Если смыть толстый казенный слой лжи и лакировки, перед нами предстанет совсем другая история, чем та, которой пичкают граждан Украины. Вся эта история – это история предателей и предательств, столкновения шкурных интересов и попытки подвести под них хоть какие-то приличные объяснения. Так происходило и в прошлой истории, и в новейшей с 1991г. Так было со «Злукой» УНР и ЗУНР, когда обе стороны, заключив договор об объединении, не прекратили сепаратных переговоров с врагами «союзников и братьев». Так было и с «героями Крут», день памяти которых празднуется национально-свидомыми кругами 29 января каждого года. Официально же, на государственном уровне, с 2003г., после подписания соответствующего указа Л.Кучмой. Считается, что в этот день (хотя сведения о дате противоречивы) в 1918 году под станцией Круты (Черниговская область) состоялось боевое столкновение между небольшими отрядами двух Украинских народных республик. Столица одной из этих держав находилась в Киеве, другой – в Харькове.

     В украинской историографии, публицистике, художественной литературе и политике этому бою приписывают особое значение, представляя его как пример героической борьбы украинской молодёжи, не пощадившей жизни ради независимости своей родины.

   Официальная легенда события, которая проела плешь в мозгах школьников и телезрителей, выглядит примерно так. К началу 1918 года, после многовековой «боротьбы», Украина наконец обрела свою государственность. Народ ликовал и готовился к благоденствию.  А на севере москали, сидя в голодной и холодной России, глядели на радостных украинцев и закипали злобой. И началось… Как это принято у москалей, они собрали многотысячные орды кровожадных большевиков-кацапов и силой кинулись  гнитыть и неволить украинцев. И вел их кровавый подручный еще более кровавого Ленина большевик Муравьев.

    У меня под рукой учебник для 5 класса (Мисбан В. «Рассказы по истории Украины» К.1997), описывающий эту жуткую картину. «Большевики России направили в Украину Красную Армию». Та подошла к Киеву. «На защиту столицы поспешили вновь сформированные отряды молодежи», встретившие врага у железнодорожной станции Круты. «Несколько раз герои отбивали атаки врагов. Шли в рукопашный бой, но силы были неравными».  В общем, погибли герои патриотической смертью, но навечно остались в памяти украинского народа. Автор учебника даже приводит якобы «народную» песню:

У Київі під Крутами

Був бій тяжкий з москалями.

Триста катів на одного,

На студента молодого.

Червоніє сніг на полі,

Це пролляли кров герої…

А по трупах тих героїв

Зайшов ворог до Кийова.

Ой, не смійся, лютий враже,

Голова твоя ще ляже.

   Но героическая гибель студентов была не напрасной. Пока они героически сдерживали под Крутами москальскую орду, мудрая Центральная Рада успела выехать полным составом на Запад, где договорилась с германскими и австрийскими партнерами об их участии в международной миротворческой операции на территории УНР. В общем, усилиями европейского сообщества нэнька была спасена. В память чего, а также в знак огромной признательности к историческому подвигу павших студентов, все сознательные украинские патриоты обязаны отмечать 29 января день Героев Крут…

    Конечно, можно сколько угодно издеваться, читая каноническую версию «битвы» под Крутами в разных её «патриотических» вариациях. Даже удивляться такой ярко выраженной интеллектуальной недостаточности её творцов. Сочиняли же миф о Крутах  бывшие деятели Центральной Рады.  Стоит лишь немного подключить соображение и весь миф разваливается прямо на глазах.  Впрочем, творцы его, осознавая нелепости и нестыковки, любят ссылаться на авторство народа. Например, Е. Маланюк, один из видных деятелей националистической диаспоры, относительно Крут говаривал: «…народ, создавая из какого-то события легенду, знает, что он делает».  

    До сих пор никто не знает точно, когда происходила «историческая битва под Крутами» (промежуток от 27.01 до 29.01), сколько в ней участвовало украинских патриотов, сколько из них героически погибло, и какова была численность москальско-большевицкой орды. Цифры меняются в зависимости от того, насколько сильно повреждены пропагандой мозги свидомого индивида, разглагольствующего на эту тему. Как правило, количество украинских патриотов, бившихся и погибших под Крутами, сводится к 300. Так, очевидно, проще вождям украинства проводить аналогию с битвой трёхсот спартанцев под Фермопилами. А вот с количеством москальско-большевицкой орды тоже проблемы. Некоторые украинские патриоты насчитали аж несколько сотен тысяч злобных москальских агрессоров! Судя по сочиненной к учебнику песенке, где фигурируют «триста катів на одного» - 90 тысяч (триста студентов умножим на триста «катів»). Представляете, 300 «свидомых» студентов и гимназистов (младшему было 15 лет, старшему – 22), никогда раньше не державших в руках винтовки, с тремя обоймами патронов на брата, по колено в снегу, на тридцатиградусном морозе три дня сдерживали 90-тысячную армию москалей, отвечая на их «фронтальные атаки», штыковыми контратаками! Тут даже спартанцы отдыхают!

   Но 10-11- летние дети, у которых сознание еще не сформировано к критическому мышлению, воспринимают все за чистую монету. Учат параграфы про эту «битву под Крутами» и не только про нее. По сути все школьные годы детям на Украине насаждается идеологическая отрава, калечащая юные души ложью и ненавистью. К собственному народу, кстати! А потом, спрашивается, откуда взялись эти неистовые майданные толпы с криками: «Москалів на ножі!», сжигавшие людей в Одессе, добровольцы «АТО», не щадящие детей и женщин Донбасса?

                            СОПРИКАСАЯСЬ С РЕАЛЬНОСТЬЮ.

    Знаете, читатель, по всем меркам действия лидеров Центральной Рады, отправивших юношей, знавших о войне лишь из книжек, подходят под категорию военных преступлений. Да так вначале почти и было. Когда деятели Рады, подписавшие договор об оккупации, в немецком обозе прибыли в Киев, одна из киевских газет вспомнила об этом эпизоде и начала атаку на Грушевского. Хитрый  дедок не стал оправдываться, а ловко развернул трагедию в свою пользу. Пустил слезу о мужественных защитниках Украины, произнес несколько прочувствованных речей и заинициировал торжественные похороны погибших.  1 марта 1918 г. в «освобождённом» германской армией Киеве был образован комитет по розыску тел погибших под Крутами, его возглавил участник «битвы» студент С. Король. Тогда для церемонии похорон предварительно было заготовлено 200 гробов, однако разыскать удалось лишь 28 трупов из тех киевских студентов и гимназистов, которые были брошены на произвол судьбы и погибли.   Еще, как известно, около 100 раненых студентов и гимназистов были отправлены большевиками в Харьков для лечения в советских госпиталях. Судя по всему, остальные «герои» просто разбежались.

     Общая численность «москальско-большевистской орды», наступавшей в эшелонах на Киев,  хорошо известна: 3600 человек. Конечно отряды красногвардейцев (еще не РККА, которая будет создана 23 февраля 1918г.) эсера Михаила Муравьева, зам. командующего войсками УНР (Харьков) были отправлены в Киев тоже не из Москвы, а из Харькова. Да и состояли преимущественно, как принято говорить сегодня,  из этнических украинцев: жителей нынешних Харьковской, Донецкой, Полтавской, Сумской, Черниговской областей. Солдатами командовал П.Егоров, донецкими рабочими – Д.Жлоба, а полком червонных казаков – уроженец Черниговской области Виталий Примаков.

    Узнав о том, Центральная Рада ударилась в панику. Тем более, что все из регулярных частей (впрочем, составленных из ошивавшихся в Киеве дизертиров) на защиту Киева выступать отказались. В этой ситуации украинские вожди не придумали ничего лучшего, чем отправить на встречу большевикам курень Первой юнацкой военной школы им. Б. Хмельницкого под командованием сотника Аверкия Гончаренко. Что интересно, этот курень «Сичовых Стрэльцив» состоял из молодых «свидомых» галичан, устроенных на учёбу в Киеве по распоряжению Грушевского, среди которых преобладали бывшие солдаты Австро-Венгерской армии, попавшие в русский плен. А его командир Аверкий Гончаренко в 1944 году стал полковником 14-й Ваффен дивизии СС «Галиция».  К ним и подсоединили 118 человек из 1-й сотни Студенческого куреня. Перед самой отправкой в состав сотни включили еще 34 спешно мобилизованных студента и гимназиста в возрасте 17 – 20 лет. Всего войско Гончаренко насчитывало от 420 до 600 человек (данные расходятся), 18  пулемётов и самодельный бронепоезд с орудием.

   Таковы были исходные силы этого мифического «боя под Крутами», по сути небольщой проигранной перестрелки. А дальше начался сплошной бардак. Вот как описывает его вмемуарах бывший председатель генерального секретариата Центральной Рады УНР Дмитрий Дорошенко: «Когда со стороны Бахмача и Чернигова двинулись на Киев большевистские эшелоны, правительство не могло послать для отпора ни единой воинской части. Тогда собрали наскоро отряд из студентов и гимназистов старших классов и бросили их — буквально на убой — навстречу прекрасно вооружённым и многочисленным силам большевиков. Несчастную молодёжь довезли до станции Круты и высадили здесь на «позиции». В то время, когда юноши (в большинстве никогда не державшие в руках ружья) бесстрашно выступили против надвигавшихся большевистских отрядов, начальство их, группа офицеров, осталась в поезде и устроила попойку в вагонах; большевики без труда разбили отряд молодёжи и погнали его к станции. Увидев опасность, находившиеся в поезде поспешили дать сигнал к отъезду, не оставшись ни минуты, чтобы захватить с собой бегущих».

        Аверкий Гончаренко, наверное, строил какие-то планы обороны, но все они рухнули под напором случайностей. Случайно слева, там, где было заснеженное поле, появились свистящие «красные козаки» Примакова. Случайно появился бронепоезд Муравьева (настоящий), открывший беглый огонь из нескольких пушек. Случайно запланированный отход курсантов и студентов превратился в их стремительное бегство. И случайно с полсотни их, замешкавшись и растерявшись, попали в окружение, сложив оружие после недолгого сопротивления. После чего живых пендалями прогнали домой к мамке, раненых погрузили в вагоны и отправили в госпитали Харькова, а погибшие (по разным оценкам 18 или 27) остались лежать, засыпаемые падающим снегом…

    Участник этого боя Игорь Лоський свои воспоминания, опубликованные во Львове в 1929 г., завершил так: "Спомин про крутську трагедію мусить лишити як грізне memento нашого українського невміння організувати ті моральні сили, які в українстві є".

                         ВЗГЛЯД НА ЦЕНТРАЛЬНУЮ РАДУ.

   Я уже упоминал, что противостоящие стороны представляли разные УНР. Про Харьковскую сегодня в «Незалежной» особо распространяться не принято, хотя она была предтечей будущей УССР. 25 декабря 1917 года на Первом Всеукраинском съезде советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов в Харькове произошло создание этого украинского государства. 1 января 1918 года молодую республику признала РСФСР. Ей дали название Украинская народная республика Советов.

    А что столь пропагандируемая ныне Киевская УНР? Центральная Рада даже не представляла собой нечто подобное парламенту. Она никем не была избрана.  А была чем-то вроде политического клуба. Поначалу туда кто только не набился! Всех делегатов, показывавших бумажки, что они избраны или направлены от тех или иных «украинских» кружков, но очень хотят получать жалование, поуправлять и покомандовать, набралось около тысячи человек. Потом, правда, часть совсем уж проходимцев подчистили, оставив 600, но все равно – полный майдан!

   Как на них смотрели киевляне? Балаган! Зачем-то ходят солдаты, выряженные в шаровары и свитки. Какие-то с виду образованные типы вдруг начинают нести речи на мужицкой мове. Вислоусые дядьки с надетыми под пиджаком вишиванками маршируют возле памятника Богдану с криками: «Хай живе вільна Україна!» и т.п., в общем делают то, чем обычно занимаются свидомые. Учтите, что бытовыми проблемами никто из них не интересовался. А больше украинизацией, сменой вывесок и еще какой-то галиматьей. Не удивительно, что когда в апреле 1918г. эту Раду просто пришел и разогнал немецкий патруль, ни одна рука в Киеве не поднялась в ее защиту.

  Как бы не старалась официальная украинская историография представить события Гражданской войны «національно-визвольними змаганнями», а то и «україно-російською війною», поддержка балагана Центральных Рад и прочих Директорий была почти нулевой. Их идеи украинского национализма народ тогда абсолютно не воспринимал. Большевистская пропаганда ему была ближе. Иные питали склонность к белому движению, кто-то к Махно. Да и сам состав сил, противостоящих в той войне это показывает. Красная армия составлялась отнюдь не из «москалей», а из местных, не говоря уж об отрядах батьки Махно. Да и белые Вооруженные силы Юга России на 70-75% состояли из малорусов.

    А наш «національно-визвольний» цирк? Они ничего не могли и ни на что не влияли. Только путались под ногами, то у белых, то у большевиков, то у немцев и занимались демагогией, борясь за «вільну Україну». Вот только представляли собой петлюровцы в своей массе анархический сброд, с военной точки зрения не имевший существенного значения. Их поочерёдно гоняли по всему Юго-Западному краю то красные, то белые, Нестор Махно тоже гонял. Презрение они вызывали как у тех, так и у других. Сам Петлюра постоянно находился в «творческом поиске», не зная к кому бы присоединиться.

     Что-то я ни одной успешной военной операции «українського війська» того времени не припомню. Заняли они было в конце 1918г. бесхозный после отхода немцев Киев, но быстро были выбиты оттуда красными.  Попытались они войти в 1919г. в Киев вместе с белой армией, но те, оглядевшись, задались вопросом: «А эти клоуны что здесь делают?» Иван Солоневич, бывший очевидцем тех событий, описывает в одной из статей такой эпизод, которому был свидетелем: « С Фундуклеевской на Крещатик вливались мощные колонны каких-то серожупанников – петлюровской гвардии, одетой и вооруженной немцами. Со стороны Липок туда же проскочил какой-то казачий отряд, едва ли больше двух-трех десятков нагаек. Казаки сразу атаковали петлюровскую армию, и атаковали ее нагайками. Петлюровская армия бежала сразу – и только с Фундуклеевской улицы кто-то стал строчить из пулемета».  Даже крупные банды атаманов Ангела, Зеленого, Григорьева, лишь на короткое время примыкали к Петлюре, но быстро рассорившись с ним (случалось, заключали даже соглашения с РККА),  действовали самостоятельно. Вот разве что успех был в 1920-м году в Силезии, когда интернированные сотни Юрка Тютюнника за полтора доллара в день изображали польских повстанцев, что окончилось отрывом этой области от Германии и присоединением к Польше.

  Конечно, сегодня все намного серьезней. Болезнь зашла далеко. А все же - ничего не напоминает?

   В 1919 г. в интервью газете «Daily Mail», начальник немецкого штаба Восточного фронта генерал Гофман заявил: «В действительности Украина – это дело моих рук, а вовсе не плод сознательной воли русского народа». Возможно, придет время, и мы что-то подобное услышим о нынешнем режиме от генералов из-за океана.

Александр Акентьев.