1 
– Помни о смерти,– как-то мудрый сказал. –
Ибо дни твои сочтены.
Живи, как Иисус Христос завещал,
Не рви священной струны.

И если будешь, достоин небес,
Возьмет в обитель свою
Спаситель мира, взошедший на крест,
Бессмертную душу твою.

В белой ладье, точно облачный пух,
Над величавой рекой,
Легко воспарит твой божественный дух.
Прибудет ангел с тобой.

И пламя закатного красочный круг,
На божиих небесах,
Омочит персты многокрасочных рук,
В покойных и чистых волнах
.
И белый туман, словно молочный пар,
Окутает берега,
Где Солнца живительного нежаркий пожар,
Цветит свои жемчуга.

Там будут фигуры святых стоять
По пояс в парной росе.
Там будет город высокий сиять,
Во всей своей дивной красе.

И купола венчанных церквей
Пронижут лазурный эфир.
Под сенью густых весенних ветвей,
Почиет пророческий мир.

Приветят тебя взоры кротких очей,
На ликах священных коров.
Украсят атлас их белогривых шей,
Гирлянды душистых цветов.

И гроздья звезд в ночной тишине
Воссияют с господних небес.
Воздушный рыцарь на летучем коне,
Взметнет блистающий крест.

И ты воспаришь выше белых светил,
К престолам иных миров,
Куда лишь один наш господь восходил,
Да горстка святых отцов.

И множество разных узришь ты чудес,
Снизойдет на тебя благодать.
Немеет язык, бледен слов чахлый лес.
Кто может о небе сказать?

Но если пойдешь ты дорогою зла,
На аркане слепых страстей,
Страданьям ужасным не будет числа
В грядущей жизни твоей.

Низвергнут ты будешь в кромешный ад,
Пожнешь плоды горьких дел.
Ты станешь вдыхать омерзительный смрад 
Гниющих в гиене тел.

Всем станет зрима твоя черная суть.
Ничто не сокроет ее.
Не сможешь без жгучей стыдобы взглянуть,
На хилое тело свое.

В рваных лохмотьях ты будешь бродить,
Отринув волю Творца.
Студеных змей будешь в сердце носить,
С ужасным лицом слепца.

И станет несносен тебе белый свет,
Приятной покажется мгла.
Как сможешь держать перед Богом ответ,
Из мерзостного угла?

И поползешь, словно червь слепой,
По дну преисподних нор,
Бесславный, никчемный, как бубен пустой –
Лукавый злокозненный вор.

И не увидишь ни звезд, ни луны,
Ни света в горнем окне.
Ты станешь покорным рабом сатаны.
Ты станешь гореть в огне.

И будет там плач и скрежет зубов,
Застынет смех на устах.
Не сможешь уйти из угрюмых миров,
И пищей тебе будет прах.

Так отвратись же бесславных путей,–
Сказал в назиданье мудрец. –
Порви паутину осклизлых сетей,
И смилуется Творец.

2
– Что ж, сказки рассказывать ты мастак! –
Глупец произнес в ответ. –
Но, не такой я легковерный простак,
И повидал белый свет!

Не верю ни в Бога я, ни в чертей,
Ни в потусторонний мир.
И болтовне не поверю твоей,
Язык хоть протри до дыр.

Знакомы мне выдумки толстых попов,
И святош разных мастей.
Жируют на слезах обманутых вдов,
Но я-то вдов поумней!

Кадилом кадят – только держись!
Крестами машут вовсю.
Зовут прихожан в запредельную высь,
Но знаю я кухню их всю.

С амвонов, словно шмели гудят.
А если их глубже копнуть,
То что-то не шибко они спешат,
Вставать на праведный путь.

Что ж не разделят именья свои,
Как им заповедал Христос?
Но лишь набивают карманы свои,
Пока имеется спрос.

Печется каждый лишь сам о себе.
Ну, а за просто так,
Никто не даст ни мне, ни тебе,
Даже и медный пятак.

Вот ты тут твердишь мне про божью любовь?
А как же из рода в род,
Рекою льется людская кровь?
И не падет небосвод?

И брат на брата идет лютой войной,
Пылают в огне дома,
Чему, как мы знаем, частенько виной,
Святых учений тома.

Куда же глядит хваленый твой Бог?
Ведь все же в руце его?
Но что-то слишком уж он к людям строг.
Где ж милосердье его?

И даже после смерти моей,
Покоя все нет и нет.
Устроил мне ад, создал всяких чертей,
Закрыл от меня белый свет.

Ужель мало зла на грешной Земле,
И похлопотал он о том,
Чтобы страдал я и в адовой мгле,
Еще и на свете том?

И я еще должен его и любить,
Сильней чем отца и мать!
В молитвах себе должен лоб расшибить,
Во всем ему угождать!

Но если по-своему жить захочу,
А не как учит твой поп,
Тотчас он нашлет на меня саранчу,
Или всемирный потоп.

Причем, как мне и с верой не прошибить?
Скажи-ка, святой монах?
Кто сможет мне истину точно открыть,
Христос, или Аллах?

Иль подсобит патриарх Моисей?
Будда? Кришна? Скажи?
Ведь каждый зовет лишь к вере своей,
Берясь, порой за ножи!

А с того света еще никто не пришел,
Как там дела, не сказал.
И что он в загробном мире нашел,
Пока нам не рассказал.

Но время придет – и все в могилу сойдем:
И праведник, и злодей.
Так что, пока на этом свете живем,
Гуляй, веселись и пей!

***
– Безумец! Не знаешь, что и говоришь! –
Мудрец произнес в ответ. –
И в Бога не веруешь, и Сына не чтишь,
Благой не слышишь совет.

Ведь образ творца ты носишь в себе,
Горит его дух живой!
Спасительный круг брошен с неба тебе,
Могучей его рукой.

Зачем же в смердящем болоте тонуть,
Безверием, множа дни?
Но возлюбил ты погибельный путь,
Где лишь страданья одни.

От чрева матери слеп ты и глух,
Трухляво сердце твое.
От здравых речей отвращаешь ты слух,
Лишь зло лелеешь свое.

И не обелиться тебе пред Судьей,
Тем, что другие, мол, злы.
Связуешь ты собственною рукой
Крепчайших сетей узлы.

Но даже если не веришь ты мне,
И ни Рая, ни ада нет,
И все упокоимся в мертвенном сне,
Погаснет солнечный свет,

Сияй лучами любви, как звезда,
В безмолвии черных пучин!
Ведь жизнь не вернется уже никогда,
И не спасет тебя Сын.