Владимир Михайлов



Лето 1941 года не радовало отпусками мирных тружеников, не нежило водоёмами, не ласкало солнцем. С пустынных пляжей веяло тоской, а в город прибывали люди, грубо говорящие на чужом языке. Совсем не похожие на курортников, они вероломно устраивались в домах коренного населения, ломая их привычный уклад, навязывая новый образ жизни.
Генерал барон фон Герлах, чувствуя себя победителем, был в приподнятом настроении. Ещё бы, продвижение войск успешное. Сопротивления противник почти не оказывает. Всё хорошо, но одна проблема серьёзно беспокоит его. Это – рожистое воспаление. Болезнь не смертельная, но всё-таки болезнь. Нельзя сказать, что генерал не доверял современной медицине. Нет, хотелось случившееся с ним сохранить в тайне, поэтому решил лечиться методами нетрадиционной медицины. К тому же барон помнил, что в его семье всегда отдавали предпочтение знахарям.
Но я в чужой стране, - рассуждал он, - можно ли доверять славянам?
Отдавая предпочтение народным целителям, генерал понимал и верил, что нацистская пропаганда не сломает крепкий стержень консерватора, да и не перекуёт в его сознании всё то, что цементировалось десятилетиями.
Ганс Герлах искал знахаря и, он нашёл.
Ею оказалась тётушка Настя. Так с большой любовью называли народную целительницу. Как верующая, добрая женщина считала, что дар, полученный от Бога, должен служить людям, поэтому денег не брала, ограничивалась небольшими подарками, и то, лишь потому, чтоб не обидеть благодарных пациентов.
Анастасия Белова не отказала генералу вражеской армии в медицинской помощи. Добросовестно избавив барона от недуга, неожиданно удивила его. Она отказалась от денег и подношений.
- Но я ведь обязан вам, - промолвил растерянно генерал.
- Нет, нет! –спокойно возразила целительница, - но если вы настаиваете, то будьте любезны, оставьте мне, пожалуйста, на память ваш китель.
- Простите! – не сдерживая любопытства, неожиданно сказал Ганс Герлах, - зачем вам мой китель?
Тётушка Настя таинственно улыбнулась и многозначительно промолчала, а воспитанный дворянин, несколько смутившись, больше не проявлял любопытства. Он снял китель и отдал целительнице. Она же, приняв подарок и поблагодарив за него, аккуратно повесила на спинку стула около стола, в самом центре комнаты.
Шёл второй месяц войны. Всё реже и реже бесцеремонно врывались в дом Анастасии Беловой непрошенные вояки. Разве что изредка находились желающие поселиться под крышей целительницы но, увидев при входе на стуле генеральский китель, извиняясь, быстро исчезали, стараясь обойти жилище десятой дорогой.