Иосиф Бродский: «Но пока мне рот не забили глиной...»
Сегодня - день рождения нобелевского лауреата 
Ольга КУЧКИНА


Хотелось чего-нибудь новенького к этой дате. Не публиковавшегося раньше стихотворения, скрытой детали биографии.

Но хватает и старенького.

Казалось, все изучено в жизни и творчестве поэта, которого любители определений называют последним поэтом эпохи. А загадка остается.

Как гений выбирает, в ком поселиться? В маленьком, полтора метра, весельчаке до поры до времени Пушкине, или в мрачном юнце Лермонтове, или вот в этом рыжем, уродившемся в семье бухгалтерши и военного фотографа, оставившем школу в восьмом классе, санитаре, рабочем, ссыльном в архангельской деревне Норенская... Гений не ошибается.

Диалог между поэтом Бродским и судьей Савельевой, обвинявшей его в тунеядстве и выносившей ссылочный приговор, остался навсегда - пусть помнят это все судьи.

«Почему вы не работали? - Я работал. Писал стихи. Переводил. - Нас это не интересует. Какая ваша специальность? - Поэт. Поэт-переводчик. - А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам? - А кто причислил меня к роду человеческому? - Не умничайте. Вы учились этому?.. - Я не думал, что это дается образованием. - А чем же? - Я думаю, это... от Бога».

Лет сорок тому, а до сих пор забыть не могу, как, захлебываясь от административного восторга, клеймили тогда эмигранта Бродского с советско-партийных позиций.

Слава богу, что были, есть и будут человеческие позиции, которые обеспечивают совсем другой восторг: что поэт был, есть и пребудет с нами, что мы можем приобщиться этих рифм и этих ритмов, этого мирочувствования, этой трагичности его существования.

...Что сказать мне о жизни?
Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую
солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться
будет лишь благодарность.

Он написал это в свой сороковой день рождения. Здесь все - правда и все - поэзия, если вспомнить Гете.

Гений не ошибается.

Божественная инвентаризация всего сущего, без различия верха и низа, - вот что такое его стихи.
Он прожил еще шестнадцать лет, нобелеат с мировым именем, и умер от сердца.
Не сбылось его:

Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать...

Его похоронили в Венеции.
Ее он любил сразу вслед за Васильевским.

КСТАТИ

В память об эссе «Набережная неисцелимых»
В Венеции установлен мемориальный знак с именем Иосифа Бродского
По свидетельству самих венецианцев, эссе Бродского является одним из лучших творений о Венеции и самой популярной книгой у туристов. Владельцы виллы, находящейся на набережной, любезно дали разрешение на установку мемориального знака на стене, окружающей поместье. Считается, что эта набережная в районе Дорсудоро на канале Джудекка, где когда-то находился госпиталь для неизлечимых больных (отсюда название), напоминала поэту родной Санкт-Петербург, Неву и он очень любил это место в Венеции.
К 80-летию Иосифа Бродского на его могиле на старинном венецианском кладбище Сан-Микеле Фондом социально-культурных инициатив были проведены восстановительные работы, обновлен и отреставрирован памятник. На этом же кладбище захоронены еще двое знаменитых русских - Сергей Дягилев и Игорь Стравинский.