Платон Беседин: "Любить литературу в себе, а не себя в литературе"

- На фестивале "Славянские традиции" в номинации "Малая проза" вас в прошлом году объявили победителем, и в нынешнем году вы не обойдены вниманием. На подобных мероприятиях встречаетесь ли вы с земляками-севастопольцами?

- В Киеве на фестивале "Активация слова" судьба свела меня с Цатряном. Порадовался выпавшим на его долю успехам. Ему присудили третье место за повесть о родном городе. Требовательный к своему творчеству парень и после состоявшегося признания его достижений не торопится предоставить мне возможность прочитать своё творение. Обещает, но после доработки повести. Придётся ждать. В октябре Виктора Цатряна и Сергея Трафедлюка встречу в Москве на литературном фестивале, который получил название "Липки" (так называется пансионат, где он проводится).

- Платон, вы сами выступаете инициатором и организатором литературных фестивалей в Киеве...

- Мою затею поддержали толстый московский журнал "Знамя" и его киевский собрат - журнал "Радуга", а также Фонд Филатова - фонд социально-экономических инициатив. Участников мероприятия отбирали на конкурентной основе, проводились встречи с ними, мастер-классы - не как положено в данных случаях. В Севастополе охотно встречаюсь с творческими людьми, выступаю с чтением своих произведений. Не отказываю просьбам коллег ознакомиться с их книгами или рукописями.

- В этот свой приезд вы также приняли предложение встретиться с творческой интеллигенцией города в читальном зале Центральной библиотеки имени Л.Н. Толстого. На этой встрече, в частности, вы признались, что начали пробовать свои силы в литературном творчестве с семи лет.

- Это была своеобразная реакция на прочитанные книги Стивенсона, Жюля Верна и других писателей этого круга. Увлекали приключения, жизнь животных. Где-то в родительском доме хранятся исписанные в детстве тетради. Очень тянет перелистать их, да всё недосуг.

- Вы посещали заседания городского литературного объединения, где тон задавали Александр Волков и Татьяна Воронина...

- Татьяна Андреевна, замечу, организовала мою встречу в Центральной городской библиотеке имени Л.Н. Толстого. В литературном объединении в иные дни я ощущал себя состоявшимся писателем. На данный момент от этих убеждений не осталось и следа. Очевидно, окончательно пробудился внутренний редактор. Пробил час объективной, строгой самооценки. Здесь важно не перебрать в сомнениях и не поверить в слова со стороны, что ты лучший. Это касается не только литературы, но и всего в жизни.

- Что движет вашей рукой за письменным столом: желание обогатиться, жажда славы или стремление сказать то, что ещё никто до вас не сказал?

- В настоящее время, если литературное творчество кого-то кормит, то их единицы. Слава благосклоннее к музыканту или певцу. В детстве взялся за перо с жаждой реализации. В настоящее время потребовали выхода ощущения самого себя и реакция на проявления окружающего мира.

- В своих произведениях вы стремитесь выразить себя или преобладающую среди людей идею, их радость или боль?

- Болеть чем-то постоянно - нереально. Складывать написанное в стол - странная позиция, отдающая бравадой. Себе я сказал: ты должен постоянно отдавать определённый объём текста, регулярно, желательно ежедневно. Не желать при этом облизывания с головы до пят: какой ты умный и талантливый. Не комплименты, часто незаслуженные, побуждают двигаться вперёд, а острая критика.

- В Севастополе живёт автор, который решился отправить свой роман в московское издательство. Ему ответили, что его произведение согласны опубликовать, но под именем... их раскрученного автора. В тёмных закутках рынка сложился институт "литературных негров". Вам не предлагали новоявленные "плантаторы" на ниве слова встать под их кнут? Может, знакомы с писателями без имён и личных биографий?

- Хотим мы того или не хотим, но литературное произведение - продукт, товар. Неизменно ему сопутствуют бренды - имена узкого круга авторов. Как бы литература не свелась максимум до 10-15 фамилий. Главным образом приверженцев детективного жанра... Доля здравого смысла - в существовании "литературных негров", по крайней мере, объяснение их существования налицо. Это для кого-то реальный заработок, средство к существованию.

Обозначить литературное произведение ходовым брендом мне никто не предлагал. К счастью или к сожалению. Как кто воспримет этот факт. Я бы написал главу-другую, скажем, для Пелевина либо для иного любимого писателя. При этом убеждён, что обязан писать своё. Ни силы, ни время не соглашусь посвящать литературному батрачеству. Не отдам кому-либо не то что роман, рассказ не уступлю.

- Не способен ли вам помочь литературный агент - ещё один персонаж, рождённый рынком?

- Научиться бы нам сдирать у цивилизованного Запада не худшее, а лучшее в постановке любого дела. Да, в Европе развита сеть литературных агентов. У нас они ищут раскрученные имена. Но без умелого менеджмента его не добиться... Замкнутый круг. Доморощенные литературные агенты - весёлые ребята. Кто-то из их среды говорит, что должен прочесть роман, повесть, которые предстоит продвигать на книжном рынке. Необходимо самим авторам объединяться, а не вставлять палки в колёса, как это иногда случается.

- Какую книгу вы предпочитаете: в электронном или в печатном формате?

- Не все книги оперативно доходят к читателю. Пришлось приобрести наушники, мини-монитор и всё, что им сопутствует. Но я - за печатную книгу. Однозначно. Печатная книга - живая субстанция. В своей "молодости" она дышит клеем и типографской краской, в "старости" - сединами мудрости. Её можно листать, внимая шуршанию страниц.

- В Центральной библиотеке имени Л.Н. Толстого, где вас радушно принимали, хранится старенький томик "Севастопольских рассказов". Классика литературы. Этот томик побывал в космосе. На самом здании, памятнике архитектуры местного значения, на плите начертана цитата из этого произведения, рядом - портрет Льва Николаевича. В пяти минутах ходьбы на Историческом бульваре есть памятник с барельефом Л.Н. Толстого.

Однако же сотрудники библиотеки с ужасом и сожалением могут рассказать, как даже не человек с улицы, а юная журналистка спросила, какое отношение имеет Лев Толстой к Севастополю, где его именем названа Центральная библиотека. Почему люди резко утратили интерес к чтению? Где многомиллионные тиражи "Юности", "Нового мира" и других журналов? Где заполненные до отказа стадионы на поэтических вечерах? Вернём ли мы это когда-нибудь?

- В обозримом будущем не вернутся ни миллионные тиражи литературных периодических изданий, книг, ни стадионы с трибунами, переполненными любителями поэзии. Кто-то ошибочно считает, что безликой биомассой управлять проще. Но литература не умрёт. Формируется прослойка людей, которые чётко понимают происходящие процессы, и они осознанно идут на духовное сопротивление всеобщему одичанию, угрозе голода духа.

- Признаться, удручает атмосфера литературных фестивалей, где поэты читают стихи... поэтам, а не переполненными читателями залам клубов, домов культуры. Наверное, такая же обстановка складывается и на Казантипе, откуда вы приехали в Севастополь? С другой стороны, участники узко профессиональных по составу фестивалей не дают погаснуть сохранившемуся костерку подлинной поэзии и прозы. Вы из тех, кто подбрасывает в этот костерок сухие дровишки.

- Хорошо, если это по-настоящему литературный фестиваль. Но случается, что можно услышать: я вот шесть раз приезжаю туда-то, а вы, такие-сякие, не сподобились дать мне премию. Вспомним обстановку в писательском ресторане из булгаковского "Мастера и Маргариты". Это уже не дровишки в костерок, а помои на огонь. Надо любить литературу в себе, а не себя в литературе. Так вернее.

- На днях я пригласил на дом сантехника и настройщика телевизора. Первый справился на своём участке в течение 2-3 часов. За оказание услуги он потребовал не 500 гривен, обозначенных первоначально, а 830; настройщик телевизора просил 80, но в итоге запросил на сотню больше.

Писатель счастлив, когда ему удаётся опубликовать своё произведение не за свой счёт, а хотя бы на безгонорарной основе. Крона дерева сохнет без корней, корни гниют без кроны. Почему в обществе нарушена гармония в оценке результатов труда творческой, технической интеллигенции и мастеровых людей? Это же гибельный путь...

- Зачем реально стране думающие люди? Раз не нужны, то соответственно будут получать. Но рано или поздно люди переосмыслят происходящее. Ни в коем случае не возражаю против заработка слесаря, но зачем писателей, представителей интеллигенции вообще держать в чёрном теле?

- Отвечая на один из вопросов в Центральной библиотеке имени Л.Н. Толстого, вы сказали, что уповаете на трудолюбие и настойчивость.

- Если таланта нет, то этих качеств недостаточно. Но и талантливый человек обязан быть трудолюбивым. Если житейская суета, служба с 9.00 до 18.00 не отвлекают, пишу по определённому графику. В хлопотах о хлебе насущном и творчестве трудно найти созвучие. Должен думать, что с этим делать. Компромисс надо искать.

- Жена Наталья, возможно, ропщет...

- Ей огромное спасибо. Она меня поддерживает, болеет за меня, берёт на себя некоторые обязанности по организации фестивалей. Традиции русской литературы подтверждает факт: успех в творчестве там, где писатель и его муза - единое целое во всех компонентах.

- Чем вам запомнится этот приезд в родной город?

- В Севастополе я получил среднее образование в школе N 24, учился в Национальном техническом университете. Этим летом в результате некоторых обстоятельств меня пронзила мысль, что я не знаю родного города так, как должен его знать. Некоторое время я посвятил изучению попавших в руки литературных источников. Так, мною овладел замысел написать очерк, возможно серию их, о Севастополе.

А. Калько