Из его ближайшего служебного окружения остался лишь Сергей Петрович Марков. Офицер охраны, офицер для особых поручений, начальник охраны - рядом с Жуковым с мая 1943 года и вплоть до увольнения маршала в отставку. 80 лет. Награды, звания. Инсульт, три инфаркта. Когда-то Сергей Петрович дал расписку - молчать о маршале: с кем, что, где, когда - ни слова. Он и сегодня, более полувека спустя, разговаривает языком уставного текста. Прошло почти четыре часа, пока он разговорился. Жуков и Сталин Неразгаданная тайна: как Жуков уцелел перед войной, когда генералитет был истреблен чуть не поголовно? Случай, судьба. В 1937 году член Военсовета Белорусского военного округа Ф. Голиков пытался обвинить Жукова во "враждебной деятельности". В Минске в штабе округа он допрашивал полководца, выяснял его связи с Уборевичем, Сердичем, Рокоссовским и другими командирами - расстрелянными или находящимися под следствием. Жуков написал письма Сталину и Ворошилову и уехал на Дальний Восток. Твердость, жесткость, даже жестокость - так пишут о нем. Повальное мнение не только гражданских обывателей, но и многих участников войны: штрафные батальоны и заградительные отряды - детище Жукова. Неправда. Когда немцев погнали от Москвы, их боевой дух и дисциплина рухнули, именно они, немцы, первыми создали более сотни штрафных рот, заградотряды. Дисциплину удалось восстановить. "Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом у врагов наши предки и одерживали потом над ними победы? Я думаю, что стоит". Это выписка из приказа наркома обороны № 227 от 28 июля 1942 года. Подпись - Сталин. Решающие битвы выиграл именно Жуков. Народ, а не Жуков, - поправят меня. Но при защите Ленинграда у Ворошилова был тот же народ. И когда немцам фактически открыли путь на Москву - до Жукова - был тот же народ. Цена побед? Да. Но если бы армиями и фронтами командовали ворошиловы, крови было бы куда больше. 

* * * 

Помните подписание акта о безоговорочной капитуляции Германии? Суровый взгляд Жукова, железные скулы. Кажется, дозволь - он лично, не задумываясь, расстреляет Кейтеля. Другого образа Жукова мы не знаем: Главное политическое управление Министерства обороны все долгие десятилетия запрещало журналистам, писателям, киноактерам "очеловечивать" маршала. Но вот - тот же Карлсхорст, торжественный ужин после подписания акта о капитуляции. Георгий Константинович - победитель, именинник. "Когда на банкете было уже шумно, слышались радостные голоса и звучала музыка, Георгий Константинович поманил к себе Лиду Захарову, одетую под официантку, как и другие девушки-военнослужащие, и сказал: "Возьми бутылку водки и хорошей закуски, отнеси Кейтелю...". - Я знала, - рассказывала Лидия Владимировна, - Жуков не допускал подобных шуток, но сначала подумала, что он пошутил. Но когда ответила "Есть!" и он не остановил меня, я поняла: это приказ. Охраняли немцев англичане и наши пограничники, ребята пропустили меня с подносом. Кейтель был в комнате вместе со своим адъютантом. Он сидел за столом, подперев ладонью лоб. Мне показалось, что он плакал... Это короткое письмо москвич Андрей Жариков осмелился написать только пять лет назад, его опубликовала "Красная звезда". Факт удивительный. А может быть, и нет, может быть, мы просто плохо знаем маршала. С.П. Марков: - В Группе советских войск в Германии находился Василий Сталин. Жуков пригласил его с Серовым на охоту. Василий выпил, расслабился и, сидя на раскладном стуле, начал расстреливать водочную бутылку. Маршал его резко осадил: "Прекратить!". Василий не боялся никого, кроме отца, вел себя вызывающе даже с Берией. Но перед Жуковым - робел. Вернувшись домой, Василий доложил отцу о прекрасных американских самолетах и о наших, никуда не годных. Главный маршал авиации А.Новиков был арестован, под пытками дал показания против Жукова. Доказать "заговорщическую деятельность" не удалось. Георгия Константиновича отправили в Одессу командовать военным округом. В конце декабря 1947 года маршала срочно вызывают в Москву. Уже арестовано по "делу Жукова" 74 человека, в том числе его адъютант Семочкин. В Москве маршала дважды вызывает Жданов, которого он близко знал еще по обороне Ленинграда. Все остальное время сидит дома. Тишина. В начале января Берия докладывает на Политбюро: Жукова необходимо арестовать. ...У маршала - первый инфаркт. Его переводят в Свердловск, тоже командовать округом. С.П. Марков: - Георгий Константинович любил людей самобытных, людей дела. В Одессе сошелся со знаменитым глазным хирургом Филатовым. Зашел к нему в клинику, там лежали обожженные танкисты, летчики. Он со всеми поговорил. В Свердловске подружился с известным сказочником Павлом Петровичем Бажовым. И хоронил его, и на поминках был. Еще дружил с Терентием Мальцевым, полеводом, академиком. Мальцеву понадобился мотор к какому-то агрегату, приехал. Маршал дал команду - подобрали, а потом предложил: "Я еду в ваши края, давайте в мой вагон". Жуков со всеми умел говорить. Ходил в Театр оперы и балета, любил Театр музыкальной комедии. Певца-баса Штоколова ведь он же, Жуков, определил. Борис выступал в самодеятельности авиационного училища. Маршал сказал: "Летчика мы найдем, а певца можем потерять. Пусть едет, учится". В Свердловске 7 ноября он принимал парады верхом на коне, после торжеств руководители обкома партии приглашали его на праздничный обед. Маршал извинялся и тут же предлагал мне: "Готовьте ружьишко, поедем на Ботынь". Там - летняя дача маршала, озеро. Уже холодно, идем по болоту километров двадцать, охрана вспотела: "Товарищ маршал, хватит, наверное". - "Нет, еще немного". Возвращались, когда темнело. Он только на охоте и отдыхал. Сидим на утренней зорьке, вдруг - начинается лёт! Садятся тетерка и тетерев. И он возле нее танцует. Вижу, Георгий Константинович целится. А выстрела нет. Я говорю, что - осечка? А мы ведь патроны-то готовили вместе с ним, на аптечных весах. Осечка? Он ружье опускает: "Хорош больно тетерев! Пусть живет, ему и так досталось, смотри - на загривке шерсти нет. В боях за свою тетерку потерял". * * * - А вот еще, знаете, случай... В Свердловске жил то ли один из организаторов, то ли расстрельщик царя. Фамилии не помню, он сидел всегда в президиумах. Их познакомили... Первый секретарь Свердловского обкома партии - член ЦК партии, высокая свита. Почетному расстрельщику представляют маршала, тот, расстрельщик, уважительно протягивает руку... Жуков руки не подал. Похоже на легенду. Но это неважно. Главное - это вполне могло быть. * * * Сталин начал "возвращать" Жукова: он собирался в очередной раз расправиться с окружением, прежде всего с Берией. Ему требовалась сильная опора. В 1950 году Ирбитский мотоциклетный завод выдвинул маршала кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. - Избирательный округ огромный. Мы едем на поезде, потом на вездеходах, потом на санях, потом пешком, тайга непролазная. Заводы, комбинаты, очень много заключенных, которые остались на вечное поселение. Избиратели соседних избирательных округов откреплялись и ехали к нам, чтобы проголосовать за Жукова. В 1952 году - XIX съезд партии. Сталин позвонил Кириленко, первому секретарю Свердловского обкома партии: "Как идет подготовка к съезду?". Тот - как обычно: "...С большим подъемом... повышенные обязательства... Проходят выборы делегатов на съезд". - "Жуков - делегат съезда?". - "Не было указаний!". - "Надо дополнительно избрать его". Факт достоверный, Кириленко сам передал разговор Жукову. На съезде Жукова избирают кандидатом в члены ЦК. ...1953 год. 21 февраля маршала срочно вызвали в Москву. Он сидел дома и не понимал, зачем его приглашали. Понял позже. Сталин хотел его принять, но не смог - он доживал последние дни. * * * Ближе к концу жизни маршала-пенсионера спрашивали: нет ли обиды на жестокого Сталина? Один раз Георгий Константинович развел руками: - Он все же не расстрелял меня. В другой раз ответил: - Он вернул меня в ЦК. Хотел снова назначить меня министром обороны. Жуков и Хрущев Министром обороны вновь стал уже при Хрущеве. Тому, как и Сталину, понадобилась своя сильная рука. Собственно, маршал служил не Хрущеву лично, просто он так же резко выступал против культа личности, и тут их интересы совпали. Именно он, Жуков, арестовывал неприступного, до последних минут всемогущего Берию. И начал службу при Хрущеве с того, что стал возвращать из лагерного небытия маршалов и генералов. Полтора десятка лет спустя одно из изданий книги Жукова "Воспоминания и размышления" вышло с заметками на полях его соратников. Первую запись сделал генерал-лейтенант К.Телегин: "Моя жена, Мария Львовна, когда узнала, что маршал Жуков после смерти Сталина вернулся из Свердловска в Москву и назначен первым заместителем министра обороны СССР, записалась к нему на прием. Георгий Константинович Жуков без проволочек принял ее, заверил, что сделает все возможное для скорейшего моего освобождения из заключения. Можно представить состояние всей моей семьи. Ведь как бы то ни было, а палачи Берии и Абакумова вырвали у меня нужные им показания против маршала Жукова... После возвращения из лагеря меня полностью реабилитировали, восстановили в партии и Вооруженных Силах". С.П. Марков: - Телегин пришел к Жукову поблагодарить его. Худой, генеральский мундир на нем - как на вешалке. Пока маршал был занят, он рассказывал нам в приемной: "Нас рвали, как мясо...". 19 апреля 1956 года Президиум ЦК КПСС принял решение создать комиссию, которая бы разобралась с положением бывших пленных бойцов и командиров. Комиссию возглавил Жуков. Он же подготовил и доклад в ЦК: "...В результате применения при спецпроверке во многих случаях незаконных, провокационных методов следствия было необоснованно репрессировано большое количество военнослужащих, честно выполнивших свой воинский долг и ничем не запятнавших себя в плену... Считаем необходимым принять Постановление ЦК КПСС и Совета Министров Союза ССР, в котором осудить... Обязать...Устранить...". Ничего сделано не было. В комиссию вошли сталинские партийные чиновники, сотрудники... карательных органов. Но главное, на следующий год Жукова снова сняли с поста министра обороны. За этот год он кое-что успел сделать, ни много ни мало - спас Хрущева. "Антипартийная группа" решила свергнуть Хрущева. Маленков, Молотов, Каганович - по звучным партийным именам группа превосходила Хрущева и К°. Сначала была попытка все решить на Президиуме ЦК (18 июня, год - 1957-й) Хрущеву удалось перенести вопрос на внеочередной пленум - 22 июня. Жуков предоставил военные самолеты, и делегаты успели прибыть. Маршал смял, раздавил на пленуме всех. Слова вселяли трепет, каждый в зале чувствовал: за Жуковым не только армия, но и народ. Насторожился и спасенный Хрущев. Он наградил своего спасителя четвертой Золотой Звездой Героя и убрал его с должности. Помните генерала Голикова, который в 1937 году пытался арестовать Жукова? Теперь, 20 лет спустя, Хрущев назначает генерала Голикова начальником Главного политического управления СА и ВМФ и поручает ему наблюдение за опальным маршалом. Перед роковым отпуском Хрущев узнал от сына про заговор и, как Сталин когда-то, вспомнил про могучего полководца. С.П. Марков: - Как-то прихожу к опальному маршалу домой, он сидит очень довольный: "Звонил Никита. Спросил: как дела?". "Ничего, - говорю, - сижу, глотаю пилюли". - "Мы к твоему вопросу вернемся. Меня тогда ввели в заблуждение. Сейчас улетаю в отпуск, вернусь - поговорим". * * * Сталинская опала - не до конца опала. Вождь не отлучил маршала от любимого дела. Пленум хрущевского ЦК также поручил секретариату подобрать Жукову работу. "Идет слух о моем назначении на должность начальника Академии Генерального штаба, - сказал он Маркову. - Мне полагается адъютант. Вы пойдете снова ко мне?". - "Да, тем более в такое время". Никакую работу маршалу не дали. Любая должность - публична, всякое его появление отбрасывало бы тень на вождей. У него хотели отобрать дачу - не смогли: дача была пожалована в пожизненное пользование, о чем сохранилось решение старого Политбюро. На партийный учет маршала поставили в парторганизацию завода "Память революции 1905 года". Жуков и Брежнев Эти два имени ставить рядом как-то неудобно. Те вожди были личностями, а этот - ни мысли, ни мощи. Но именно ему уступил неуступчивый могучий маршал. Когда-то Сталин, зная, какие материалы, документы хранятся в кабинетном сейфе Жукова, позвонил ему: "Вы что, собираетесь писать историю? Не надо. Пусть этим делом занимаются историки, когда мы умрем". В 1965 году парижское издательство "Опера-Мунда" изъявило желание выпустить книгу воспоминаний маршала. Георгий Константинович поставил условие: сначала книга должна быть опубликована у нас в стране. У нас в стране поставили условие Жукову: нужно непременно отразить полководческий талант Брежнева. Маршалу было 69 лет, жить оставалось немного. Он очень устал. И очень хотел написать книгу. Уступил, уступил... Написал, как перед военным сражением поехал на Малую Землю посоветоваться с полководцем Брежневым. Написал заведомую глупость. "Умные люди поймут...".

 http://www.izvestia.ru/news/255392