Юрий Князев (1939-2020)


Лютики, лютики, лютики,
Что светлячки на лугу.
Желтые блестки на прутиках
В лужицы синем кругу.

Памятью детства беспечного.
Сколько в полуденный час
Очарования вечного,
Сколько сияния в вас!

Словно из золота чистого.
Слышится звон лепестков.
Я бы обнял вас неистово,
Расцеловать вас готов.

Вестники лета грядущего!
К вам, прислоняясь к окну,
Поезда быстробегущего
Мысленно руку тяну.

Лютики, лютики, лютики,
Как ореол на лугу.
Желтые блестки на прутиках
В лужицы синем кругу.

 Озеро

Шуршит в стрекозьих крыльях зной июля,
Оцепенел на отмели камыш,
Лишь оводы со звоном, точно пули,
Взрывают размягчившуюся тишь.

Где неба опрокинутая кринка
Полна водой по самые края,
Застыла золотистая кувшинка,
Улавливая тайну бытия.

«» «» «»

Туманом надышавшись, лес притих,
Влажны от легкой измороси ветки,
И рыжики, как новые монетки
Под лапами нахохлившихся пихт.

Когда зимой их подадут к столу,
Деликатес, в меню всегда желанный,
То вспомнится мне тихая поляна,
И рыжики, что свечи на балу.
«» «» «»

Зимой морозной лилия цвела.
Казалось мне, других сравнений нету,
Что сотканы ее колокола
Из красного струящегося света.

Подумалось, какой фонтан огня
Таился до поры в растении хрупком !
Так человек, талант в себе храня,
Раскрыться может вдруг одним поступком.

« « « « « «

 Одуванчик

Рос одуванчик. Цвел во всей красе,
Талант цветенья, отдавая делу,
Чтоб завтра, совершенно облысев,
Развеять семена по свету белу.

А человек идет на компромисс:
И возрастом уже достиг зенита,
Глядишь, уже как одуванчик, лыс,
А все еще таланты не раскрыты.
Зимним утром

Так дивно тих морозный ранний день.
Лежат снега, как свежая страница.
В лихой папахе суковатый пень,
Что твой ямщик с кнутом и в рукавицах.

Под пышной вербой – галочьи следы.
На тонких ветках – чудеса природы.
В реке остывшей зеркало воды
Упрятано опять до ледохода.

Лишь чернотой дымятся полыньи –
Мороз « уговорить их « неспособен.
А видя снег впервые, воробьи,
Купаются от радости в сугробе.
«» «» «» «»

 В родных весях

Снова в детство зовет ностальгия,
Бирюзовым сияньем - заря.
Повидать те местечки глухие,
Где не знала трава косаря.

Где ручей по овражку струится,
А роса – тяжелей серебра.
Под столетнею елью криница
На хрустальную влагу щедра.

На полянках укромных, не в балках
След оставят мои башмаки,
Где от кочки до кочки, вразвалку
Мнут траву по ночам барсуки.

Изменили свой облик приметы.
Иван - чай над пеньками цветет,
Где березок – моих однолеток
На опушке звенел хоровод.

В лес заветный пройду сквозь чащобу.
Как он сумрачен, глух, как и дик!
Пихт величественных небоскребы
Частоколом отточенных пик.

С лап, седыми увешанных мхами,
Виснут липкие капли – смола.
Темных елей, сплоченных верхами,
Высоки надо мной купола.

Я слезы восхищенья не скрою.
Пусть дивится лесное зверье.
Отчий край, смоляное, грибное,
Земляничное детство мое.
« « « « «

 Закон моря

Лазурное, у ног моих лежит
Начало моря в галечной оправе.
Прибоем отвоеванный гранит
Растерзан и измельчен в лысый гравий.

А в двух шагах, где дремлет глубина,
Где истощен энтузиазм прибоя,

Пристанище моллюсков, камень дна
В тиноволосом рубище покоя.

Осевшая в пучине на века,
Добыча дна под толщей ила скрыта,
Но крошатся от яри волн бока
У скального обрыва – монолита.

Вот образец, проверенный стократ:
Подспудный тлен охваченного ленью,
И налицо победный результат
Бесплодного, казалось бы, движенья.
« « « « « « «


Не засну. Да и стоит ли спать ?
Днем сумбурным помыслишь когда ?
Неоконченных замыслов рать
Неотложного просит труда.

Поздний час я призванью урву,
Аромату цветения вняв.
Звезды сеют осколки в траву
На смычки соловьиных октав.

Отдыхает ночной городок
От шагов и шуршания шин.
На остывшем асфальте дорог
Одуванчиковый крепдешин.

Ночь тиха, как в покое струна.
Перепутал часы соловей.
Как в прицел, попадает луна
В перекрестие тонких ветвей.

Побледнел за рекою восток =
Засветила лампадку заря.
И погас золотой светлячок –
Одинокий костер косаря.


 За травами

Не усижу ленивицей в покое,
Когда рассвет мне потревожил сон.
Гвалт воробьиный сбивчив и нестроен,
В черемухах – синичий перезвон.

Стою нетерпеливо у окна я,
Душою там, где половодье рос,
Где отряхнувшись, братия лесная
Росой холодной обжигает нос.

От зверобоя – в золоте поляна.
Как торт на торжестве в сияньи свеч.
В овражке влажном стебли валерьяны
Благоухают, достигая плеч.

В лугах меня давно заждались травы,
Целебные с макушки до корней.
Цикорий узловатые суставы
Одел в соцветья, что небес синей.

С охапкой зверобоя и душицы
Домой вернусь по солнечному дню
А то, что на рассвете не доспится,
Я в полдень непременно догоню.
« « « « « «

 Вечер у омута

День свое отработал.
Готовится солнце к закату.
Золотится в лучах
Горизонты закрывшая рожь.
На вечерний улов, за бугор
По тропинке покатой
Как на крыльях лечу,
Осыпая ромашковый дождь.

С первых памятных дней
Эта мельница сердце волнует.
Эти влажные, в тине
Дрожащие бревна стены,
Где под радугой брызг
Погружаются звонкие струны
В мутновато – зеленый
Таинственный мир глубины.

Сторожу поплавки
Под пленительный шум водопада,
Выбираю мгновенье,
Дыханье порой затая.
Засветилась звезда,
По низинам густеет прохлада,
Оседая росой
На широкие листья репья.

Возвращаюсь с уловом.
Отходит ко сну деревенька.
В конусах фонарей
Мошкары незатейливый пляс.
Редкоусый мурлыка
Встречает меня на ступеньках,
С понимающим взглядом
От мрака расширенных глаз.
« « « « «

Сосульки вырастают не в тумане.
Их покровитель налицо – мороз.
От появленья им до возмужанья
Еще пролить придется много слез.

Вот - феномен, парадоксальный случай.
Существованья кажущийся крах
На самом деле – путь к благополучью,
На крокодильих, траурных слезах.

 На озере Подпесочном

Иду, оставляя заботы , к причалу.
В плену Подпесочного я.
Здесь древних легенд
Золотое начало.
Таинственны эти края.

Скользит, подминая вечерние звезды
В воде невесомый челнок,
И,дымом взявшись,
Остывающий воздух,
Росу высевает у ног.

Здесь манит прохлада
Навесов тенистых,
Молчит, расиерявшись, душа.
От шепота крон,
В травах тысячелистых,
В шуршащей стене камыша.

Отбой. Надышавшись росой
И озоном, ложусь,
Впечатлением пьян.
И долго в сознаньи звучит,
Приглушенно
Русалочьих песен баян.
«» «» «»

 Сосны на скалах

Ютясь на немыслимых кручах,
К воде подступающих гор,
На стенах ущелий дремучих
Сосновый колышется бор.

Стволам его мачта не стится,
И кроны у всех набекрень.
Доступная разве что птице
Его благодатная тень.

Деревья на шаткой опоре
Купаются в золоте дня,
И синее, синее море
Влечет их, прибоем звеня.

Но вот, потеряв равновесье,
Срываются сосны со скал,
И с гордых высот поднебесья
Поток волочет их в завал.

А в памяти быстро промчится
Шум ветра и света игра
На красках пейзажа, частицей
Которого были вчера.

«»» «» «» «»

На бархате темнеющего неба-
Слепящий след - опять звезда летит.
Но почему ( узнать хотелось мне бы )
Уходят звезды со своих орбит ?

Уносятся в пугающие дали,
В холодную безбрежность, неуют.
Не допускали, не предполагали,
Что даже на орбите заклюют.

Там, в пустоте, где годы – как мгновенья,
Должно быть есть коллизии свои,
Иначе бы не рвали с окруженьем
Особенно под август, звезд рои.

Не думал, что (беспечности расплата)
В безвыходном инфляции плену,
Заложником политики когда – то
И сам с орбиты избранной сверну.
«» «» «» «»

 На распутьи

Студентом, как ласточка, вольным,
Я ехал домой, где родня
И девушка( будет застолье )
В каникулы ждали меня.

Молчание золото – редко.
Под стук хлопотливых колес,
За чаем, премилой соседке
Я тайну свою преподнес.

Но был озадачен ответом.
В шутливом намеке – подход.
Зачем вам та девушка где – то,
Свободная рядом живет.

И не поискать почему бы
По сердцу и в нашем краю?
Улыбкой своей белозубой
Смутила решимость мою.

Утеряна нить разговора.
Девчонка - палата ума.
С обочин холодным укором
Сверкала в сугробах зима.

Готовый к барьеру шагнуть я
Остыл, и прогнозы круша,
Раздумывал. На перепутья
Моя оказалась душа.
«» «» «»