Андрей

КОРОВЁНКОВ (1955-2022)

Вдохновение

Невесомой лёгкой дымкой...
Озаренье? Сновиденье?
Чутко... Робко... Невидимкой
Подступает вдохновенье.

Осторожное касанье...
Явь? Игра воображенья?
Мимолётное дыханье...
Дуновение? Движенье?

Сонмы образов неясных,
Несложившихся, незримо
Загораются... И гаснут...
Чередой проходят мимо.

Но не все исчезнут, канут –
Часть их будет здесь, со мною.
Оживут. И словом станут,
Фразой, строчкою, строфою...

Так живу. Что ни мгновенье –
То рождение, начало...
И... молюсь, чтоб вдохновенье
Никогда не покидало.

На кухне

На кухне, под рюмашку горькой,
В сердцах поругиваем всласть
И плюрализм, и перестройку,
И демократию, и власть.

Какую власть-то? Да любую.
Ту, что была. И ту, что есть.
Мол, не оденет, но обует.
Поможет, если надо, сесть.

Поможет, если и не надо...
Да ладно, что там: власть – не мать.
Но и за порожденье ада
Её не стоит принимать.

В стране талантов и героев
Умеют все, кого ни взять,
Три вещи: воевать и строить,
И государством управлять.

Все-все! От мала до велика,
И с трезвых глаз, и под хмельком,
Проделывают это лихо
На кухне. Дома. Вечерком.

Расколовшийся мир

А не рассыпался ли этот мир на части
Подобно зеркалу от выстрела в упор?
Смешались злоба, равнодушие и счастье,
Любовь и ненависть, признанье и позор,

Переплелись, в невероятном симбиозе
Явив на свет какой-то жуткий эмбрион
Не чувства даже, а... видения в наркозе,
Совсем без имени... Иль с множеством имён.

Мир изменился не на треть, не вполовину...
Где было холодно, там стало горячо.
Без колебаний лучший друг стреляет в спину,
Враг не подножку подставляет, а плечо...

Так существуем. Так привыкли. Так несложно.
Процесс мышления замедлился, зачах.
Мы пережили апокалипсис, возможно,
Да не заметили, погрязнув в мелочах.

Вождь и голуби

Благодаря недавнему дождю
Народу в центре парка очень мало...
Вдруг памятник забытому вождю
Вполголоса промолвил с пьедестала:

– Нет больше туч, ушли за горизонт.
Дождей не будет около недели.
А ты не одолжил бы мне свой зонт?
На время. Жалко, что ли, в самом деле.

– Не жалко. У меня он не один.
Вам нужен зонт? Пожалуйста, извольте.
Но... памятнику зонт необходим
Чуть менее, чем рыбе нужен зонтик...

– Спасибо, друг! Так нужен – хоть убей!
Плевать мне на дожди и снегопады.
Нет спасу от треклятых голубей –
До самых фибр души достали, гады!

Где уваженье? Я же не плебей.
Бесчинствовали б где-нибудь на крыше.
Без голубей и небо голубей,
И воздух чище, и светило выше.

Им дела нет – герой ты или бог.
Ведут себя развязно, неэтично.
Сойти бы с пьедестала – я бы смог
Ответить им предельно симметрично!

Не рвись на пьедестал. Забудь. Забей!
Гнилое рвётся, а не там, где тонко.
Легко понять: демарши голубей –
Намёк на отношение потомков.

В империи Несбывшихся надежд

Приём – уйти в туманность грёз, мечтаний
От суетной реальности – не свеж,
Но... вновь несёт волна воспоминаний
В столицу Неисполненных желаний
Империи Несбывшихся надежд.

По набережной Горьких сожалений
Вдоль берега реки Забытых снов
Бреду к проспекту Вздохов и Сомнений,
Любуясь зыбкой вязью отражений
Сожжённых преждевременно мостов.

Невероятной красоты громады
Воздушных замков девственно пусты,
Безмолвны и пустынны анфилады
Роскошных комнат, портики, аркады –
Творения несбыточной мечты.

Не заменяет боль воспоминаний
Воображенья праздничных одежд...
Но... избавленья нет от ожиданий
Возврата, исполнения желаний,
Несбывшихся, но всё-таки – надежд...

Поскорее бы, что ли, завьюжило...

Поскорее бы, что ли, завьюжило
Так – чтоб снег, всюду снег, только снег...
Суеты каждодневное кружево
Прекратит, остановит свой бег.
Растворясь в снежной замяти дочиста,
Маета суматошного дня
Мне оставит чуть-чуть одиночества,
Как награду, как приз... Для меня...

Все заботы, проблемы насущные
Похоронит на время метель.
Разговоры покажутся скучными,
Тёплой негой поманит постель,
От всего отрешиться захочется –
Пусть снега заметут целый мир.
Погружусь хоть на миг в одиночество.
В малых дозах оно – эликсир...

Наедине с собой

Табачный дым свивается в спираль,
Взмывает вверх чуть седоватой лентой,
Слегка напоминающей миткаль,
Струящейся, текущей, перманентной…

Потрескивает фитилёк свечи,
Предсказывая сильные морозы.
В окно обледенелое стучит
Надломленная веточка берёзы.

Блаженное безделье. И покой.
Истома, победившая усталость.
Примолкшая гитара под рукой
Не загрустила, просто замечталась.

И снова я на стыке двух миров –
Реального, с гнетущей суетою,
И мира непридуманных стихов,
Рождённого надеждой и мечтою.

Я словно слышу звуки дивных лир…
Под нежных струн задумчивое пенье
Легко перехожу в волшебный мир…
Благодарю тебя, уединенье.

Чуть заполночь. Морозно...

Чуть заполночь. Морозно. До рассвета
Полвечности. Снежок. Ни ветерка.
И ни души. Собака лает где-то,
Негромко и... обиженно слегка,
Без злобы и собачьего задора –
Под мой меланхолический настрой.
О здравии молиться? Или впору
Молебен заказать за упокой?
За упокой всего, что было прежде.
Да было ли? Кто разберёт теперь...
Поминки по несбывшейся надежде?
Зачем? Уже другие входят в дверь
На смену той, чьё место на погосте
Для нереализованных надежд.
Уйдёт одна – приходят две. Не в гости –
Хозяйками. И снова юн и свеж
Тот, кто совсем недавно клял усталость
Да сетовал, что так недолог век,
Покорно зрелость принимал за старость...
Надежды живы – молод человек!

Накануне Рождества

Ни ветерка. Морозец жёсткий.
И в жёлтом свете фонарей
Текут с небес на землю блёстки –
Круженье миллионов фей,

С небес ниспосланных на краткий
Срок, дабы силой волшебства
Изгнать пороки, недостатки
В ночь накануне Рождества.

Благое дело. Только очень
Пороков много – через край.
И вряд ли феям хватит ночи,
Чтоб на земле построить рай.

А суетливым горожанам,
Не замедлявшим вечный бег,
Казалось: снег сегодня странный.
Какой-то необычный снег...

Заблудился во времени...

Заблудился во времени... Наверняка, заблудился:
Видно, кто-то ошибся – и я средь веков заплутал.
Часто чувствую, что не в свою я эпоху родился...
Поспешил? Нет, скорее – на век или два опоздал.

Не приемлю разгула обмана и хамства господство,
От обилия лжи просто кругом идёт голова:
Часто слышу: "достоинство", "мужество", "честь", "благородство"...
Только как-то не так понимаются эти слова.

Я не чувствую лет, и мой возраст меня не смущает –
Я смущаю других оптимизмом, живущим во мне.
Я летаю во сне, и меня это не удивляет –
Удивляются те, кто не знает полётов во сне.

Умилить меня может на маленькой девочке бантик,
Вгонит в гнев суесловье ханжей и бездарных невежд.
Про меня говорят: "Что возьмёшь? Безнадёжный романтик"...
Безнадёжный? Романтик! И полон прекрасных надежд.

Мне претит серый фон и унылые мрачные лица,
Я хочу быть собой, быть любимым, мечтать и любить!..
Да... Наверное, я опоздал в СВОЁ время родиться...
Или нет – поспешил... Что же делать? Приходится... жить...

___________________
© Андрей Коровёнков