Я убит при попытке к бегству… 

 (тема Родины в поэзии Михаила Анищенко)

 У любого выдающегося русского поэта тема Родины занимает особое место в его творчестве. И это не случайно. Классики стали выше на голову собратьев по перу именно потому, что, кроме своего неповторимого литературного таланта, были и душой, и телом вместе со своим народом при любых обстоятельствах: разделяли с ним и радость военных и трудовых побед, и горечь поражений. И в этом Михаил Всеволодович Анищенко не является исключением. Чем больше лет проходит после его кончины, тем глубже и отчётливее мы понимаем значение его поэзии и в нашей жизни, и в русской литературе. Кто войдёт в школьные хрестоматии когда будут изучать русскую поэзию начала 21 века? Ну не Переверзев же, не Бояринов, не Губайловский… И уж никак не Дмитрий Быков и не Вера Полозкова. (Хотя эти имена постоянно мелькают перед нашими глазами как надоедливая бестолковая реклама). 

 Несмотря на все тяготы и лишения, которые преподнесла ему судьба, Михаил Анищенко не жалел, что родился русским человеком. Об этом его стихотворение «Родиться русским»: 

Свою судьбу, рассыпав снегом, 

Шепчу над Родиной святой: 

«Родиться русским человеком! 

Какое счастье! Боже мой!» 

Родиться русским. Петь и драться. 

Писать стихи, брести домой 

В худой одежде голодранца… 

Какой счастье, Боже мой! 

Родиться русским! Парус ладить, 

Сжимать в руках цветы и плеть, 

Всё полюбить и всё утратить, 

И ни о чём не пожалеть! 

 Такое стихотворение мог написать только истинно русский человек, с детства полюбивший свою Родину и никогда не изменявший ей. Эти строки в чём-то перекликаются со строками из стихотворения «Нация» Леонида Корнилова: 

«Мы – русские! Какой восторг!» - 

Кричит из прошлого Суворов… 

 Фразу «всё полюбить» поэт не расшифровывает, надеясь, что его будут читать те, кто знает, в чём заключается «загадочная русская душа». Здесь существует как бы «обратная невидимая сторона» стихотворения, в которой заключены все смыслы, начиная от героической истории России и кончая понятием «русский характер». 

 В стихотворении «Приговор» Михаил Анищенко говорит и о том, как дорога ему малая родина: 

Русь моя! Туман, поверья, 

Пыль таинственных времён! 

Как преступник к высшей мере, 

Я к тебе приговорён. 

К шуму сосен, к скрипу ставен, 

К зову птиц издалека 

И к твоим тропинкам тайным, 

Проходящим сквозь века. 

Пусть порою путь без веры 

Выпадает мне во мгле… 

От всевышней смертной меры 

Нет спасенья на земле. 

Мир вам, рощи да излуки, 

Шелест, шёпот,… камыши… 

Навсегда. До смертной муки. 

До бессмертия души. 

 И вот грянул 1991 год. В школе жизни главные уроки мы получаем во время перемен. Что такое 90- годы в нашей стране, разъяснять не нужно. Все мы испытали это на собственной шкуре. А если испытал на собственной шкуре, это уже не шкура, а наглядное пособие. Испытал на собственной шкуре «прелести рыночной экономики» и Михаил Анищенко. Он переехал из Самары в село Шелехметь и жил там в стареньком домишке. 

Помню, в 90-е годы в одной компании зашёл разговор о событиях в стране, о Родине. И некая дама, приятная не во всех отношениях, спросила меня: «А какая у вас зарплата?» Я ответил. А она говорит: «Конечно, за такую зарплату можно Родину любить». 

 Михаил Анищенко жил в Шелехмети, нигде не работая и не получая зарплаты, но его любовь к своей Родине от этого не стала убывать. Он мог бы, конечно, открыть лавочку, чем-нибудь торговать и материально жить гораздо лучше. Но тогда бы он был мелким буржуа, а не выдающимся русским поэтом. 

 Всматриваясь в окружающих его людей, Михаил Анищенко видел, что бурно меняющаяся страна изменяет и людей: больше стало агрессии, злобы и других негативных проявлений в жизни. Всё это нашло отражение в стихотворении «Наперекор». Вот лишь часть этого произведения: 

Куда ни взглянешь – всюду топь. 

Шагнёшь на мост – а он сгорает. 

Как будто это речка Злобь 

По всей России протекает. 

…………………………………………….. 

Дорога – сон, а даль пуста, 

Страданье русское – бессрочно. 

Но Русь, как Дева у Креста, 

Во мне чиста и непорочна. 

Пускай проходят времена, 

Меняя лица и одежды… 

Но только Родина одна 

Вернее славы и надежды. 

 Невозможно даже представить, чтобы автор таких пронзительных строк собрал чемодан и уехал на постоянное жительство в Европу или Америку, как это сделали многие «инженеры человеческих душ». 

 Михаил Анищенко заметил, что чем дальше страна идёт к «светлому капиталистическому будущему», тем больше он и сам меняется, и не в лучшую сторону: «Подменили мне Русь, подменили мне Бога, подменили 

мне мать и меня самого». Это отчётливо видно, если прочитать и часть его стихотворения «Опять мороз идёт по коже»: 

Страна берёзового ситца 

Ещё как будто бы жива… 

Но на престол уже садится 

Иван, не помнящий родства. 

И я, грядущему не веря, 

Вдали от мира и людей, 

В своей душе лелею зверя 

И убиваю лебедей. 

 Но поэта не устраивает такое состояние души. И чуть позже он пишет стихотворение «Мне прилечь бы»: 

Мне прилечь бы, пасмурная родина, 

Под кустом растаять как сугроб… 

Чтобы снова белая смородина 

Красной кровью капала на лоб. 

Чтоб забыть всю злость и наущения, 

Жажду мести, ставшую виной; 

Чтобы белый ангел всепрощения, 

Словно дождик плакал надо мной. 

Чтоб платить и ныне, и сторицею 

За судьбу, сиявшую в глуши; 

Чтобы гуси плыли вереницею 

В небеса распахнутой души. 

 Дальнейшие события в России продолжали терзать поэта. Из стихотворения «Отчаяние»: 

Тянет гниющей травою из лога, 

Дождик косой, как сапожник, идёт. 

Родина горькая, словно изжога, 

Мучит ночами и спать не даёт. 

 Часто приходится читать статьи о современных поэтах, но стихи, которые приводятся в этих статьях, не подтверждают восторженных отзывов о талантливости того или иного литератора. К стихотворениям Михаила Анищенко можно не давать развёрнутых комментариев. Читатели и сами поймут идею и художественную ценность произведения. Здесь каждая строка радует нам душу или обжигает её, заставляет читать следующие стихотворения и не останавливаться. Уникальный поэт! 

 Проходили десятилетия, но для основной массы населения в России мало что менялось. Не изменялась к лучшему и жизнь поэтов, даже выдающихся. О своей жизни в этот период Михаил Анищенко пишет во многих стихотворениях. Вот, например, отрывок из стихотворения «Вот и ты живи…»: 

Не сдавайся, брат, не кисни, 

Не стреляйся на плацу. 

Я и сам бежал по жизни, 

Словно слёзы по лицу. 

Я и сам плутал в тумане, 

По вокзалам стыл и дрог; 

И меня твои дворяне 

Не пускали на порог. 

 А вот отрывок из стихотворения «Круги», где звучит эта же тема: 

Двадцать лет темнота над родимой землёю, 

Я, как дым из трубы, ещё пробую высь… 

Но кремнистый мой путь затянулся петлёю, 

И звезда со звездою навек разошлись. 

Истощилось в писаньях духовное брашно, 

Я устал и остыл. Я лежу на печи. 

Умирать на земле мне почти и не страшно, 

Но весь ужас скрывается в этом «почти»… 

 Случайно ли поэт употребляет устаревшее слово «брашно» (у Даля: пища, кушанье)? Видимо, не случайно. 

 Нередко стихи о Родине у Михаила Анищенко выглядят как просьба; он просит Россию. О чём? Почитаем: 

Россия, Русь! В тоске величья, 

К кругу неверия и лжи, 

Меняй одежды и обличья, 

Но дух нетронутым держи! 

Среди земных и горних множеств, 

Объятых тьмою и огнём, 

Ты велика, как безнадёжность, 

Что в сердце вызрела моём. 

Пройдут наркоз и летаргия, 

Взойдут из пепла зеленя… 

Храни, храни свой дух Россия, 

Хотя бы в сердце у меня! 

 Аналогичные просьбы поэт высказывает и в стихотворении «Барыня»: 

Боль запоздалая. Совесть невнятная. 

Тьма над страною, но мысли темней. 

Что же ты, Родина невероятная, 

Переселяешься в область теней? 

Не уходи, оставайся, пожалуйста, 

Мёрзни на холоде, мокни в дожди, 

Падай и ври, притворяйся и жалуйся, 

Только, пожалуйста, не уходи. 

Родина милая! В страхе и ярости 

Дай разобраться во всём самому… 

Или и я обречён по ментальности 

Вечно топить собачонку Муму? 

Плещется речка, и в утреннем мареве 

Прямо ко мне чей-то голос летит: 

«Надо убить не собаку, а барыню, 

Ваня Тургенев поймёт и простит». 

 Некоторые читатели высказывают недоумение по поводу того, что, дескать, в строке «Надо убить не собаку, а барыню» поэт призывает к убийству. Мол, жизнь человека дороже, чем жизнь собаки.… Однако тут можно и нужно поспорить. Существо с человеческим обличьем, которое за три-пять лет украло у народа собственность на миллиарды долларов, - это тоже Человек с большой буквы? Поэт, а вместе с ним и миллионы граждан России с этим категорически не согласны. И, наконец, может, в стихотворении таким образом просто поставлен вопрос: сегодня «хозяева жизни» - это олигархи, и с ними надо что-то делать. 

 Нередко Михаил Анищенко выбирает соответствующую интонацию и разговаривает с Россией как с близким человеком (из стихотворения «Родине»): 

Мне теперь что назад, что вперёд, 

Спотыкаться, скользить и кружиться… 

Но на веру твою, как на лёд, 

Я уже не могу положиться. 

Оглянусь – ты стоишь у плетня, 

Ожидая, что всё-таки струшу… 

И жалеешь, и любишь меня, 

Как свою уходящую душу. 

 В каждом стихотворении Михаила Анищенко вызывают восхищение его художественно-изобразительные средства. Хочется остановиться на них, разложить «по полочкам», лишний раз процитировать, чтобы полнее отобразить высочайшую степень таланта поэта. Но не буду этого делать: это отдельный большой разговор. Кроме того, цель этой статьи другая: ещё раз привлечь внимание к поэзии Михаила Анищенко и расширить аудиторию читателей; чтобы она была не меньше, чем у Сергея Есенина или Владимира Высоцкого. 

 Поэт не только пишет о сегодняшнем дне и всматривается в будущее своей Родины, он оглядывается и на прошлое. А советское прошлое нередко вызывает у него светлые чувства. В этом плане интересно его стихотворение «Барабанщик»: 

Царизм, инквизиция, пряник и кнут, 

Всё горше в России и горше… 

Но всё, что сегодня нещадно клянут, 

Люблю я всё больше и больше. 

Никто не сочтёт безымянных утрат… 

Но помня о русской Победе, 

В последнем трамвае последний парад 

По улице Сталина едет. 

На грязной подножке стоит идиот, 

Сияя зубами и славой; 

А следом за ним барабанщик идёт, 

Убитый потом Окуджавой. 

 Кого-то настораживает строка «На грязной подножке стоит идиот». Кто он такой – этот «идиот»? Мне представляется, что поэт вложил в этот образ понятие «сверхпорядочный человек». Да, тот самый образ, который создал Ф.М. Достоевский в своём романе «Идиот». И это утверждение косвенно подтверждается тем, что Михаил Анищенко часто берёт на вооружение в своей поэзии («Шинель», «Барыня» и др.) образы из нашей литературной классики. Кроме того, он всегда точен в использовании значения слов. И, наконец, в пользу такого прочтения говорят последние две строчки стихотворения: барабанщик - глашатай Победы. Но пройдёт время, и его «убьёт» Окуджава, который уже не поёт «и комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной». 

 У Михаила Анищенко были сложные отношения со своей Родиной. Однако, даже думая о своей собственной смерти, он не может не думать о России: 

Опускай меня в землю, товарищ, 

Заноси над бессмертием лом. 

Словно искорка русских пожарищ, 

Я лечу над сгоревшим селом. 

Вот и кончились думы о хлебе, 

О добре и немереном зле… 

Дым отечества сладок на небе, 

Но дышать не даёт на земле. 

 Удивительно, что в Самаре среди богатых людей не нашлось ни одного, кто на свои деньги издавал бы книги Михаила Анищенко. А впрочем, чему удивляться. Современные господа и бизнес-леди смотрели на Михаила Анищенко как на «ватника», «нищеброда». Это уже другая Россия. И у представителей этой России совсем другие ценности: Канары, Испания, мерседесы, изысканная еда в лучших ресторанах.… В крайнем случае – «шедевры» Донцовой или Пелевина. 

 Михаил Анищенко так и не принял новую Россию с её «рыночными отношениями». За несколько дней до своей смерти он написал: 

Полыхнуло огнём по детству, полетел с головы картуз. 

Я убит при попытке к бегству… Из России – в Советский Союз. 

 Поэзия Михаила Анищенко делает свои первые шаги по России. И нет сомнения в том, что с каждым годом эти шаги будут звучать всё громче и отчётливее.