Вот стук. Откуда он? Они приходят...
Смотрю, но что-то видеть мне мешает.
Слеза?.. О это зыбкое виденье –
я узнаю – передо мною дети.
Ах дети, дети, вы моя вина и оправданье,
та нить незримая, которая держала
меня над пропастью все эти годы.
Как глупо всё! Мои ли это мысли?
Пугает ли меня такое отчужденье?
А этот зов "скажите-неужели"...
Какое наказанье – ждать конца минуты –
сухое тело, что никак не отпускает.
Устал я, Господи... Своё заблудшее созданье
прими, прошу, как принял мать с отцом когда-то!

Окно... Как будто дождь – травой запахло, лесом...
сырой землёй. Хотел бы к ней прижаться –
и вздох с благоговеньем ей отдать последний.
Ну что ещё?..
Как это больно, Анна!
О благодать души моей, жена моя пред Богом,
прости за всё – и отпусти. Прощай навеки.

ОТКРОВЕНИЕ

Когда в немом пространстве я на ощупь
Искал Твой след, стремясь к Тебе молитвой
И дух мятежный верой усмиряя,
Мне виделась рука отца большая,
Что мне на лоб ложится в утешенье.
Рука отца мне в утешенье.

Теперь, когда в моей ночи убогой
Ты око приоткрыл своё благое,
Нещадно мне лучом прорезав веки…
Теперь, когда… О, мог ли знать я прежде,
Как необъятно, как прекрасно небо?!
Благим лучом прорезал веки.

Смотрю… Несчастный, как дрожат колени –
Не преклонить. Рука в кресте застыла…
И всё, чему года учила Книга,
В единый миг Твоё явило око!
Не удержать сей миг: он длится вечно.
Рука, воздетая, застыла.

Как необъятно, как прекрасно небо!

* * *

Непостижимо и – неимоверно…
Невыразимо и… Молчи, молчи!
Смотри – как крылышки, трепещут двери.
Полёт крушинницы – златистые ключи…
Те самые… Ах! Тсс… Молчи, молчи!

Протянем к ней незримые ладони…
Ей жизни – вздох. А вечность – только миг
Круженья этой бабочки лимонной –
Теперь, когда июль сияет, точно лик
Иконы… Тсс! Невыразимый миг!

Непостижимо и – неимоверно…
Присела… Тсс… Свернулся в кокон миг.

Елена Курелла