Мария Махова


Говорю, говорю, подбираю внутри слова,
подбираю внутри слова уже столько лет,
вот лежит на столе бумага, она мертва,
вот ушёл человек в рассвет и потерян след.
Где теперь он, в каких широтах, в каких местах,
у каких он теперь причалов и берегов,
он куда-то всё шёл и шёл, а потом устал,
оглянулись – а он исчез, больше нет его.
И приходит какой-то день, и приходит час,
и так хочешь сказать слова, но не знаешь слов,
это я, это ты,
это кто-то один из нас,
это время стучится птицею нам в стекло.
И летит над Арбатом, Киевской, кольцевой,
над багровым закатом к солнцу любых пустынь,
умоляю, не надо, не улетай, постой,
забери облака эти белые, как листы,
забери эти ритмы, дни, где один за два,
эти краски далёких сумерек, синих скал,
забери все названья, книги и все слова –
но верни мне того, кто не выдержал и устал.
И как будто уже не утро, ни сон, ни явь,
и уходят опять рассветы всё в ту же мглу,
и опять всё с заглавной буквы, от «а» до «я»…
Нет, не знаю,
не получается,
не могу.
Подбираю, переворачиваю листы,
всё сильнее внутри сжимается сто пружин…
Это кто-то один из нас,
это я и ты,
это только одно мгновенье длинною в жизнь.
Не идут, никуда не следуют поезда,
разбери этот дождь по капле в одну ладонь,
пролистай это всё и выкинь (кругом вода),
просто перечеркни, стань ветром и стань водой.
Ну откуда, ну для чего –
не молчи, ответь,
рассыпаются дни и буквы –
поймай, свяжи,
птица в небе глотает солнце и видит смерть,
смерть, сжимаясь, уходит в точку и видит жизнь.