Юрий Цыганков-Серебряков (1938-2018)

А. Кравченко

От этого места, за городом, до нашей дачи официально именуемой садово-огородным участком рукой подать.
Воскресный осенний день был пасмурным, но теплым. Шел мелкий дождичек. Такой мелкий, что его можно было не замечать, однако, я раскрыл зонт и пошел на дачу.
Тропа пролегала мимо какого-то государственного предприятия, отделенного от внешнего мира надежной оградой. Нижняя ее часть наглухо зашита сплошным листовым железом, средняя – металлическая решетка, и верхняя – пять рядов колючей проволоки, напоминающая места не столь отдаленные.
На углу ограды, с внутренней ее стороны, рос высокий многолетний тополь, с шикарной кроной. Тополь всегда еще издали привлекал мое внимание. На этот раз под тополем, с наружной стороны ограды, мокла под дождем собака, что для меня показалось весьма странным. Собака будто ждала кого-то и при моем приближении виновато-просительно смотрела на меня.
– В чем дело, собака? Что ты тут делаешь? – спросил я, поравнявшись с ней. – Зачем мокнешь? Иди в будку и спи. День, видишь какой?
Будка у нее, наверное, есть. Собаку эту иногда вижу, выбегающую из дверей проходной предприятия. По видимому здесь ее содержат и не плохо кормят. Во всяком случае, на бродячую собака не походит.
Горбясь от досаждавшего дождя, собака проводила меня долгим взглядом, особого значения которому, впрочем, я не придал. Но про себя отметил, что собака не сдвинулась с места, будто прикованная.
Я продолжил идти своим размеренным шагом и вскоре на моем пути замаячили дачные участки.
На даче пробыл не долго. Положил в хозяйственную сумку свежие, с грядки, овощи, за ними пришел сюда, навел на веранде, как посчитал, нужный порядок – переставил с места на место садовый инвентарь, и с хорошим настроением отправился назад.
Приближаясь к дереву, увидел собаку, на том же месте.
– Как, – удивился я, – ты вот это целый час мокнешь под дождем?
С тобой, собака, все в порядке? – Глядя на нее, стал догадываться, что ее умные глаза о чем-то говорят. О чем? – Собака, – подошел я к ней вплотную, -- тебе нужна помощь? – Собака не отступила ни на шаг. – Что случи-
лось, собака?
И, вдруг, я услышал тонкое пронзительное кошачье мяуканье! Сразу даже не понял, откуда оно исходит. После временного замешательства, будто кто подтолкнул меня, взглянул вверх и обомлел! На длинной тонкой ветке тополя, судорожно, всеми четырьмя лапами, вцепившись в листья, висел ярко рыжик котенок! В груди моей похолодело! Сколько же это времени он висел? Неужели висел и тогда, когда я шел на дачу? Но я ничего не слышал. Или такой невнимательный, или котенок молчал?
– Ты, что там делаешь? – крикнул я котенку. – Как ты туда попал? Это ты его туда загнала? – спросил сурово собаку. – Что же теперь делать? Как быть? Ты хоть что-нибудь соображаешь, как его оттуда снять? – Собака переводила взгляд с меня на котенка и с котенка на меня.
Как долго висел здесь этот несчастный котенок? И, все-таки, висел он, когда я шел на дачу? Неспроста ведь собака еще тогда мокла под дождем. Но с той минуты прошло уже более часа! Мне стало не по себе. Уйти, оставить котенка на произвол судьбы, я уже не мог. Котенка надо было спасать. Как? Не лезть же по ограде. Мой поступок, при отсутствии свидетелей, не что иное, как посягательство на государственную собственность. Доказывай потом, что мной руководили гуманные побуждения. А вокруг, как назло, ни одной живой души! Даже всегда переполненная автомобилями главная выездная из города дорога на этот раз отдыхала от них, что было крайне редко. На территории предприятия ни кого из охраны! Куда они все запропастились?
Котенок отчаянно звал на помощь.
Что обо мне подумают сторонние наблюдатели, если они появятся, мне было уже все равно. Я поставил в сторонке сумку с овощами, свернул и бросил на траву зонт и… полез! Полез по мокрой металлической стенке, по решетке с одним единственным желанием помочь котенку.
После решетки шли ряды колючей проволоки. Котенок висел надо мной, но для меня оставался недосягаем. Я протянул к нему свободную руку, уцепился ею за крайние листочки ветки, и стал просить котенка опуститься чуть ниже, чтобы я смог взять его. Котенок не понимал моих добрых намерений.
Я неустойчиво стоял наверху решетки, второй рукой едва придерживаясь за стойку. Надежной опоры у меня не было. От напряжения ноги начали уставать.
Сознавая бессмысленность и беспомощность своей затеи, я решился на отчаянный шаг: резко выпрямился и схватил котенка за заднюю лапу. Котенок дернулся, лапа выскользнула из моей ладони и он, невероятно как, карабкаясь, очутился выше прежнего, да так, что достать его мне уже не было никакой возможности .
– Ты, что делаешь? – вскричал я, едва успев схватиться за опору и с трудом удержаться на своем месте. – Слазь, говорю тебе, вниз! Бестолочь!
Совершенно не понимая меня и напуганный мной котенок, запищал еще громче, еще отчаяннее.
Оставить свое занятие мне почему-то в голову не приходило. В тот момент нас было трое: котенок, я, да, пожалуй, еще моя судьба.
То, что произошло, не понимаю до сих пор, как это сталось? Сжимаясь, я начал медленно приседать, мышцы мои напряглись, внимание обострилось, я походил на хищника, который приготовился к молниеносному прыжку на выбранную жертву, и, с силой оттолкнувшись от ограды, взвился так высоко, что ладонь моей руки прошив гущу тонких веток и листьев, мертвой хваткой вцепилась в мягкое тельце котенка! Котенок заверещал пуще прежнего, а я на какое-то мгновение завис над землей и не имея под собой опоры, начал свободно, с ускорением, падать навзничь. Влекомый мной котенок с трудом отрывался от ветки дерева, оборванные листья градом сыпались мне на лицо, а я, широко раскинув руки, падал не в силах что-нибудь поправить. Последнее, что я увидел перед своим приземлением, клочок бесцветного неба.
Достигнув земли, я тут же вскочил, – трава-то мокрая, – первое, что пришло мне в голову и мой пиджак будет иметь неприглядный вид!
Котенка в руке не оказалось. Не оказалось его и вокруг меня.
– Ты где? Куда подевался? – котенок не отозвался. С испугу умчался, небось, куда-нибудь. – Ишь, шустрый какой! -- Впрочем, он меня уже не интересовал. Слава Богу, все закончилось благополучно! Собака, еще некоторое время постояла и когда убедилась, что со мной все в порядке, спокойно, не спеша пошла в сторону проходной предприятия.
Я снял пиджак, осмотрел его, он не пострадал, поднял зонт и подошел к сумке.
– Брысь! – крикнул я, – брысь! – котенок удобно расположился на овощах, и глядел на меня невинными глазками. – Как ты сюда попал? Здесь тебя еще не хватало! Нет, нет, иди домой, домой, – сказал я, доставая котенка из сумки. – Иди, откуда пришел. Тебя, небось, уже ищут.