Сергей Прасолов

Куда идем мы с пятачком?..

Нет, друг-читатель, это не песенка мультяшного Винни-Пуха. Это наша с вами песенка о том, как мы с пятачком в кармане кружим у элитного клуба под названием Евросоюз. Когда и хочется, и колется, наверное, надо взвесить свои шансы. Спокойно, не вымайданиваясь ни перед всем миром, ни перед собой и не уподобляясь капризным деткам, которые при виде дорогой игрушки истошно орут: «Хочу!». Людям взрослым, вменяемым, увы, иногда приходится считаться с реальностью. Ведь если даже над самыми мучительными вопросами думать головой, они не будут сидеть в печенке. И тем более не придется ерзать другим непоседливым местом.

Огни большого рая

Страна, в которой мы жили двадцать лет назад, рухнула потому, что стимулы, предлагаемые ею подавляющему большинству граждан, перестали их удовлетворять. Великая мечта равенства и братства — это хорошо, но сыт ею не будешь. И мы попали в другой мир, где каждый сам за себя. Где главный закон развития — жесткая, если не жестокая, конкуренция: если не ты, то — тебя. Плох он или хорош, нравится нам или нет, но это объективный закон, с которым нельзя не считаться. Он один для всех — и для Европы, и для Азии, и для Америки.

За счет чего создавалась конкурентоспособность Европейского Союза?

За счет современных технологий и производств, свободного движения капиталов, квалифицированной рабочей силы и высокой производительности труда, использования менее развитых стран в качестве источника дешевого сырья... Эти ресурсы позволяли обеспечивать жителям Европы качество жизни. В том числе и демократические нормы, за полстолетия ставшие для них привычными.

Хватает ли ей всех этих ресурсов, чтобы поддерживать достигнутое качество жизни?

Пока да. Но достаточно ли их? Нет. И об этом однозначно свидетельствует кризис, преследующий страны Евросоюза в последнее десятилетие. (Его предпосылки начали складываться раньше. Собственно, объединение европейских стран в одну экономику отсрочило его приход, но не предотвратило). Если бы ресурсов было достаточно, то практичные европейцы расправились бы с кризисом на раз-два. Но не могут. Лекарства становятся все радикальнее — сокращение бюджетных расходов, режим экономии, повышение пенсионного возраста, ограничения в банковской сфере... Болезнь притухла, но организм по-прежнему не здоров.

Китай Европе уже не догнать, шестая в мире экономика — Россия — дышит в спину. Дело доходит до того, что целый ряд стран начинает сомневаться в целесообразности дальнейшего существования союза. Согласно исследованию службы «Евробарометр», проведенному в 27 странах Евросоюза, две трети европейцев считают, что их голос не имеет веса в принятии решений ЕС, 50% пессимистически оценивают общее будущее, а 69% вообще не доверяют объединению. Французская версия интернет-журнала Slate в связи с этим делает вывод: «Самая большая угроза для ЕС — это то, что Европа потеряла привлекательность для самих европейцев».

Экономическая система, превратившая послевоенную Европу в образец процветания и демократии, уже не в состоянии обеспечивать созданный ею же уровень. При том, что задачи, стоящие перед правящей элитой, становятся все сложнее: не только выйти из кризиса, но и повысить свою конкурентоспособность.

Чтобы избежать провального проигрыша, прозорливые европейские элиты вспомнили старый рецепт католической церкви — торговлю документами о спасении души, индульгенциями. Рай — европейские ценности. Приобщаясь к ним, говорят они, вы спасете свою душу от тоталитарного прошлого, громоздкой и неэффективной экономики, дурного начальства и правового беспредела. Заманчиво? Да. Тогда платите.

Торговцы мечтой никогда не бывали внакладе: сбылась — мы же обещали, не сбылась — сами виноваты, плохо напрягались.

Ну, вот опять, скажет кто-то, автор предложил спокойно разобраться, а сам тайком обвинительное заключение стряпает. Ничуть не бывало, друг-читатель, никаких обвинений. Люди живут по законам, которые создали, и не могут европейские политики, озабоченные собственным будущим, не думать о том, как извлечь максимум пользы из всего, из чего ее можно извлечь. Закон конкуренции — один для всех: побеждает тот, кто использует их эффективнее.

Ладно, скажет еще кто-то. Если Украина нужна Евросоюзу как дополнительный источник собственной конкурентоспособности, то почему же он ведет себя так высокомерно? Почему, отказывая нашей стране в каких-либо льготах, европейские политики отделываются ни к чему не обязывающими обещаниями?

Лепестки евроцветика

К примеру, британский депутат Европейского парламента от Партии независимости Пол Наттолл заявил, что британцы не хотят присоединения Украины к Евросоюзу: «В таком случае наши границы будут открыты 46 миллионам украинцев, чья среднемесячная заработная плата на родине составляет примерно 300 евро. Очевидно, что после присоединения многие из них подадутся на Запад, а у нас, в Великобритании, уровень безработицы среди молодежи сейчас и так составляет 22%. И если к нам приедет еще больше людей, мы не сможем удержать этот показатель даже на таком уровне».

И хотя в Соглашении об ассоциации ни о каком присоединении к союзу нет и речи (это — издержки буйного воображения наших майданщиков), но английский политик верно ставит проблему рядового европейца: дешевая рабочая сила с востока для него отнюдь не благо!

Таких цитат при желании можно собрать десятки, если не сотни. Целый ряд немецких экономистов, например, утверждает: Украина нам не нужна. У Евросоюза нет денег даже на утилизацию ее допотопных производств, не говоря уже о модернизации. Ее стареющее население может стать непосильным бременем для экономики, демографическая ситуация уже грозит перерасти в гуманитарную катастрофу. Нам гораздо нужнее Турция с ее молодым, работоспособным населением, которое будет кормить наших пенсионеров.

В конце концов, слышали ли вы что-нибудь о массовых демонстрациях рядовых носителей европейских ценностей в поддержку выбора украинского народа (или хотя бы той его части, которая носится по майдану с флагами Евросоюза)? Нет. Несмотря на то, что гражданское общество Европы на нарушение его норм реагирует еще яростнее, чем наш «евромайдан».

Не убедительно?

Тогда давайте послушаем незаинтересованное лицо – известного американского политолога, специалиста по Восточной Европе Марка Адоманиса. «Я не понимаю, почему многие так упорно рассматривают Украину как некий привлекательный приз. Экономически она – полутруп. Ее ВВП на душу населения составляет меньше половины российского. Ее население стремительно уменьшается. С 1992 года Россия, демографические показатели которой регулярно называют катастрофическими, потеряла примерно 4,8 миллиона человек. Украина, население которой примерно втрое меньше российского, потеряла в общей сложности 6,7 миллиона. Таким образом, ее демографический спад больше российского не только пропорционально, но и в абсолютных цифрах. Почему присоединение такой страны кого-то усилит, для меня полная загадка... Это страна, в которую необходимо влить много ресурсов просто для того, чтобы она могла стоять на своих ногах».

Автор совсем запарил мозги, скажет рассудительный читатель. Так нужна Украина Европе или не нужна? Если не нужна, то почему с таким упорством официальные лица Евросоюза разогревают наш майдан? Вон Президент Украины во время Общенационального круглого стола «Объединим Украину» в очередной раз говорит: «В таких условиях, которые нам предложили, Украина имеет много потерь экономических, которые не компенсируются, практически невозможно их компенсировать любыми мерами». А верховный представитель ЕС и вице-президент Еврокомиссии Кэтрин Эштон утверждает противоположное: «Нас интересует эта страна, нас интересует, чтобы она имела наилучшие возможности для наибольшего роста и развития своей экономики».

Если мы запутались в общей постановке вопроса, давайте сформулируем его более конкретно: кому нужна «эта страна»? Она не нужна миллионам европейцев, которые испытывают явный дискомфорт от появления бедных родственников, готовых заменить их высокооплачиваемый труд своим, гораздо более дешевым. Она нужна официальным представителям Евросоюза, рискующим вмешиваться во внутренние дела Украины.

Почему?

Зона высоких интересов

На днях ведущий радио Свобода (совсем не симпатизирующего украинской власти) Ефим Фиштейн в одной из передач заметил одну душевную особенность наших протестов: «Майдан в эти дни являет собой на редкость причудливую картину. Повсюду рядом с «жовто-блакытными» (тактичный европеец не упомянул красно-черные флаги неонацистов. – С.П.) реют флаги Европейского союза. Фантасмагория в том, что в самой Европе такого воодушевления давно не наблюдается. На улицах европейских городов размахивать этими флагами считается зазорно, такое поведение рассматривалось бы, скорее всего, как признак душевного расстройства».

Ведущий, он знает, о чем говорит. К тому же его впечатления подтверждаются приведенными выше данными исследования, согласно которым для подавляющего большинства европейцев воодушевление давно переросло в открытое недовольство.

О чем свидетельствуют эти факты?

О том, что функционеры Европейского cоюза давно уже образовали автономную силу, которая уже не опирается на мнение большинства граждан, но одновременно должна доказывать эффективность своего управления. Они не могут открыто признать: существующая экономическая система уже не способна обеспечивать созданные ею стандарты. Такое признание равносильно приговору. Но они не знают, как изменить ее, не задевая финансовые интересы тех, кто создавал либеральную экономику. Поэтому, естественно, не могут не лезть из кожи вон, чтобы продемонстрировать всем сомневающимся и недовольным: Евросоюз по-прежнему крепок, его менеджеры одерживают победы, и Украина, выскользнувшая из цепких рук Кремля под нашим чутким руководством, есть безукоризненное доказательство – все идет к лучшему в нашем лучшем из миров.

Хорошо, скажет очень догадливый читатель, а дальше-то что? Автор ссылался на мнение американского исследователя, утверждающего, что Украина – совсем не подарок.

В том-то и дело, что подарок. И политическая верхушка Евросоюза – еще те менеджеры! Они отлично понимают, что чем больше относительно квалифицированной и дешевой рабочей силы вольется в экономику Европы, тем меньше у ее собственной рабочей силы будет оснований требовать прежних социальных стандартов. Если на место одного работника, имеющего высокую заработную плату, станут претендовать двое, готовых работать в разы дешевле, рано или поздно он согласится умерить свой аппетит.

Другими словами, подписывая соглашение, Украина становится частью общеевропейского процесса, который неизбежно приведет к серьезным переменам. И совсем не в ту сторону, на которую рассчитывают сами европейцы. Удешевление рабочей силы за счет мигрантов – это, пожалуй, самый мощный ресурс повышения конкурентоспособности в условиях непосильных для Европы вызовов. Более того, он позволит «правительству» Евросоюза законсервировать существующее положение дел, оттянуть неизбежные реформы в экономике. Так что «эта страна», как выразилась Кэтрин Эштон об Украине, действительно нужна Европе. Хотя далеко не всей.

И что же, воскликнет читатель, начитавшийся о свободе выбора, другого пути у нас нет?

И нет, и есть. Нет, потому что его пока нет и у всего мира, основанного на рыночной экономике. Есть, если в отсутствии выбора все-таки выторговать (другого слова не найти) что-то для себя. Это и попыталась сделать украинская власть в последний момент перед подписанием документа в Вильнюсе. И стала козлом отпущения. Как для собственных мечтателей, так и для прагматичных европейских стратегов.

Поющие в майданнике

Но разве действующая власть не летела к подписанию документа, забывая оглядываться по сторонам?

Да, летела без оглядки, понукаемая евроинтеграторами в собственной среде. И даже сейчас не вполне готова признать свою вину. Слова Президента Украины о возможном увольнении «специалистов», готовивших документ, — вывод, несоразмерный с масштабом «ошибки». Проблема «европейских ценностей» в стране, когда несогласные имеют равный с другими доступ к средствам массовой коммуникации, чтобы публично высказать свою точку зрения, должна стать предметом серьезного обсуждения. Иначе «евромайдан» сменят майданы тех регионов, жителям которых европейская мечта уже залезла в карман.

Вы еще помните лихие девяностые?

Тогда послушайте напоминание известного украинского ученого, лидера движения «Украинский форум» Владимира Семиноженко. «Это (подписание Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. – С.П.) минимум потеря от 6 до 8 миллиардов долларов экспорта. А теперь давайте подсчитаем: это только 300-400 тысяч рабочих мест. А за любым рабочим местом стоит покупательная способность семьи, которая должна пойти в магазин, на базар, а это значит потери малого бизнеса, то есть это по цепочке такие потери, которых не было даже в 90-х годах», — сказал он в эфире Первого российского канала.

Не верите соотечественнику, послушайте американского ученого – политолога из Пенсильванского университета Джулию Грей: «Украина оказалась между клубом, в который она не слишком стремится (возглавляемым Россией Таможенным союзом), и клубом, который не намерен сильно с ней сближаться (ЕС), и теперь ей достается с обеих сторон и от международной прессы в придачу. Связавшись с Евросоюзом, Украина может в долгосрочной перспективе начать выглядеть привлекательнее на международном фронте, однако экономические последствия ссоры с Россией в краткосрочной перспективе могут оказаться катастрофическими (выделено мной. – С.П.) — тем более, что совсем не очевидно, сможет ли Украина приблизиться к ЕС больше, чем уже приблизилась...».

Позвольте, а чем плохо, спросит читатель, числящийся общественным активистом, если граждане не только словом, но и делом доказывают: гражданское общество — сила? Вот киевский майдан, по мнению многих друзей народа, ознаменовал собой рождение настоящего гражданского общества. Не правда ли?

Увы, друг-читатель, неправда.

Гражданское общество защищает интересы общества посредством гражданских акций, в том числе протестных. «Евромайдан» ничем и никому не доказал, что неподписание неравноправного соглашения ущемило интересы всех граждан Украины. Другое дело, если бы, опираясь на текст документа, поющие в майданнике с цифрами и фактами на руках объяснили: для всей страны очевидные выгоды в том-то, в том-то и в том-то. А поскольку «злочынна влада» препятствует благу общества, действует против собственного народа, то тогда на самом деле – ее «геть»!

Чем же в таком случае является майдан?

Градус невменяемости

Во-первых, действительно протестом граждан. Во-вторых, акцией, которая первоначально была направлена на защиту интересов. И не важно, что это интересы нынешних и потенциальных гастарбайтеров. В-третьих, акцией, которая в течение нескольких дней превратилась из протеста в средство политического диктата, с помощью которого тысячи граждан намерены навязать свою волю миллионам. Что, мягко говоря, противоречит самому смыслу гражданского общества. В-четвертых, она стала плацдармом для репетиции «национальной революции» неонацистской партией «Свобода». Ее бандугетьманы (вернее сказать — бандюгетьманы) умело перевели стихийный протест в целенаправленное действо по свержению власти. И такой союз майдана с неонацистами несовместим не только с европейскими, но и любыми демократическими ценностями.

Опять не верите? Тогда почитайте в интернете сайт «Бандерівець». Очень полезное чтение. Отрезвляющее.

Другими словами, ни по целям, ни по средствам, ни по действующим лицам майдан не является проявлением силы гражданского общества в Украине. А вот слабости – да. Жертвы евроиллюзий не могли не стать жертвами политических манипуляций прожженной оппозиции. Вот «диагноз» от немецкого политолога Ины Кирш на радио Свобода (повторюсь, не питающем никаких симпатий к украинской власти): «Украинским политикам говорят: «Не надо подавать сегодня на членство, потому что у вас шансов нет!» Но об этом те люди, которые на Майдане стоят, громко не говорят. И в этом – вранье украинской оппозиции, для которой главная цель – просто добиться смены власти под лозунгом европейской интеграции».

Мог ли протест граждан стать действительно гражданским протестом? Мог, если бы митингующие, защищая свое право на красивую иллюзию, защищали одновременно и право всех граждан страны быть услышанными. Но не стал.

Так что теперь, спросит читатель-гуманист, разогнать протестантов к чертовой матери?

Нет. Во-первых, потому, что любое насилие повышает градус невменяемости, а во-вторых, разгон майдана стал бы его зеркальным отражением – прав тот, кто сильнее. А ведь правота не в силе, она – в правде. И найти ее можно только тогда, когда люди пытаются ее искать в общественном диалоге, каким трудным и долгим он ни был. Это и есть механизм гражданского общества.

Вот только поймем ли, что общая рубашка иногда бывает ближе собственной?

Сергей Прасолов,

Луганск, МСП.