СРЕДИ ИСТОРИЧЕСКИХ АНАЛОГИЙ.                

   Ну вот, дождались! Шарахнули гранатой у стен Верховной Рады. Есть убитые, а раненых – что тебе новый донбасский «котел». И это символично. Вся майданная эпопея перешла в новую фазу. Кончились, панове, «майданы»! Это при фуфловатом Януковиче можно было орать и прыгать, пускать в СМИ публичную слезу за долю «онижедетей». Джинна хаоса и разрушений, выпущенного тогда, не так-то легко загнать обратно.  Нет, сегодня если кто-то там еще пытается что-то намайданить, чаще просто «демократически» загоняют в автозаки и увозят.  Да и сложны в организации эти майданы. Нуланд со своими зелеными лимонами, ни даже с печеньками, не присутствует. Не интересно ей. А местные олигархи жлобятся. А тут уж, как говорится; вечером баксы – утром майдан или наоборот, но баксы вперед!

    И вообще, все революции, даже если они «революции гнидости», идут по накатанной дорожке – радикальней, радикальней,  кто порадикальней – тот и у кормушки. Тягнибоковскую «Свободу», видать, жаба задавила, глядя на «Правый сектор». Решительно выступили, так сказать, против «агентов Путина» в ВР. Хотя, по слухам, они тоже «агенты Путина», работающие по наущению других «агентов Путина». Разбирайтесь уж, ребята, сами. Но революционную закономерность пока никто не отменял. Так когда-то в России просветителей-народников сменили бомбисты – народовольцы. Аналогично было и в других странах: одна недавняя «арабская весна» у всех на виду. Мы еще дождемся, когда по зданию ВР начнут палить из минометов, благо «ящик Пандоры» под названием «АТО» больше года открыт. Когда по стране оружия немеряно – не кирпичом же в Раду кидать? Так сказать, от избытка чувств отливаются новые формы «демократического волеизъявления».

     Помнится, была еще одна революционная закономерность – все революции пожирали своих детей. Великая французская кончилась термидором, Великая октябрьская – сталинскими чистками «ленинской гвардии», нацистская в Германии – «ночью длинных ножей».  Надо же было куда-то загнать этих «джиннов хаоса». Не были исключением и все эти «українські національно-визвольні революції», столь прославляемые ныне. С одной особенностью.  Как говаривал Тарас Бульба: «Я тебя породил, я тебя и убью». А так как повивальные бабки всех этих «революций», были не местные, то они и взваливали на себя сей труд. Немцы в 1918г. разгоняли Центральную Раду, привезенную ранее в их обозе. Гитлеровцы скомандовали бандеровцам «струмко шикуйсь» в шуцманшафтбатальоны, а излишне «рреволюционных»  отправили отдыхать по всяким Освенцимам и Заксенхаузенам. Даже в довоенной Польше, поляки, первые их воспитатели,  решили, что самое лучшее для свидомых революционеров место – концлагерь Картуз-Береза. И США, кажется, роман с исламскими «революционерами» завязали. А с майданными?

      Тем более привычка к парламентаризму с  гранатами у «героїв національно-визвольних змаганнь» стародавняя.

                                       ВЫБОРЫ С ГРАНАТАМИ.

   Украинский парламентаризм имеет свою оригинальную особость. На заседания без драк уже и смотреть скучно. Свободолюбивая, так сказать, традиция. Которая всегда жила в украинском народе, как сообщают в школьных учебниках. Те же учебники жалуются, что русские цари разрушили замечательный демократический «устрій» казацкой Украины, подарив взамен отвратительный азиатский деспотизм.

    Не скажу все про священную корову под названием «нэзалэжнисть», но в области истории и культуры независимость заключается в том, чтобы смотреть в глаза правде. Извлекая из прошлого уроки, благодаря за хорошее, стараясь не повторять плохого. А когда ты вместо этого свою историю сочиняешь заново, не заботясь даже о правдоподобии, тут никакой независимости нет. И свободы — тоже. Тут есть зависимость от одной, одобренной властью «правильной позиции», которая к тому же выдумана. 

    Так взглянем на тот демократичный «устрій» любимой нынешними украинскими историками эпохи Гетманата. Жили там одни «велети духа», как славословит их нынешний официоз. Потому и славословит, что они мало чем отличались от современного украинского политикума. Алчность, зависть, предательство, взяточничество, казнокрадство – перечень общего между ними можно продолжить. При этом, как замечает историк Н.И.Костомаров: «Самых значных не соединяло единство намерений и целей – каждый преследовал прежде всего личные выгоды, один другому рыл яму и сам в нее падал: каждый хотел другого столкнуть, потоптать и сам подвергался, в свою очередь, таким же неприятностям от своих товарищей».

  Через несколько лет после смерти Б.Хмельницкого гетманская булава побывала не в одних руках и  было с ней немало приключений, куда только не заносило ее владельцев. Последний из них – Юрась Хмельницкий, принял присягу на верность Речи Посполитой и попытался совершить поход на Левобережье, чтобы там тоже избраться. Однако нарвался на неприятность и был разбит своим дядей Якимом Сомко, который тоже объявил себя гетманом.  От обиды Юрась постригся в монахи, а булава оказалась бесхозной. В общем, московские власти в 1663г. разрешили провести новые выборы. Однако, когда Сомко предложил провести обычную раду из  старшин и «значных», вдруг заартачились. Говорят: вы демократы, так и проводите полную раду из всех сословий – кого народ выберет, того мы, царское величество, и признаем.

     Так и состоялась в Нежине «черная рада». За обладание булавой схватились два кандидата: Сомко от старшины и Брюховецкий «от народа». Оба с одинаковой программой: «За царя-батюшку!». Вдруг выяснилось, что Сомко подходит не для всех: задирает нос, с простыми казаками чарку не опрокинет и вообще все награбленное не пропивает по шинкам,  а добропорядочно тянет домой. Кроме того бытовая ненависть рядовых казаков и поспольства к «значным» была в то время уже принципиальной.

   Зато его соперник Иван Брюховецкий, казался таким как надо. Демагог, готовый и поболтать с кем угодно и наобещать что угодно – раз плюнуть! Прямо прирожденный майданный вождь.

    Яким Сомко и старшина явились на раду  отлично вооруженными и экипированными, даже прихватив с собой пушки (для более верного подсчета голосов, разумеется). Их кармазинные, вышитые золотом жупаны, богатые уборы на конях, дорогое оружие составляли резкий контраст с сермяжными свитками и лохмотьями пеших, обнищалых, разоренных сторонников Брюховецкого, коих собралось свыше 40 тысяч.

    Обе партии, как настоящие противники, расположились двумя отдельными лагерями.  Когда же 17 июня с восходом солнца стали бить в литавры и бубны, созывая на раду, из полков, приведенных Сомко, рядовые казаки повалили в табор тех, кто поддерживал Брюховецкого. Поднялся страшный шум: одни кричали – Сомко!, другие – Брюховецкий!  Во время выборов произошло кровавое столкновение сторонников претендентов на булаву, с большим трудом остановленное присутствовавшими на раде стрелецкими подразделениями. Лишь когда по приказанию полковника Штрасбурга было брошено несколько ручных гранат, страсти несколько поутихли. Зять Самка, державший возле него бунчук, был убит, а сам он успел вскочить на коня и убежать в свой обоз. Едва спаслись и сопровождавшие его старшины. Брюховецкого провозгласили гетманом, а в полках Сомко начался бунт и переход к Брюховецкому.

    «Демократически избранный» новый гетман быстро провел реформы, расставив везде своих людей, а проигравшего претендента на булаву велел казнить. Еще несколько дней чернь с энтузиазмом по всей Малороссии избивала «значных». Имения их были разграблены, а дома сожжены. Многие из тех, кто носил кармазинный жупан, скрываясь где могли, спаслись лишь тем, что оделись в сермяги.

      Ну а дальше все пошло своим чередом. Ровно через пять лет в результате подобных «выборов» и сам Брюховецкий был убит конкурентом. Как водится - демократичный «устрій»!

                 «ДЕМОКРАТИЯ ПОПРОШАЕК».

Этот конкурент был почти полный тезка нынешнего «керманыча». Лишь одна буква в фамилии подкачала. И звали его Петр Дорошенко. Этот «Выдающийся деятель украинского освободительного движения, патриот Украины» - как предлагается именовать его учащимся 9 класса. Его обычно противопоставляют гетману Богдану Хмельницкому, который, мол, «сдал» Украину Москве, а вот Дорошенко якобы всю жизнь положил за суверенитет края. Если кого-то и смущает, что этот турецкоподданный был не «европейской ориентации», то его биографы доступно объясняют: Польшу он отверг, опасаясь экспансии католической церкви, а Россию из-за того, что по вере, традициям и культуре слишком близка украинцам, следовательно, опасался «растворения» украинцев. Кто тогда? По такой логике надо брать в друзья мусульманскую Турцию и ее вассала - крымского хана. Они, мол, совсем чужие и подчинение им ассимиляцией не грозит. В общем, побежал просить татарских мурз. Те просьбе вняли и, захватив в плен его конкурента Степана Опару, поддержали кандидатуру гетмана. Как описывает Н.Костомаров эту процедуру, они, приблизившись к казачьему табору, стали кричать: «Хотите взять себе гетманом Петра Дорошенко? Мы его даем вам в гетманы. Если его возьмете, не станем вас трогать». Было это в 1665 году, 350 лет назад, – юбилей, однако. Татары в политику «нэзалэжности» особо не вмешивались, беспрепятственный угон ясыря их вполне устраивал. 11 лет, что Дорошенко оставался при власти, был периодом самого бурного опустошения Правобережья, хотя и другие гетманы приложили руку к «Руине», как назвали этот период летописцы. Правый берег превратился в сплошной невольничий рынок. Торговля в Чигирине шла чуть не под самыми окнами гетманской хаты.

   Но быть марионеткой хана - турецкого вассала, этому «почти тезке» вскоре прискучило и он обратился непосредственно к сюзерену. Самовидец в своей летописи цитирует ответ султана: «Я за вами не посылал и не очень в вас нуждаюсь. Если искренне ждете помощи от меня, чтобы защищал вас от ваших неприятелей, то могу вашу просьбу уважить. Но и вы учтите, что должны быть верными. Я не король польский, не царь московский и не король венгерский, которых вы надурили и предали свою же веру. На вашу просьбу сделаю, что вас приму, чтобы вы держались, но если не сдержитесь, сами увидите, что с вами будет». Случилось это в 1669 г., так что в прошлом году было 345-летие воссоединения с великим турецким народом. Получается почти как в анекдоте: «Пусть хоть султан, абы не москаль!»

   Однако, к чести украинских казаков, они массово стали уходить от Дорошенко сразу после заключения договора с султаном. А после нашествия огромной армии иноверцев, которые не торопились уходить, занимаясь грабежами, охотой за рабами и убийствами, жители целыми селениями снимались с мест и переходили на Левобережье. Край опустел.

    При этом Дорошенко постоянно надоедал султану с просьбами прислать войска, преследуя по сути одну-единственную цель – еще хоть денек продержаться при власти. Попрошайничали  гетманы, у кого только можно: у России, поляков, турок, татар, шведов  - кто что отвалит, обещая за взамен что угодно. Даже «мартовские статьи» 1654г., как их принято называть в украинской историографии, имеют оригинальное название «Просительные статьи». Так что нынешний керманыч Украины «Попрошенко» далеко не первый. Традиция-с! Как и «руина» - вечный спутник соискателей «нэзалэжности».

      Гетман Брюховецкий выпросил как-то в жены целую княжну Долгорукую «ради укрепления верности» Москве. Впрочем, все равно предал. А уж материальных благ сколько было выпрошено! Случалось, что Москва сурово вычитывала казакам их измены, но деньги все равно давала. При том, что все доходы с городов и сел Малороссии оставались в гетманской казне. Но привычка к дотациям устоялась. Даже спустя сто лет, в 1764г. Екатерина IIв наставлении П.А.Румянцеву при назначении того в 1764 г. малороссийским генерал-губернатором между прочим отмечала: "От сей толь обширной, многолюдной и многими полезными произращениями преизобильной провинции, в казну государственную (чему едва кто поверить может) доходов никаких нет. Сие однако ж так подлинно, что напротив того еще отсюда отпускается туда по сороку по восьми тысяч рублей”.  Куда деньги девались – сущая загадка была для имперских чиновников! 

      Как и сегодня для еврокомиссаров. Просматривая видео последней встречи в Берлине, ловишь себя на мысли – как-то осторожно бабушка Меркель  на Порошенко поглядывает. Что он опять выпрашивал? Он просит при каждом удобном случае – отчего бы не попросить, хуже от этого не будет. Правда какую-нибудь мелочь лично Порошенко европейцы могли бы и дать, а вот государству Украина вряд ли. Здесь, как правило, применяется достаточно сложная процедура, потому что лишних денег сейчас ни у кого нет. Средства выделяются либо за счет специальных решений национальных парламентов, которые и контролируют расходы финансов страны, либо за счет международных организаций – деньги выделяет не Германия или Франция, деньги выделяет ЕС, ЕБРФ либо МВФ. А отдельные страны если какие-то деньги и дают, то, как правило, это копейки.

  Пообещать деньги за хорошее поведение, Олланд и Меркель правда могут: «будешь, мол, выполнять Минск, не будешь воевать, мы найдем для тебя миллиард – другой, вот сейчас ЕС подсуетится, оформим очередное решение и через пару месяцев выделим». 

    Но верить гаранту, знаете ли, когда не ведаешь, за какую ниточку его за океаном дернут – себе дороже. И здесь он ничем особо не отличается от своего почти полного тезки 350-летней давности.

   Тут свалившихся забот с мигрантами хватает – как снежный ком растут! А не ровен час еще из Украины попрут? - Меркель с опаской смотрит на соседа Петю. И тут ее лицо озаряет скрытая улыбка. Майданная Украина – идеальное место для миграционного отстойника! И Порошенко не сможет отказать Евросоюзу в его требовании. Без европейских денег Украине глубокий кирдык. Наплывает мечтательная картинка:  украинцы выстраиваются вдоль дорог с цветами, машут ЕС-овскими флажками, поют «Щэнэвмэрлу», приветствуя толпы афро-азиатских братьев. И это глубоко «патриотычно»! Не с москалями ж родниться!

   Может, размечтавшись подобным образом, и кредиторы часть долга реструктуризировали. Выпросила у них пани Я(Дже)ресько! Правда, в эйфории хунтята не долго пребывали. Оказалось (видел я и длиннющую формулу сего) филантропов среди кредиторов нет. Выплату долга отложили на 4 года, зато процент его обслуживания накрутили. "Я уверена, что лучших условий быть не могло. У нас не было времени»— объясняет сейчас министерша. И заявляет, что если Рада не поддержит условия, придется объявлять дефолт.

    В общем, главное здесь – никто за глотку брать не будет четыре года. А там, как говорится: «Или падишах помрет, или ишак сдохнет». Или еще что-нибудь выпросить удастся? Посмотрим. Такая она, «демократия попрошаек»!

Александр Акентьев.

 Газета "XXI век".