Николай Степанович Анциферов

28.10.1930 - 16.12.1964г.г

 родился в Макеевке Донецкой области 28 октября 1930 года в потомственной шахтерской семье. После окончания Великой Отечественной войны обучался в ремесленном училище и работал на макеевской шахте имени Батова («София») электрослесарем. Первые его стихи были опубликованы в городской газете «Макеевский рабочий» 20 мая 1951 года, а вскоре после этого и в областной газете «Комсомолец Донбасса». 

Окончив вечернюю школу, Николай поступил в Литературный институт имени Горького в Москве, где талант молодого поэта по достоинству оценили Александр Твардовский, Ярослав Смеляков, Николай Асеев. Вскоре он уже руководил отделом поэзии в журнале «Москва». 

Сердце поэта остановилось слишком рано, 16 декабря 1964 года. При его жизни успели увидеть свет четыре книги: «Дайте срок» (Сталино, 1956г.), «Молчание – не золото» (Сталино, 1960г.) «Подарок» (Москва, 1961г.), «Случайная гостья» (Москва, 1964г.). Позже вышли еще несколько изданий: «Избранная лирика» (Москва, 1965г.), «Избранное» (Донецк, 1966г.), «Шахтерская лампочка» (Москва, 1977г.).  

Наш земляк похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище. Среди тех, кто пришел проводить в последний путь члена Союза писателей СССР Николая Анциферова, были Евгений Евтушенко, Михаил Светлов, Роберт Рождественский, Белла Ахмадулина.   

Имя лучшего шахтерского поэта, которым он был признан еще при жизни, носит одна из библиотек Макеевки, а также городское литературное объединение. 

О ДОНБАССЕ ПИШУТ...

О Донбассе пишут в географии,

Что Донбасс - край угля и металла.

Верно. Но для полной биографии

Это очень сухо, очень мало.

Кажется, есть песня о Донбассе,

Терриконы и копры воспеты.

Верно, есть такие. Я согласен.

Только это - внешние приметы.

Ну, а где же люди? Их не видно...

Потому мне горько и обидно...

Я хочу сказать о земляках.

Может быть, получится коряво,

Все-таки

Горняк

О горняках,

Как могу,

Сказать

Имею право.

 ДАЙ, ТОВАРИЩ, ЗАКУРИТЬ

Горняку без этой фразы

Дня, пожалуй, не прожить,

Только выехал и сразу:

- Дай, товарищ, закурить.

У него в костюме, в бане

Папиросы есть в кармане.

Но вот в том-то и секрет,

Что при нем сейчас их нет.

Как положено, на славу

Потрудился нынче он,

Сверх задания из лавы

Угля дал немало тонн.

И ему в минуту эту

После смены трудовой,

Закурить милее нету

По дороге к ламповой,

Ведь поверьте, что шахтеру -

Будь он старым, молодым -

Слаще меда в эту пору

Папиросы горький дым.

Если только что из штрека,

То приятнее «Казбека»

Для него табак любой -

И «Ракета», и «Прибой».

Он затянется - аж охнет -

И секунду-две - молчок,

От души потом причмокнет:

- Ух! Вот это табачок!

И дымок, что след ракеты,

Плавно пустит к небесам.

Некурящий, видя это,

Закурить непрочь бы сам.

И скажу я в заключенье,

Что вошла в шахтерский быт

Фраза важного значенья:

«Дай, товарищ, закурить!»

ВЕЛЬМОЖА

Я работаю, как вельможа,

Я работаю только лежа.

Не найти работенки краше,

Не для каждого эта честь.

Это - только в забое нашем:

Только лежа - ни встать, ни сесть.

На спине я лежу, как барин.

Друг мой - рядом, упрямый парень.

«Поднажмем!» - И в руках лопата

Все быстрее и веселей.

Только уголь совсем не вата:

Малость крепче и тяжелей.

Эх, и угольная перина!

Не расскажешь о ней в стихах.

Извиваешься, как балерина,

Но лопата играет в руках.

Отдохнуть бы минуту, две бы!

Отдыхаешь, когда простой.

Семьянин говорит о хлебе,

О любви говорит холостой.

Но промчится пара минут -

И напарник мой тут как тут.

Шепчет: «Коля, давай, давай!

Вместе взялись, не отставай!»

На спине снова пляшет кожа.

Я дружку отвечаю: «Есть!»

Я работаю, как вельможа,

Не для каждого эта честь.

УГОЛЬНАЯ ПЫЛЬ

Она полезна ли, вредна ли -

О том пусть думают врачи.

Еще в пеленках мы узнали,

Что пыль, конечно, не харчи.

Но под землей ее вдыхая,

Совсем не думаем о том,

Что - ах! - какая пыль плохая,

Что с нами станется потом.

От пыли мы страшны, как черти.

Но на здоровье жалоб нет.

Не знаю точно - сколько лет,

Но будем жить до самой смерти. 

МОЕ ВДОХНОВЕНИЕ

Я писать не смогу

В непривычных условиях,

Если все под рукой

И нужды никакой.

Непременно застряну

На первом же слове я,

Сдавят горло петлей

Тишина и покой.

...После смены не будут

Сушиться шахтерки.

Я не буду бояться

Обвалов во сне.

Не услышу подземной)

Такой поговорки,

От которой порой

Даже уголь краснел.

И не будет друзей -

Молодых, угловатых,

Цену знающих хлебу,

Понимающих труд.

И не будет неписаной

Праздничной даты -

Дня восторженных криков:

- Получку дают!.. -

...А без этого я

Буду лишним на свете.

Перед жизнью останусь

В неоплатном долгу.

Я родился под шум

Вагонеток и клети,

Потому-то без шахты

Я жить не смогу.

   Я СОЛНЦУ РАД

Когда я выхожу из-под земли,

Так улыбаюсь солнцу,

Будто с ним

Не виделся сто тысяч лет и зим.

И вдруг увидел,

Выйдя из земли.

Домой я мимо кладбища иду.

Я воздух пью - и не могу напиться.

На нашем кладбище, как

                                         в городском саду:

Цветет акация, насвистывают птицы...

«Привет, ребята. Я опять в гостях», -

Скажу, сняв кепку, холмикам могильным.

И под акацией с травинкою в зубах

Усну беспечным, молодым и сильным.

Я час просплю. А может быть, все пять.

Меня разбудит родственница чья-то

И скажет, что наклюкался опять,

Что ничего не дорого, не свято...

Вы, люди-судьи, не всегда правы:

Я пьян не от бутылочного зелья -

Я опьянел, придя из подземелья,

От свиста птиц, от зелени травы...

Но я перечить женщине не стану.

Я виноват.

Я извинюсь.

Я встану.

Уйду, не поднимая головы.

А завтра выйду из земли,

Так улыбаясь солнцу,

Будто с ним

Не виделся сто тысяч лет и зим

И вдруг увидел,

Выйдя из земли.

СМОТРИНЫ

- Вы слыхали? Подумать только! -

Бабы ахают. - Ну и ну!

Отчубучил Анциферов Колька!

Из Москвы приволок жену, -

Дай язык почесать балагурам,

Им без трепли и жизнь не в жизнь...

- С маникюром?..

- Кажись, с маникюром...

- И в мущинских штанах?

- Нет, кажись.

- А лицо?

- Так себе...

- Хороша!

- Ничего...

- Да больно тош-ш-а...

- В чем душа...

- А кому пойдет впрок

Тамошняя пища:

Утром - чай,

В обед - чаек,

Вечером - чаище.

Это мы не так живем:

Есть жевать - вовсю жуем... -

Ах вы, бабоньки! Ах вы, бабы!

До чего ж на язык остры,

До чего ж вы на сплетни слабы -

Вам не жаль и родной сестры.

Бабы топчутся,

Бабы ждут.

Мы выходим.

- Идут!

- Идут! -

О, живучий обычай древний,

О, смотрины - пройти сквозь строй!..

Не робей, Антонина Андреевна,

Плюнь на нынешний домострой...

Мы идем не спеша,

Не дыша,

- Так себе...

- Ничего...

- Хороша-а...

- Ах, то-ш-ша...

- В чем душа...

- Бабы, ш-ша!.. -

Друг Володька (он горный мастер

И по женщинам признанный спец)

Подлетает с бутылкой:

- Здрасьте.

Ничего, - говорит, - бабец!

Намекая на равноправие,

На троих разливает «ноль-пять».

- Предлагаю за ваше здравие

Сей бокал, - говорит, - принять. -

И на гостью глядит не мигая,

Взглядом масленым говоря:

Мол, посмотрим сейчас, дорогая,

Зря приехала иль не зря.

А москвичка толкует о квасе

С нескрываемой ноткой мольбы...

- Извините, мадам. В Донбассе

Пить не могут одни столбы... -

Как тут выбраться из капкана,

Взять победу в нелегком бою...

- Извините, не пью из стакана,

Только ведрами с детства пью... -

Пораженный такой концовкой,

Горный мастер и признанный спец

С чувством,

                    с толком и расстановкой

Повздыхал:

- Ни-че-го бабец... -

...Всю неделю по всякому поводу

Тараторил смотринный штаб:

- Молодая ходила по воду...

- Не косится на здешних баб... -

В результате насчет москвички

Наболевший вопрос решен:

«Есть москвички - отпетые птички.

Есть пригодные и для жен».

Так закончились наши смотрины,

Так познали мы домострой...

Ты особых иллюзий не строй.

Обопрись на плечо, Антонина.

Наша жизнь - не кинокартина,

В ней немало дорог сквозь строй.

 НА ЭТОМ ДОМЕ

На этом доме не прикрепят

Мемориального квадрата.

Прохожего не бросит в трепет

Напоминанье, что когда-то

Здесь жил шахтер:

Слова и даты.

Подумаешь, какая драма!

Я как шахтер не претендую,

Чтобы расходовали мрамор

На пустяковину такую.

И горевать об этом нечего.

Шахтер не мастер сыпать жалобы.

Не надо нас увековечивать,

А не забыть

Не помешало бы!..