Александр Бобров
Поэт, публицист, бард и критик, секретарь Союза писателей России, профессор кафедры журналистики МосГУ и МГИК, автор 50 книг стихов, прозы, авторских песен, в том числе книги «Звезда над озёрами. Мой брат – Герой Советского Союза Николай Бобров».
Тройственный выстрел
Командиру поисковиков – Герману Саксу
В осеннем лесу, над поляной,
Мне слышится шелест знамён…
Спасибо, отряд Безымянный
За сонм возвращённых имён!
К Вуоксе идут электрички.
Когда настаёт тишина,
На самой большой перекличке
Героев звучат имена.
Я много прошёл и осмыслил,
И вот замыкается круг:
Мне слышится тройственный выстрел:
Алёшин, Бобров, Гончарук.
И отзвук разносится грустный,
Но как-то спокойнее мне,
Что прах захоронен на русской,
На взятой с боями
Земле!
Под лёгким снегом
Т.В.
Я иду за тобою следом
Сквозь толпу и безлюдный лес.
Как живёшь ты под лёгким снегом,
Еле падающим с небес?
Он как будто бы зависает
Над Москвою и над судьбой,
Ненавязчиво завещает
Не прощаться ещё с тобой.
Будет вечером небо звёздно,
А в мороз – тяжелей дышать…
Даже если всё безнадёжно –
Он внушает не поспешать.
И пока в капюшоне светлом,
По стране, приказавшей петь,
Ты проходишь под лёгким снегом –
Как с восторгом не поглядеть!
Славянская звезда
Вадиму Логазько
Политика вломилась в горницу,
Вмешалась в русскую судьбу:
Меня, певца славянской вольницы,
Допрашивали в СБУ!
Иди упорно от противного
И с отреченьем не спеши:
Поэта – можно депортировать,
А Украину из души?
А древний Киев, склоны лаврские
И откровенья через край,
И карий взгляд лукаво-ласковый,
И жаркий шёпот «Почикай…».
Я подожду. Они опомнятся
Под телекрики: «Никогда!».
Не зря заглядывает в горницу
Моя славянская звезда.
Она – в крови, она туманится
Под вой нацистов: «Вот же, вот!».
От них – и духа не останется,
А наша песня – оживёт!
Из прошлого
Весенние метеосводки
Метель не смогли предсказать.
Вечернего снега ошмётки
И хлопьями трудно назвать.
Летят, облекают и лепят,
Сужать вынуждают зрачки,
Чтоб считывать прошлого лепет –
Белеющих писем клочки.
Огней и свиданий мельканья
И хлопья из давешних дней –
Как лучшие воспоминанья:
Чем далее – тем крупней…
* * *
…И засохшая сосна
У родительской могилы
Вдруг напомнила сполна
Про живительные силы –
Те, которые ушли,
Раньше времени иссякли,
Посреди родной земли
Были выпиты до капли.
А ведь мимо проходил
Под смолистыми шумами
И рябинку посадил
Рядом с ней, в ногах у мамы.
Но погибшая сосна
Простирает сучья к свету…
А ведь так и вся страна –
Та, родней которой нету.
Прощание с пиджаком
Мой старый пиджак фиолетовый,
Прости, расставайся со мной…
Немало бродили по свету мы
Не в зной, а прохладной зимой.
По Дебрецену, по Мюнхену
Среди вековой красоты.
Теперь тебя будут обнюхивать
На ближней помойке коты.
Ты пахнул порой не по-нашему,
Знавал и бомонд, и дебош.
Теперь тебя будет донашивать
Перовский какой-нибудь бомж.
К черте приближаясь критической,
Мы знаем: всему есть предел,
А раньше – в шкафу у лирической
Моей героини висел.
Мы были с тобою обласканы,
И я (сантименты чужды!)
Целую то место на лацкане,
Где пудры остались следы…
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.