За шуршащей обочиной осень смешала
зелень юно-озимых и серую стернь,
страсть последнюю солнца – внезапную, шалую,
петли речки, присобранных спицей-шоссе.

Разомлевшая степь – безоглядность и леность,
Волнолесу курганы не перехлестнуть.
Красно-жёлтая, редкая, сладкая вспененность –
в тон багровой обивке, скрывающей суть.

Поворот – осень встала густым сухостроем,
перекрестья, портреты, оград синева,
редкий вихрь подутихших ворон по-над кронами,
чёрно-жирный нелепый и нужный провал.

Треугольник непаханный, пыльный и скромный.
Не звонят, церковь строится и не близка.
Комковатая громкая дробь чернозёмная
тихнет, тихнет, уходит в шуршанье песка.

Слово сказано. К жизни. Тропинка виражна.
Паутинки оторванность – лета конец.
Остаётся земля, разноцветно украшенная.
Обманулась пчела и присела на крест.