Евгений Орел
В конце девяностых один западный бизнесмен спросил: «Женя, знаешь, чем отличается азиатская коррупция от украинской? – и сам же ответил, – Там чиновнику платят, чтоб он что-то сделал, а здесь – чтобы не мешал работать». Я не мог ни согласиться, ни спорить с Джоном Митчеллом (так назовём моего визави), потому что и в Азии не бывал, да и бизнесом не занимался. И мне почти не приходилось за что-то платить, когда можно этого не делать. То есть о коррупции ведал больше понаслышке.

Джон занимался сельским хозяйством. У себя, в штате Айова, держал ферму, выращивал пшеницу и кукурузу, элеватор приобрёл, на бирже торговал. В общем, дела шли тип-топ. Только не сиделось ему на месте. Всё по миру мотался, бизнес устраивал. И в Украину приехал за тем же. Да и не мудрено, всем же известен богатый украинский чернозём. Он будто сам себя порождает. Его во вторую мировую эшелонами вывозили-вывозили, да так и не вывезли.

Обустроился Джон в Украине. Набрал земли в аренду, нанял механизаторов, агрономов, бухгалтеров, платил им неплохие деньги, да ещё долларами! Конечно, по "ихним" забугровым меркам, это была мелочь, но получалось раз в десять-пятнадцать больше, чем платили в колхозах, тогда уже бывших.

Здесь я немного отвлекусь.

Джон Митчелл, как пример, не уникален. У них, на Западе, капиталам тесно. Все места заняты, и конкурентов доводится локтями расталкивать. Беда только, что конкуренты тоже с локтями. Ну, и что делать? Известно, что. Ещё дедушка Ленин указывал на вывоз капитала как один из признаков «паразитического и загнивающего капитализма». Время шло, капитализм оказался не таким уж паразитическим и, тем более, не загнивающим. Но капиталы как вывозились в другие страны, так и вывозятся. И куда же их направлять? Да куда выгоднее! Например, в Украину. У неё, как выражаются политики да экономисты, есть немало конкурентных преимуществ. Одно из них – дешёвая рабочая сила. (?!)

А вот с этого места – поподробнее. Ладно, если так говорят за бугром. Но когда с высокой трибуны какой-нибудь крендель отечественного пошиба завлекает иноземцев с баблом, ссылаясь на низкую стоимость нашей рабочей силы, хочется подняться на трибуну да набить его откормленное рыло. Чему ты радуешься, дебилко? Тому, что народ прозябает от получки до получки? И набил бы, да вот беда: это самое рылко-дебилко чаще всего лощёно светится из телевизора, а если мне даже и повезёт попасть на какой-нибудь высокий форум, то там охрана обученная да натасканная. Заметут, дело пришьют, хорошо, если не изувечат. Боязно, однако.

Ну, хватит о совсем плохом. Вернёмся-ка мы к Джону Митчеллу.

Всё ему ничего, только вот беда – чиновники да проверяющие. Наши-то уже попривыкли. Дал пожарному инспектору на лапу – тот и отвалил. С налоговиками, правда, посложнее, но тоже как-то договариваются. А бывают и такие вопросы, что решаются только в госадминистрации разного уровня. Но ведь решаются же, чёрт возьми!

А что Джон? Уж он-то приехал из страны, где за взятку можно схлопотать не просто пожизненное, но даже два пожизненных (будто одного мало). Я всё не осмеливался спросить, как ему удаётся выживать в этих «особенностях» украинского бизнеса. Не моё дело, хоть и подружились мы с Джоном, потому как помогал я ему время от времени: то собирал информацию о ценах, то переводил на переговорах и всякое прочее. Но вскоре он сам ответил на мой незаданный вопрос.

А дело было так. Собрались однажды иностранные бизнесмены обсудить новинки в украинских законах. Говорили много, по делу и на эмоциях, возмущались коррупцией. Но вот слово взял Джон Митчелл. Говорил об урожае, о невыполненных договорах поставки из-за запрета на экспорт зерна, не обошёл вниманием и взятки. Дословно не помню, но сказал он примерно так:

-Здесь нельзя шагу ступить, чтобы не попасть на взяточника! Всюду – дай! Я не могу вывезти зерно не то что на экспорт, но даже за пределы области! Ну, вопрос-то я решаю, но как? У нас бы за это посадили и меня, и того, кому я даю на лапу. Там, например, если ввозишь что-нибудь в страну, то тебя проведут из кабинета в кабинет, дадут подписать нужные бумаги, и ввезёшь ты только то, что разрешено ввозить. Понимаете? Никаких «левых» штучек! И никому даже в голову не придёт подмазать таможенника, чтобы ускорить, или, не дай бог, провезти что-то незаконное. Тут же попадёшь в наручники!

Митчелл взял паузу, а затем, чуть понизив голос, продолжил:

-Но мне удобнее вести бизнес в Украине. Здесь можно делать практически всё. Нужно только знать, кому и сколько заплатить.

По залу прокатился нервозный даже не смех, а смешок, вскоре сменившийся общим гулом обсуждения. Один из моих коллег грустно прокомментировал: «Наш человек».

А у меня на душе стало противно.


Ноябрь 2010