* * *
Не грусти, моя Карина!
Слушай, лето впереди.
Отпуск – жизни половина.
Плюй на всё и не грусти!

Клёво завалиться вскоре
Навзничь в золотой песок:
Ласки солнца, неги моря,
Фрукты в кепках и квасок…

Ночь… Она спасёт от зноя.
Порт в огнях. Во тьме свистят
Катера. И шум прибоя.
Запах моря. Звон цикад…

Не грусти, моя Карина!
Веришь, отпуск впереди!
Лето – жизни половина;
Плюнь на нас и не грусти…
                     1979

 * * *       
Что ты вспомнил? Какой нынче век-то?
Глянь – эпоха иная теперь!
Но присмотришься – тот же директор.
А оглянешься – та же артель.
                28.05.2020
 
       ЭЛЕГИЯ

Да, я пропал. Нет, мне не светит.
Обрыдло всё. Но больше всех –
Твой нежный, твой беспечный лепет.
Твой сладкий щебет. Звонкий смех.

Подслушать бы живую душу!
Вой человечьих голосов!
Пусть страсти всхлип меня оглушит,
Взорвёт утробный плоти зов,

Пусть оголённый слух мой режет
Бесстыдных гадостей язык,
Отчаянья зубовный скрежет
Иль долгожданной мести рык.

Услышать гвалт напрасных хлопот,
Вдруг вспомнить арфу детских снов,
Не пропустить признаний шёпот,
Прощальный стон, последний вздох…

Нет!
       я, наперекор желаньям,
Вкушать обязан, как на грех,
Чарующее воркованье
И милый, беззаботный смех.
       7.8.04 
 
ЗАЗДРАВНЫЙ ТОСТ

Разрешите Вас поздравить
От души, из дома – в дом,
И по случаю отправить
Старый дружеский ШАЛОМ!

Из печи обетованной –
В отраженье рейнских вод;
Из республики бананной –
В миролюбия оплот.

Из пупа хитросплетений
Добиблейского узла -
В пункт туманных озарений
Вечных сил добра и зла.

Где пытливость подарила
Дирижабль, рентген, орган
И приготовленье мыла
Из евреев и цыган.

Там (ах!) царство дисциплины,
Власть гроссбуха и прогресс;
Здесь (ох!) топчут апельсины
И рутины до небес.

Кстати, пара доказательств.
Раз: невинность рожениц;
Два: попытки домогательств
До ослиц и верблюдиц.

Каб тогда не прозевали,
Что один из нас воскрес,
То б теперь не раздували
Мирно тлеющий «процесс».

Кстати! Жили Ганс и Грета,
Сняв каморку на двоих;
Не было с начала Света
Тише, экономней их.

В ужин – творожка по плошке,
По стакану молока,
И, побаловшись немножко,
Задавали храпака.

В день Святого Валентина
Всяк, кто любит горячо,
Пусть хоть полная скотина -
Дарит паре пустячок.

Трудовые десять марок –
Как ни жалко их дарить –
Изумительный подарок,
Если столько ж получить.

Вдруг случилось с Гансом что-то:
Словно громом поражён,
Вместо трезвого расчёта
Со славянским куражом

Прохрипел: «Дарю двадцатку!»,
И она, шальной Судьбе
Вся отдавшись без остатка
Пискнула: «А я – тебе!»

...К бесам Разум! Ставки – выше!
Сто! – И я! – Пятьсот!!! – И я!!!
На тахте дошли до тыщи;
Дальше... (вымолвить нельзя).

Распалённый тыщей марок
До кипения крови,
Грандиозен, смачен, ярок
Совершился акт любви...

А назавтра – брынзы крошка,
Пол-стакана молока
И, умаявшись делёжкой,
Задавали храпака.

Хватит! Хватит!
       С днём рожденья!
Праздник этот каждый раз
Отмечаю, как последний.
Да храни Всевышний Вас!

Пусть на бедном Белом Свете
Сгинет смута, вспыхнет свет,
Мерзкий смрад разгонит ветер
До конца библейских лет!
                7.6.03

К А К  С Л А В Н О !

Как славно мне резвиться в море
Среди купальщиц и пловцов.
(За горизонтом где-то горе).
Но тут-то рай в конце концов!

Эх, малость подфартило б, что ли -
Приобрести в полмили пляж.
И виллу на скале, чтоб с моря
Сверкала по шестой этаж!

Торчу, плещусь, горжусь собою.
Вдруг вижу, на песке моём
Милуются влюблённых двое...
Как переполнен мир хамьём!

Плевать! Но что-то беспокоит.
Вот что: на частном берегу
Он может с ней свершить такое,
Что я давненько не могу...

И мне, дрейфующему в роли
Насквозь замшелого буя,
На миг почудится простое:
Здесь он хозяин, а не я!

А так...
       Рай ОБЩИЙ, рай цветущий,
И позади, и впереди.
Рай сущий, уносящий в кущи.
Хоть супостат уже в пути.
                23.10.22
 
 * * *
Мир всем вам, кто забывает
Плакать; вам, чья слабость спит:
Прошлое не обжигает,
Будущее не страшит.
Кто себе не представляет
Исцарапанный бетон.
Веру.
       Смертный путь ребёнка.
И живой могилы стон.
Жизнелюбие, покорность
И раскаянье теней.
Предприимчивость, серьёзность,
Любопытство сверхлюдей.
Вот моя семья раздета,
Пересчитана и я,
Я, отец, пою беззвучно:
«Момелэ! сперва – меня...»

Горе стонущим ночами.
Проклят, умерщвлён стократ,
Кто смирить не в силах память
И живым спускался в ад...
                7.1.04.
 * * *
Жива Надежда, коль на Свете
Осталось место Чудесам?

Мудрец, наверное, ответит.
А лично я? Не знаю сам.
                15.12.22
           
                СЕМЕЧКИ
    с т и и х о т в о р е н и е  в  п р о з е

       Долгие годы свирепствовал на окраине Позорно хуторянин пан Крантец.
       Вот однажды, кажись, после второго покоса, жёнка его, пани Кранчиха, в одночасье занемогла, слегла и, не откладывая дела в долгий ящик, причастилась.
       И смертельно вдруг захотелось ей семечек.
       Пан Крантец, разумно считавший семечки пустой тратой времени, да и денег, тем не менее, понимая серьёзность момента, перестал колоть дрова за сеновалом и отправился на базар.
       Там семечки конечно были, но, посудите сами, пять грошиков за стакан!
       При всём уважении...
       Потащился в Уши и напрасно: та же цена. И цену эту проклятые торгаши держали в Щипунцах, Заусенцах, Мамуле, аж до самого Пончо. На ярмарке в Дудках блеснула надежда – четыре с полушкой. Пан Крантец засучил рукава и торговался до седьмого пота, затем, обессилев, плюнул и поплёлся в Швыдко. На полпути встретился ему заядлый трезвенник Жутко Бабокер и убедил повернуть назад. Мол, швыдкачи после того пожара совсем оборзели: за стакан жареных семечек – восемь, веришь? – ну, семь грошиков просят. Правда, ежели подфартит, можно и за шесть, а на дурака нарвёшься, вообще за четыре, никак не меньше. Но и не больше...
       Пришлось идти в Гобелены, а это, согласитесь, не ближний свет; там счастье улыбнулось в последний раз. У беззубой старухи – трояк за неполный стакан.
       Только вот сама старуха не показалась пану. Не из-за неё ли в далёкой молодости ему так наломали бока? А теперь семечки покупать?
       Да ни за какие деньги!
       Обратную дорогу через Спецмадьярки, Бодуны и Чмо хуторянин одолел уже впотьмах (какие там базары!) и в Позорно прибыл лишь под утро. Совесть его была чиста – на нет и суда нет; правда, маленький червячок где-то шевелился: дрова-то наколоть не успел!
       Словом, не дождалась пани Кранчиха своих семечек. Думаете, преставилась? Нет, она здравствует и поныне.
       Просто от смертельно долгого ожидания она эти семечки возненавидела. Очень сильно. Сильней, даже, чем ненавидела супруга своего, пана Крантца.
       Так что ему, можно сказать, повезло.
                                                    2005