Владимир СКИФ        

                                   О стихах Владимира Корнилова

За самобытным творчеством Владимира Корнилова я слежу уже более сорока лет, с тех пор, когда впервые он был приглашён иркутскими писателями на Областную конференцию «Молодость. Творчество. Современность» для обсуждения рукописи его первой книги стихов «Я всегда удивляться буду»… За долгие годы со дня нашего с ним знакомства Владимир Корнилов не только  поступил и закончил Литературный институт имени А.М. Горького, но и, плодотворно работая в современной поэзии, издал более полутора десятков  поэтических книг.
Всегда для нас, писателей, выход в свет новой книги стихов или прозы является большим, незаурядным событием. Вот и сейчас я держу в руках подаренную мне Владимиром еще пахнущую типографской краской книгу избранных стихотворений «Пой о русской доле», изданную в Санкт-Петербурге при журнале «Невский альманах».
Что могу в целом сказать о ней после прочтения этих выстраданных за годы творчества автором страниц. Владимир Корнилов – поэт с удивительно чистым, просветлённым чувством Родины. Это чувство не может быть искусственно приобретённым или взятым напрокат, оно содержится в крови, в генах, в родословной. Оно – это чувство, как малый, жизнелюбивый росток или веточка отпочковалось от замечательных предков с их любовью к родной земле, с их православной верой, неуступчивостью неправедному делу и слову, с их необоримой русскою силой.
В своё время я обратил внимание именно на это качество его поэзии. Наверно, обратил не только я, а ещё и руководитель поэтического семинара в Московском литературном институте имени Горького – замечательный русский поэт Владимир Цыбин, иркутский критик Надежда Тендитник и поэт удивительного дара Ростислав Филиппов.
Творчество Владимира Корнилова выстрадано и автобиографично, в нём отчётливо проступают жизнь и судьба поэта:
В поющем пламени горнила,
Нагрев до белых брызг металл,
Прапрадед мой –  кузнец Корнила
Мою фамилию ковал.
Да, действительно, автор не забывает своей звучной фамилии, своих прадедов, дедушек и бабушек, своих родителей, он помнит и склоняет голову перед ними, перед великим русским народом, перед его нелёгкой жизнью и кровоточащей историей.
Непрерывающаяся цепочка родных имён – это и есть та жизненная ипостась, тот факт биографии, который даёт ему возможность говорить о предках с великой нежностью и сыновней любовью. Даёт счастье помнить их и воспевать! Вот как эту любовь высвечивает стихотворение «Бабушки России»:
                                           Теплоту и материнства силу
                                                  Солнышко струит из ваших глаз,
                                                  Славные голубушки России,
                                                  В сказках детства нянчившие нас!
Владимир Корнилов совершенно не умеет фальшивить в своих чувствах. Он не суетлив и размерен в поступках, справедлив к себе и к другим, искренен и участлив в отношении к близким.
В стихотворении «Смерть деда» поэт горько сокрушается о невозвратной потере дорогого человека, корит себя за то, что «не присмотрел за ним…не уберёг»:                           
Родство с землёю крепло много лет,
Не исчезала с милым краем связь.
Ушёл из жизни мой любимый дед,
И нить с селом навек оборвалась.
От «Берега детства» до «Смерти деда» протянулась целая жизнь и в этой жизни, от одного отточия до другого, Владимир Корнилов сосуществует с деревьями и птицами, городом и деревней, светом неутраченной любви и предательством власти, оживающим весной полем и убивающим природу прогрессом.
Страдая и мучаясь, радуясь и трепеща, он живёт в жестоком реальном мире и остаётся воспевающим всё это многообразие – лириком:
Где бы ни мотали нас года,
От судьбы нам никуда не деться.
Только будут в памяти всегда
Отчий край да островок из детства…
И ещё: в виде пожелания мне хочется в дальнейшем творчестве Владимира Корнилова увидеть побольше стихов, в которых бы мятущаяся мысль, ищущая не только земных забот и сияний, но и проникающая в космическую, может быть, даже запредельную глубину, – была наполнена приметами вселенского масштаба и бытия. Как, например, вот в этом стихотворении поэта:
Кто этот наездник, что в жёлтом седле
По небу рискнул прокатиться?
И вместе с конём растворился во мгле –
Лишь облако следом клубится.
Как будто востока незримый огонь
Он видел сквозь сумрак морозный.
 От быстрого бега заиндевел конь,
Хрустят под копытами звёзды.
…А здесь на земле, в этот утренний час,
От стужи стонали деревья. 
Да всадник, уздечкой коня горяча,
Промчался стремглав по деревне.
Родина. Деревня. Россия. Это для Корнилова не абстрактные понятия, а кровь и плоть его поэзии, поднимающие душу на самую светлую высоту, дающие самую верную, самую точную тональность его лирике, выстраивающие слова в тот, присущий его голосу, порядок, который он обрёл и закрепил в сибирской поэзии.
Зимний Никола. Благовест. Колокола. Это нескончаемый свет и животворный звон, перетекающие из символов веры и добра в его строки и строфы, а потом и в сердца читателей.
Земля. Небо. Природа. Это обустройство души поэта Владимира Корнилова, тот Господний миропорядок, с которым он соседствует в поэзии и в жизни и, который воспитал, выпестовал его нежную душу, его чувство Родины.
Владимир Cкиф, секретарь Союза писателей России

https://youtu.be/kki3WkIRJJ8

https://www.youtube.com/watch?v=oLgebdwyX00&t=12s