НЕ ХЛЕБОМ ЕДИНЫМ…

Этот год для Луганска юбилейный. 220 лет назад именным указом императрицы Екатерины Великой на реке Лугани был учрежден литейный завод, а с ним и рабочий поселок, положивший начало нашему городу. Личность Екатерины II, ее многогранный ум, работоспособность и государственная воля, как и результаты ее царствования и поныне потрясают воображение. Ее век, «золотой век Екатерины» - это время взлета и широкого, небывалого размаха русских сил, изумивших весь мир, время героев и героических дел, покрывших Россию и ее властительницу всесветной славой. 

  Я немало написал статей о личности великой правительницы государства Российского, ее славных делах и начинаниях. На конец мая выпали две юбилейные даты, связанные с именем Императрицы. Последовавшие за ними события касаются каждого из нас. О них и поведем рассказ.

                                        В ТИШИ БИБЛИОТЕК…

   27 мая –  Общероссийский день библиотек, профессиональный праздник их работников, учрежденный президентским указом в 1995 г. А связана эта дата с выходом указа императрицы Екатерины IIв 1795г., т.е. 220 лет назад, об основании первой государственной общедоступной библиотеки России — Императорской публичной библиотеки, ныне Российской национальной библиотеки.

    Екатерина Великая была не только просветителем, издателем и редактором журналов и плодовитым автором, занимающим видное место среди русских литераторов XVIIIстолетия. Не менее она известна как страстный библиофил. Любовь к книге она пронесла через всю жизнь. Читать и писать – были ее две главные страсти. Как Петра I нельзя представить без топора и токарного станка, так Екатерину без пера и книги. Читать, как она говорила, может до шести книг сразу, а без того, чтобы не измарать листа бумаги, не представляла себе день прошедший.

    Привыкшая читать с детства, в первые годы жизни при русском Дворе она тоже не изменила этой привычке: «Я уже несколько лет усвоила себе привычку всегда иметь книгу… и, как только представлялась удобная минута, я принималась за чтение…», - вспоминала Екатерина об этих временах в автобиографических «Записках». Она поглощала французские романы, но увлеклась и философскими сочинениями. Изведав однажды интеллектуальное наслаждение от сочинений Вольтера, Екатерина уже не могла от них оторваться. И после этого искала книги с большим пристрастием. Не случайно иностранные посланники в своих депешах сообщали о просвещенном уме Екатерины. По свидетельству статс-секретаря императрицы А.М. Грибовского, Екатерина «знала почти наизусть Перикла, Ликурга, Солона», любила Плутарха, Тацита, Платона, и других античных авторов.

   Екатерина не утратила страсти к чтению, и уже будучи императрицей. Об этом говорит такой красноречивый факт: на закупку книг Екатерина тратила ежегодно до 70 000 рублей. Архивные документы свидетельствуют о том, что она еженедельно заказывала нужные ей книги, отбирая их по каталогам. Иногда императрица приобретала книжные коллекции целиком. Неудивительно, что к концу правления Екатерины ее личное книжное собрание насчитывало более 40 тыс. томов.

   Как описывают исследователи, это, конечно же, библиотека императрицы-философа. Обилие книг по философии, по истории стран и царствующих династий Европы. Впрочем, достаточно и книг «изящной литературы». Как заботливая бабушка она подбирала книги и для внуков. Всю личную библиотеку Екатерина II завещала внуку, «любезному Александру Павловичу». Примечательно, что из всего личного имущества императрицы в ее завещании упоминается лишь библиотека «со всеми манускриптами, также резные каменья». Этот красноречивый факт свидетельствует о значении, которое придавала Екатерина своей книжной коллекции.

    Но, имея отличную личную библиотеку,  императрица мыслями простиралась дальше. Идея создания Публичной библиотеки уже давно витала в воздухе. В те годы постепенно распространился обычай заводить библиотеки в аристократических и богатых домах. Но частные коллекции и книжные собрания не могли в полной мере ускорить формирование русской интеллигенции из «просвещенных дворян», способствовать наращиванию слоя образованных «государственных людей», потребность в которых ощущалась все более. Не решало проблему и появление в первой половине 18 века государственных ведомственных библиотек (Академии наук, Академии художеств и других). Не удивительно, что чуткая к веяниям своего времени, Екатерина II обратила свое внимание на такой важный источник народного просвещения, как публичная государственная библиотека. Именно Екатерина, за полтора года до своей кончины, одобрила проект создания в Санкт-Петербурге Императорской публичной библиотеки. Она высочайшим повелением одобрила и представленный архитектором Е.Т.Соколовым проект постройки здания этой библиотеки.По замыслу императрицы национальная Библиотека должна была олицетворять мощь Российского государства, созидательный характер устремлений императрицы, ее приверженность идеалам века Просвещения. Подобно «образцу знатнейших публичных библиотек» Европы, хранивших архивы национальной печати и памятников письменности, новой библиотеке предстояло стать собирательницей всех российских книг и рукописей. Было в этой идее и принципиально новое начало, подхваченное и укрепленное последующими поколениями русских библиотекарей. Национальная библиотека России была задумана и организована не только как книгохранилище, но одновременно как библиотека публичная, общедоступная. Она учреждалась «в пользу любителей учености и просвещения», предназначалась для «публичного употребления» и ставила целью «общественное просвещение россиян». С ее появлением открылась новая глава в истории науки, культуры и образования России. А также она послужила началом развития сети библиотек, сыгравших огромную роль в просвещении и в дореволюционное, и в особенности, в советское время.

   А та, первая библиотека, и в наши дни пользуется большим спросом. Сегодня она называется Российская национальная (Публичная) библиотека. Ее фонд за это время значительно вырос. Только по количеству книг изданных до 1917 года библиотека обладает крупнейшим в мире фондом. 

                                              ВТОРОЙ ХЛЕБ.

   И здесь мы переходим к второй юбилейной дате, сыгравшей значительную роль в росте народного благосостояния, о котором Екатерина пеклась не менее рьяно, чем о народном просвещении. 31 мая 1765г. вышло «Наставление – о разведении земляных яблоков, называемых потетес (картофель)». Таким образом, в мае нынешнего года исполняется 250 лет начала принятия официальных государственных мер по разведению картофеля.

   Картофель был доставлен в Европу из Америки, где он был давно в ходу и пользовался у индейцев большим почитанием. Вплоть до того, что имел небесную персонификацию чудного плода. Им была Аксо-мама, инкская богиня картофеля, сам же картофель по-индейски назывался «папой». В «Хрониках Перу», изданных в Севилье в середине 16 века, говорится: «Папас – это особый вид земляных орехов. Будучи сварены, они становятся мягкими, как печеный каштан… Орехи покрыты кожурой, не толще кожуры трюфеля». Отсюда и его европейские названия. Итальянцам тоже его клубни напоминали гриб трюфель и они его назвали «тартуфолли». Впоследствии это слово упростилось до «тартофель», и в конце концов стало русским «картофелем» (впрочем, по-немецки это слово тоже звучит схоже).  Долгое время в Европе картофель считали исключительно декоративным растением, причем, весьма ядовитым. Потому, что в массе своей невежественная, но очень голодная тогдашняя Европа эмпирически пробуя на вкус все, что ни росло вокруг, пыталась употреблять в пищу и картофельную ботву, и зеленые ягоды (богатые, как известно сильнейшим ядом соланином). В общем, пока не появились инструкции по выращиванию и употреблению картошки, прошло достаточно долгое время.

    В 17 веке картофель постепенно начинает распространяться. Хотя иногда встречая противодействие. Достаточно вспомнить о гневной речи патриарха Никона, произнесённой в 1666 году, где он обрушился на тех, кто «курит табак, лузгает семечки, употребляет в пищу богопротивный картофь».

      Но в 18 веке картофель не везде, но уже занимает свое место в питании европейцев. Мало-помалу, больше как экзотический продукт, его начинают употреблять и на Руси, преимущественно в аристократических семействах.

  Настоящим энтузиастом в повсеместном разведении картофеля себя показал прусский король Фридрих II. Делал он это с немецким педантизмом и жесткостью, лично инспектируя поездки и карая нерадивых. Но тем король избавил подданных от голода. Оказало влияние немецкое картофелеводство и на сопредельные страны. Например, попавший в плен во время семилетней войны французский военный врач Антуан-Огюст Пармантье несколько лет провел среди немецких картофельных полей. Вернувшись из плена, он сумел найти подход к французскому королю Людовику XVI и убедить его в пользе картофелеводства. Естествоиспытателю была выделена территория близ Парижа, где устроены первые культурные картофельные поля Франции. Впоследствии, после смерти Пармантье, на его родине в г.Мондидье ему был поставлен памятник с надписью на постаменте «Благодетелю человечества». Именем Пармантье названа одна из станций парижского метро, а его могила на кладбище Пер-Лашез служит местом паломничества французских картофелеводов.

   Екатерину II, немку и бывшую принцессу Анхальт-Цербскую, убеждать, как французского короля было не надо. Ей хорошо были знакомы усилия  прусского короля и то подспорье, которое принес картофель в жизни немецких крестьян. Да и окружение императрицы этому способствовало. Нижегородский губернатор Я.Е.Сиверс, назначенный на эту должность Екатериной, тоже был большим энтузиастом картофелеводства. Именно он посоветовал Екатерине «для завода земляных яблок выписать их из Ирландии». Почему оттуда? Дело в том, что в Ирландии с ее достаточно суровым климатом, схожим с российскими условиями, новая культура прижилась достаточно давно, получила распространение, и к тому времени около 100 лет множество ирландцев питались преимущественно картофелем. Императрица поддержала начинание, и повелела на выписку картофеля употребить до 500 рублей. Сенат приказал поручить выписку этих яблок Медицинской коллегии, а также через нее ряду купцов. Коллегия выполнила поручение, к тому же с участием императрицы было издано 10-тысячным тиражом наставление как разводить и употреблять картофель. «По толь великой пользе сих яблок и что они при разводе весьма мало труда требуют, а оный непомерно награждают и не токмо людям к приятной и здоровой пище, но и к корму всякой домашней животине служат, должно их почесть за лучший в домостройстве овощ и к разводу его приложить всемерное старание, особливо для того, что оному большого неурожая не бывает и тем в недостатке и дороговизне прочего хлеба великую замену делать может» - говорится в сем документе.

    Дело картофелеводства сдвинулось с мертвой точки и, благодаря усилиям государства и энтузиастов стало распространяться в России. А спустя пять месяцев того же года с одобрения императрицы уже было создано Императорское Вольное Экономическое общество. Оно ставило целью изучение положения русского земледелия, условий хозяйственной жизни и распространение полезных для сельского хозяйства сведений.

  Однако питание – вещь консервативная. В то время, когда половина России уже успешно питалась картофелем, вторая половина столь же успешно от него отказывалась. Возникали даже «картофельные бунты». Понадобились еще дополнительные усилия в царствование Николая I, предписания для заведения во всех казенных селениях посевов картофеля, поощрения и награждение отличившихся картофелеводов, распространение бесплатных брошюр и т.п.

   Хоть, случалось, некоторые и негодовали, скажем, тот же Шевченко Т.Г., ссылаясь, что раньше «козацтво»:

   «… Синопом, Трапезондом

   Галушки варило.

   Правда!.. правда, наїдались.

   А вам тепер вадить.

   І на Січі мудрий німець

   Картопельку садить,

   А ви її купуєте,

   Їсте на здоров’я

  Та славите Запорожжя.

  А чиєю кров’ю

  Ота земля напоєна,

  Що картопля родить, —

  Вам байдуже. Аби добра

  Була для городу!».

  Но картофелеводство брало свое. Назначение и использование его стало более широким и разнообразным. Он использовался уже не только в пищу, но и в качестве корма для домашнего скота, стал сырьём для переработки на крахмал, патоку и спирт. В 1865 году площади, занятые этой культурой, составляли 655 тысяч гектаров, в 1881 году они превысили 1,5 миллиона гектаров, в 1913 году - более 4 миллиона гектаров.

   Новый импульс получило развитие картофелеводства в советское время. В начале 1920-х, академик Н.И. Вавилов высказал предположение, что в Латинской Америке должен существовать огромный природный «селекционный склад» картофеля. Созданная по его инициативе экспедиция посетила Мексику, Гватемалу, Колумбию, Перу, Боливию и Чили.  Ученые отыскали на родине плода и описали более 60 диких и 20 культурных видов картофеля, кормивших индейцев многие века. Среди них оказалось много сортов, интересных для селекции по устойчивости против опасных болезней картофеля — фитофторы, рака и других; холодостойких, скороспелых и т. п.   

     Когда-то названный Екатериной Великой «лучшим в домостройстве овощем», дар древних инков, сегодня утвердился и занял прочное место в нашей жизни и рационе питания.  А начало его массового разведения было положено указом императрицы 250 лет назад.

     Не правда ли, интересные даты? Что их объединяет? Книга – хлеб науки, спасающий от голода духовного. А картофель – спасает от голода реального.

Александр Акентьев.