Наталья Головко

КАПЕЛЬКА

Запасы воды пополнял муравей,
Из капли росы на цветке поскорей
Он черпал ведром и домой уносил,
А к вечеру, видно, оставшись без сил,
Бедняга устало прилёг на живот,
И снился всю ночь ему водопровод.

 БЕГЕМОТ

Переходит речку вброд
Неуклюжий бегемот.
Где-то спрятаться спешат
Пять веселых лягушат.
Рыбки шепчут в камышах:
«Мы из дома ни на шаг»,
И грозит клешнями рак:
«Не дадут вздремнуть никак!»
Неуклюжий бегемот
Переходит речку вброд…

ПО УЛИЦЕ УТРОМ ЛЕТАЮТ МАШИНЫ

По улице утром летают машины,
Как будто у нас скоростной автобан.
Визжат тормоза и стираются шины,
А кто-то за словом не лезет в карман.
По улице с лаем летают собаки,
Чтоб стаей машину легко окружить.
Не могут без шума, не могут без драки,
Им весело летом на улице жить.
С оглядкой мелькнут, иногда, пешеходы,
Прижмутся к обочине, молча, опять.
Наверно, пора сапоги-скороходы,
И крылья пора им уже выдавать!

* * * (акростих)

Маленькой девочке дивные горы,
Алую чудо-зарю,
Робких дельфинов на синем просторе
И полусонное, теплое море
Я поутру подарю.


ЗА РОДСТВО ДУШИ

Я боюсь тебя, как огня.
Понимаю, что нежный взгляд –
Неприкрытая западня,
Где пути не найти назад.

Пропускаю твои звонки,
Равнодушьем за всё плачу.
Далеки мы с тобой, близки?
Так понять для себя хочу.

Шёпот губ моих, словно крик,
Не услышишь в ночной тиши.
Ты к победам, скажу, привык,
Но, а я за родство души.

ГИАЦИНТ

Я, капелькой оттаявшего льда,
Нечаянно коснусь твоей щеки,
Ведь в споре мы с тобою, иногда,
От истины бываем далеки.

И, кажется, цветущий гиацинт,
Поможет мне стряхнуть остатки сна,
Где снежный нескончаем лабиринт,
Заметить, что прешедшая весна,

Нежнейший источая аромат,
Нам дарит долгожданное тепло,
Как солнце, чьи лучи сейчас спешат
Пробиться сквозь оконное стекло.

 ПАУЧОК

Жил веселый паучок,
Где в прихожей на крючок
Вечерами вешал папа
Элегантнейшую шляпу.
Паучку не снились сны,
Ведь, дождавшись тишины,
Он всю ночь гулял по шляпе
И вздыхал: «Везет же папе!
Мой вопрос не разрешим.
Скоро вырасту большим,
Очень жаль, что мир таков –
Шляп не шьют для паучков!»


 БРЕД ВСЁ ЭТО

В кресле платье небрежно брошено,
Бред всё это, что клином клин,
Если грусть, словно та горошина,
Вся под грузом семи перин.
Губ коснуться твоих нечаянно,
Хоть на миг обо всём забыть...
Кто-то любит, а кто отчаянно,
Позволяет себя любить.
Рай ведь там, где трава не кошена,
И всю ночь соловьи поют.
В кресле платье небрежно брошено,
И, до боли, чужой уют.