глазки.
— Бабулечка, можно один вопросик? — взмолилась Юля.
— Хорошо. Спрашивай, — согласилась бабушка.
Внучка скороговоркой выпалила:
— А это правда, что на Собер-Баш удды живут?
— Разное говаривают, — бабушка набожно перекрестилась, — когда я была маленькой, помню в особые предпраздничные дни, прям как сегодня, обряд один проводили. Перед тем как на ночь запереться, снаружи перед порогом и окнами мамка с батькой золой обильно посыпали. Считается, что это помогает от злых духов. Чёрные удды нечисть всякую вызвать способны, а могут плюнуть и человека или в животное, или даже в камень обратить, пургу наслать, а ли засуху учинить. Вроде среди удд и добрые встречаются. Однако, поди, угадай, кто есть кто. Всем ребятам наказывали, как стемнеет по домам сидеть, носа на улицу не показывать, но молодёжь не удержать. Они гулять хотят. Так чтоб их удды невесть куда не утащили, рядились хлопцы и дивчины в лохмотья, лица страшно мазали, шкуры напяливали. Это чтоб ведьмаки их за своих приняли, — тут бабушка охнула, — что же это я сижу? Мне же ещё в кухне прибраться надобно!
Она спешно поцеловала внуков и вышла, плотно задёрнув за собой шторки. Бабушка погремела заварником на самоваре, погасила верхний свет и, оставив над обеденным столом включённый светильник, звякнув дверной щеколдой, отправилась на кухню. Как только всё стихло, Юля, не мигая, уставилась на Рому. Брат без слов догадался, что сестра что-то задумала.
— Только не сейчас. Я спать хочу.
— А ещё брат называется, — надула губки Юля.
Рома вздохнул.
— Ладно. Только давай недолго.
— Мы же любим Дениса, переживаем за него?
— Ближе к делу.
— Во-о-от, любим. Хотим, чтобы он был счастлив.
— Ещё ближе, — подавляя нетерпение, попросил брат.
— А у него с Алёнкой никак не выходит.
Рома скривился.
— Дочка бабушкиной соседки какая-то странная. То подмигивает, то пулей мимо нас пронесётся и не поздоровается даже…
— И ничего она не странная, а самая обычная. Просто женское сердце понимать надо. Нравится ей наш брат. И она ему тоже. Вот только братец наш не из бойкого десятка оказался. В романтике плохо пока соображает.
— Доказательства?
— Легко. Кое-кто сегодня бы в Краснодаре остался, если бы не возможность поглядеть на Алёнку. Друзья Дениса долго-предолго упрашивали с ними пойти, после обеда раз сто, наверное, звонили, а он ни в какую. А утром, когда братец ещё не знал, что мы сегодня вечером сюда выезжаем, он вещи наглаживал, гулять собирался.
— Убедительно, — хмыкнул Рома и съехидничал, — ну, давай, знаток женских сердец, делись уже, что ты там придумала.
— Чёрт помогал Вакуле, и мы можем попросить удды о помощи.
Брови мальчишки взлетели до самой чёлки. Он подался вперёд.
— Ты шутишь?!
Юля замотала головой.
— А если мы не на добренького колдунца напоремся, что тогда?
— Струсил, струсил, струсил, — дразня брата, пропела Юля. — Какой ты казак? Тебе вон только деревянными шашками и крутить!
— Цыть! Я не трус! — оборвал сестру Рома и с некоторой долей обиды в голосе прибавил, — все мастера фланкировки* перед тем как настоящими шашками упражняться начинали с деревянных, — он поменял тон на нравоучительный, — и хочу напомнить тебе, неразумная моя сестрица, что у Вакулы другой случай. Оксана ему сама сказала, что именно ей достать.
— А ты мне не цыкай! Если смелый, то пойдёшь, а нет, то я сама без тебя справлюсь!
Брат насупился и процедил сквозь зубы:
— Нам Алёнка не сознается, что ей надобно. Даже пробовать нечего.
— Разузнаем через удд, какой подарок нужен, чтобы она поняла, что Денис серьёзно запал. И выпросим, чтобы удды доставили нам этот подарочек.
— Ишь ты чего захотела! И как ты собираешься это всё провернуть?
Юля откинула одеяло и, свесив ноги, суетливо искала тапки.
— Давай переоденемся, чтобы нас не раскусили и…
— Сейчас пойдём?! Ты случайно головой не ударилась?
— А когда?! Удды же сегодня на горе с духами общаются! — невозмутимо ответила сестра, натягивая на пижаму тёплые штаны и свитер.
— В глупости тебе нет равных!
Проворно заплетая волосы, Юля сделала выжидательную паузу, а полностью собравшись, с вызовом спросила:
— Ну? Ты идёшь или меня одну бросишь?
— Хватит меня задирать, — проворчал Рома, выбираясь из постели, — куда спешить? Всё равно надо ждать, когда бабушка спать пойдёт.
Сестра вскинула указательный пальчик:
— Верно. А мы пока подумаем, что нацепим для маскарада.
— А что тут думать? Вот шкаф, там полно барахла.
— Точно! Мы с мамой вещи из него летом проветривали. Там папкины старые тулупы из овчины лежат. Напялим их наизнанку! А лица золой перепачкаем!
Рома криво усмехнулся:
— Я же говорю, тебе нет равных в глупостях!
Он взялся за одежду, но тут звякнула щеколда. Близнецы моментально застыли, упёршись друг в друга растерянными взглядами. На лицах обоих читалось понимание того, что если бабушка к ним заглянет, то их планам наступит полный провал. Но прыгать под одеяла дети не рискнули — скрип кроватей выдаст. На их удачу, бабушка прошла к себе в комнату. Рома оделся, и близнецы припали к щёлочке между шторками. Когда тонкая полоска света под дверью бабушкиной комнаты погасла, они осторожно вышли. Жмурясь и почти не дыша, дети очень медленно открыли скрипучие дверцы шкафа. Юля знала, где искать, поэтому они шустро справились с задачей. Придерживая щеколду, близнецы вышли в коридор и проскочили на веранду. Не давая себе отдышаться, взволнованные дети, надели куртки и ботинки. Вывернув шиворот-навыворот тулупы, они втиснулись в них, подвернули рукава и подвязались пуховыми платками. Реквизитом для головных уборов послужили шапка-ушанка, она досталась Роме и пёстрый шерстяной шарф, его Юля намотала себе чалмой. Грим наносили каждый себе, макая одним пальчиком в ведро с золой.
— Ну, ты и страши-и-и-ла! — протянула Юля.
— На себя посмотри, кикимора! — хохотнул Рома. — Нас теперь и мама не узнает!
Они отодвинули засов. Распахнули дверь. Свежий морозный воздух защекотал ноздри.
Юля похмыкала:
— Ночь ясная, но фонарь нам бы не помешал. Так, так, так в амбаре один точно был.
— Туда нам не попасть, бабушка стопудово замки повесила, а где ключи я не знаю. Хох… И в багажнике папин не позаимствовать, машина тоже закрыта.
— Телефоны! — воскликнула Юля и осеклась, — тьфу ты, мой-то на зарядке, а всё, потому что ты первый розетку занял!
— Да ладно тебе и одного фонарика хватит. Сейчас принесу, — сказал Рома, скидывая ботинки.
— Только в зеркало посмотрись! Возвращаться — дурная примета!
Рома прокрался в столовую. Прислушался. Из зала раздавался мирный храп папы. Мальчик проскользнул за шторку, отыскал мобильник. Вдруг за стенкой что-то брякнуло и скрипнули половицы. Боясь быть застуканным, Рома на цыпочках стремглав рванул вон. Он запрыгнул в ботинки и выскочил на крыльцо, где ждала сестра.
— В зеркало глянул? — строго спросила Юля.
— Да смотрелся я! — соврал Рома, предположив, что из-за суеверия сестра опять заставит возвращаться.
Рома включил фонарик. Раздалось грозное рычание. Близнецы вздрогнули. Из-за обледеневшего куста смородины, оскалив мощную пасть, показалась Чара. Глаза кавказской овчарки угрожающе сверкали. На ночь собаку отпускали с цепи. Громко сглотнув, Юля ласково заговорила с бабушкиной любимицей и та, для верности обнюхав замаскированных детей, завиляла хвостом.
— Можно идти, — выдохнула Юля.
Скользя по мощёной булыжниками дорожке, они прошли к воротам. Из открытой форточки некогда дедушкиного врачебного кабинета донёсся бой часов, ознаменовав, что наступила полночь. Только Рома открыл калитку, Чара шмыгнула со двора.
Юля с досадой сказала:
— И что теперь? Мы её до утра ловить будем!
— Нагуляется, вернётся, — успокоил брат.
Но они ошиблись, гулять Чара и не думала. Овчарка увязалась за ними, но обнаружили её близнецы только тогда, когда добрались до тропы, которая вела на вершину.
— Что делать, придётся взять с собой. По крайней мере, с ней не заблудимся, — рассудил Рома и выключил фонарик, — глаза привыкли к темноте, а батарейку следует экономить.
Юля не стала спорить.
— Туч нет. Звёзд и месяца достаточно, — она хмыкнула, — до плато шесть километров…
— О то ж… Сколько бродить будем? — недовольно изрёк Рома.
Приближающийся грохот мотора заставил близнецов широко улыбнуться. Гонщики! Любители погонять соревновались на квадрациклах и внедорожниках круглый год в любое время суток. Дети ринулись навстречу, в надежде отловить попутку. Но не тут-то было. Когда троицу высветили фары джипов, машины с пробуксовкой затормозили и сразу стали разворачиваться. Послышалась жуткая ругань и испуганные выкрики:
— Сгиньте! Фу! Чтоб вас пробрало! Изыди! Чур, меня чур!
Не прошло и минуты, как след гонщиков простыл.
— Чего это они? — кисло спросила Юля.
— А мы отлично замаскировались, — рассмеялся Рома и сестра, сообразив, что произошло, тоже рассмеялась.
— Но наш вопрос по-прежнему открыт, — свернул веселье Рома и Юля приуныла.
— Неужели придётся возвращаться с пустыми руками? — она всхлипнула, — Ромочка, пожалуйста, придумай что-нибудь, ты же такой умный!
Брат горделиво подбоченился.
— А что там папа говорил? Где чародеев видели?
Сестра смахнула слёзы, добавив чёрных разводов на лице:
— Водопады и дольмены!
— Так… И что к нам ближе? — нахмурился Рома, вспоминая окрестные достопримечательности.
Юля помогла освежить память брату:
— Если по этой тропе, то водопады Мужские слёзы и Утаённый первыми встретим. Дольмены… Мы были на семи, а сколько их тут всего — загадка. Ближайшие два — это сплошные развалины, там плиты кучей лежат.
Рома немного помолчал и бойко выдал:
— Значит, так. Ни к каким ручьям и вообще туда, где вода, мы не пойдём.
Юля попыталась возразить, но не успела.
— Дослушай! — выставил руку вперёд Рома. — Неимоверно скользко. Спускаться к водопадам крайне опасно. Мы пойдём искать дольмен. Тот, который получше сохранился, на руинах нечего ловить.
За спинами близнецов затрещали прошлогодние ветки. Они круто обернулись. Рома засуетился и в мгновения ока осветил фонариком происходящее. Чара скалилась, прижимая лапой к каменистой тропе тощую кошку светлого окраса. Та извивалась, дико шипела и опаляла троицу горящим зелёным взглядом.
— Чарушка, фу! Фу! — немедля велела Юля.
Овчарка неохотно послушалась. Кошка сию секунду скрылась за деревьями. Рома потрепал Чару по холке.
— Умница! — и он тихо приказал, — след!
Казалось, что овчарка обрадовалась такой перспективе. Она пригнулась к земле и, принюхиваясь к прелой листве, степенно пошла в ту сторону, куда юркнула кошка.
— Ты гений! — восхитилась Юля. — Однозначно это какая-то чародейка и она приведёт нас в своё место силы. А уж там-то мы её заставим сотрудничать!
Тайком сквозь облысевшие лесные дебри они долго карабкались вверх. И вот, обливаясь по́том, запыхавшиеся близнецы, преодолев не лёгкий путь, вышли к крохотной полянке. Какого же было их удивление, когда они узнали разрушенный временем, словно расплющенный ударом великаном дольмен. Он находился на незначительном возвышении и силуэт кошки в верхней точке отчётливо просматривался. Мудрая овчарка остановилась за широким стволом дуба. Чара ждала команду. Юля и Рома притаились.
— Что она делает? — не выдержала Юля.
— Кругами как будто ходит и по сторонам зыркает.
— Нас почуяла?
— Не думаю… Иначе бы сюда не привела.
Вдруг в нос ударил аромат свежескошенной травы. Воздух как будто стал вязким. Что-то резко цокнуло, как если бы железом по камню ударили. В тот же миг в круглом отверстии плиты дольмена вспыхнуло жёлто-зелёное свечение, в свете которого кошка увеличивалась до тех пор, пока не превратилась в женскую фигуру. Чародейка предстала в белом полушубке, длинной кипельной юбке и кружевной шали.
Юля зажала рот рукой, но неожиданно осмелев, спросила:
— Подойдем, попросим или нападём, возьмём нахрапом?
— Лучшая битва — это та, которой не было. Умом надо работать. Понаблюдаем ещё. К чему спешить?
Здравое предложение брата Юля пропустила мимо ушей. Девочка выбежала из засады и дерзко крикнула:
— Эй!
Свечение погасло. Вмиг близнецов окутал непроглядный мрак. И вот немного погодя глаза снова привыкли к темноте. Ни кошки, ни женщины.
— Довольна?
Язвительная интонация брата Юле не понравилась.
— Я не намерена сидеть в кустах!
— Ну-ну…
Ссора закончилась, не успев начаться. Безудержный лай Чары, а затем протяжное рычание охладили пыл близнецов. Овчарка снова изловила кошку. Держа её в зубах, Чара размахивала животным как тряпичной куклой.
— Она же её задушит! Фу! Чара, фу!
Юля подбежала к овчарке, плюхнулась на колени и осторожно отобрала добычу. Кошка издавала не звериные стоны.
— Что теперь будет? — заплакала Юля, поглаживая бедное животное.
— Крови нет, но досталось крепко, — буркнул Рома.
— Давай её полечим?
— Как?
Девочка встала, прижав кошку к груди.
— У дедушки в кабинете полно всяких склянок с мазями. Они подписаны. Что-то да найдём!
— Дедушки уж год как нет, лекарства не просрочены?
— Нет. За этим бабушка строго следит. Она регулярно сроки годности просматривает и сама свежие настойки делает.
— Слушай, а если это злая ведьма?
— Она добрая, я чувствую, — отозвалась Юля, живо пустившись в обратный путь.
Это только теоретически с горы легче спускаться. На деле же весьма сложно. В какой-то момент Юля набрала такую скорость, что наступив на неприметный край валуна, не удержалась на ногах и покатилась кубарем. Рома попытался поддержать сестру и повалился тоже. Овчарка громко лая, бежала вслед за обрастающими грязью детьми. Они выкатились к костру, затормозив на мягких тюках. Не на шутку перепуганные туристы спрятались в палатке.
— По-моему слухов, о том, что здесь бродят удды поприбавиться, — потирая ушибленный бок, усмехнулся Рома.
— Мне не до смеха, — заворчала Юля, рассматривая кошку, которая перестала стонать. — Вроде ничего.
Рома помог сестре подняться.
— Пошли. Только умоляю, смотри под ноги!

Уставшие близнецы притащились к дому.
— Скорее, а то нам влетит! — торопила Юля.
— Раньше надо было думать! — огрызнулся брат.
Чара умчалась в будку, а детей ждал неприятный сюрприз — входная дверь заперта. Юля и Рома переглянулись.
— Если бы обнаружили, что нас нет, то тут бы уже полиция была, — сосредоточенно выдал Рома. — Кто-то ночью выходил и по привычке закрыл.
— Я знаю, что надо делать! Залезем через форточку в кабинете.
Оптимизма сестры Рома не разделял, но попробовать стоило. Близнецы перешли на шёпот, пригнувшись, они обошли дом. Соорудили из поленьев и досок мостки.
— Узко, — вынес вердикт Рома.
— Не попробуем, не узнаем, — парировала Юля.
Попытки пролезть всё же увенчались успехом, но для этого потребовалось скинуть тулупы. В кабинете выяснилось, что мобильник разрядился, пришлось зажечь свечу. Силы детей на исходе, но тут часы пробили пять раз. Через пару часов рассвет! У близнецов, будто открылось второе дыхание. Они обтёрлись проспиртованными салфетками. Юля, поглаживая кошку, обошла шкафы и полки. Ничего. Девочка печально захныкала:
— Что же делать? Тут не написано от чего все эти настойки!
Вдруг кошка заговорила.
— Прочитай мне, — попросила чародейка.
Пока Рома почёсывал затылок, Юля наспех зачитывала названия. Она добралась до крайней полки, где на бутылке с полупрозрачным раствором значилось — «Мать-и-мачеха, душица».
— То, что нужно, — остановила поиск чародейка. — Это средство от ушибов.
Юля смочила травяным раствором льняную ткань, как учила бабушка и, уложив кошку на письменном столе, сделала примочки.
— Вам бы полежать…, — виноватым голосом проронила Юля.
— Не волнуйся, сейчас всё будет в порядке. Я когда в таком обличие лихо всё заживает.
Близнецы переглянулись и в один голос прошептали:
— Простите нас, пожалуйста!
— Любопытство не порок, а источник знаний, — мягко ответила чародейка. — Но вы конечно избыточно поусердствовали.
— Мы больше не будем! — отрепетировано провозгласили близнецы.
Кошка поднялась:
— Что у вас за нужда среди ночи в гору податься? Неужели старшие не объяснили, какого там страха натерпеться можно, да и сгинуть навсегда?
Краснея и бледнея, Юля откровенно поделилась как всё было.
— Если бы вы на меня не напоролись, худо бы вам пришлось. На ваше везение, я там сегодня печати ставила на древние источники энергии, которые теребят эзотерики-самоучки. А попались бы в лапы к носителям зла, как в воду канули бы. Но сегодня не их день, — она выгнула спину, — добрые вы дети. Я не буду вас наказывать… Хотя следовало бы. Но в честь светлого праздника просите исполнение желания.
— Нам бы подарок для Алёнки, — пролепетала Юля.
— Не о себе думаешь, хвалю. Сама награду выберу.
Рома подал голос:
— Так вы нам поможете?
— Подсоблю. Дело не хитрое, молодое. Поутру выводите Дениса своего за ворота, — величаво проговорила кошка и исчезла.
Юля ощупала стол:
— Нам это приснилось?
Рома выглянул в окно:
— К сожалению, нет.
Сестра подошла и проследила его взгляд. Грязные тулупы ещё предстояло отчистить. Она мило хихикнула:
— Ты проспорил. Чудеса бывают!
— Мы не поспорили! — Рома показал язык.
Часы пробили шесть. За стенкой послышался шорох. Проснулась бабушка.
Рома схватил Юлю за руку:
— Бежим!
С космической прытью дети пронеслись к печке. Сбросили одежду и запрыгнули в кровати. Как только они устроились, появилась бабушка.
— Уже встали голубчики, вот молодцы! В храм со мной пойдёте.
— Давайте и Дениса с собой возьмём, — предложила Юля.
Рома тоже подключился:
— Бабуль, его обязательно надо. Он же за учебниками безвылазно сидит. Пусть рождественским воздухом подышит.
— Тогда уж и родителей ваших прихватим, — рассмеялась бабушка. — На улице красота такая.
Близнецы взглянули в окно и ахнули — с неба как из мешка сыпались белые хлопья.
— Ура! — закричали Юля и Рома, устроив всеобщий подъём.
Бабушка засуетилась:
— Будить уже никого не надо, перехватим чего-нибудь и пойдём.
— Мы поможем из кухни в столовую носить! — подскочил Рома, подмигнув сестре.
Юля тоже вскочила, молниеносно сообразив, что он задумал. Пока все собирались на завтрак, близнецы поочерёдно прикрывая друг дружку, разобрали подмостки под окном кабинета и запрятали улики ночного отсутствия: очищенные снегом тулупы перекочевали в сарай сушиться.
И вот семья посетила храм, порадовалась вместе с соседями, что Сын Божий народился. Идут по улице, к дому подходят, как вдруг Алёнка со всех ног им навстречу бежит, за кошкой гонится. В зубах у кошки перчатка. Денис метеором полетел помогать — устремился наперерез пушистой воровке. А та не будь дура, на него запрыгнула. Алёнка с разбега на Дениса и налетела. Прямёхонько к нему в объятия. Куда кошка делась, никто не понял, да и неважно это было. Алёнка и Денис взахлёб обсуждали, что произошло, а родители с бабушкой умилялись, что этим двоим, наконец-то, счастливый случай выпал для беседы.
— Вот это я понимаю, романтика-а-а, — засветилась Юля.
— Теперь поспать бы, — зевнул Рома.
— Ты что? Это же снег! Айда кататься!
От такого предложения Рома отказаться не мог, и близнецы наперегонки рванули за санками.



*Фланкировка — вид владения холодным оружием, заключающейся в выполнении боевых приёмов одной или двумя шашками одновременно, применяется для разогрева сухожилий рук непосредственно перед боем или как гимнастика.