Слово о поэте

Ольга Тимофеевна Бондаренко родилась в Харькове в 1922 году. Долгие годы проработала в библиотеке. Была человеком образованным, но довольно непростым и даже странным, не стремилась к изданию своих стихов. В печати они вышли только однажды в 70-годы в «Литературной учёбе». Но из-за путаницы стихи её появились в сборниках Анны Ахматовой. На листках, отпечатанных на машинке, не было имени автора. Анна Андреевна только успела отправить телеграмму Ольге Бондаренко, где сообщила, что стихи понравились. Стихи так и остались лежать в её столе... Анны Андреевны вскоре не стало.

Сама Ольга Бондаренко считала: это Господь поставил её стихи в один ряд со стихами великой поэтессы. И по сей день исследователи творчества Анны Ахматовой в растерянности: очень трудно различить их стихи. Ольга Тимофеевна боготворила Анну Андреевну Ахматову и восхищалась её поэзией.

Благодаря усилиям харьковских поэтов, стихи Ольги Бондаренко всё же издаются, но книг немного. Поэтому мы решили ещё раз напомнить о её поэзии. Пусть не все стихи равноценны, но среди огромного их количества (несколько тысяч) есть те, которые я назвала бы жемчужинками.
На первый взгляд, возможно, поэзия её проста, но это только на первый взгляд. Стихи своеобразны, лаконичны и ёмки. Скорее всего, автор тем и интересен - никаких нагромождений, ничего лишнего. В её стихах столько открытости, точности, душевности. Чистая песня души! Думаю, читателям её стихи понравятся. Мы всегда ждём встречи с чем-то неподдельным. Я считаю, что эта встреча состоялась.

Елена Мельник

ОЛЬГА БОНДАРЕНКО
 (1922 – 1991)

* * *
Живые зёрна истины!
Вечерний ветер тих.
И мы с тобой зачислены
в созвездие двоих.
Пространство наше светится
сквозь сотни облаков,
и мы идём по лестнице,
возникшей из веков.

* * *
Был шёпот листьев нежно тих
и еле слышен мне.
Существовал он для двоих
в единственной стране.
По краю тонкому земли
он плыл, пронзая тьму,
и даже птицы не могли
прислушаться к нему.

* * *
О, солнечный круговорот,
когда сияя, брызжут стрелы!
И, кажется, земля плывёт
за облаком пушисто белым.
Мы этой благости сродни
и отошли от скучной прозы.
Какие радостные дни!
Какие тонкие берёзы!

* * *
Квадраты неба розовы,
сиреневы, белы,
размеченные грозами,
как остриём иглы.
В смятении внезапные
седые облака.
И медленными каплями
наполнились луга.

* * *
Закон поляны чист и прост,
и так понятен мне!
Смотреть в глаза далёких звёзд
на лунной стороне,
ронять прозрачную листву,
когда настанет час,
и перелистывать траву -
не раз, не раз, не раз…

* * *
Предместье начинается,
и город вдруг погас,
а осень повторяется
для каждого из нас.
Оранжевыми взмахами
ворвётся налегке,
и вся душа распахнута
на этом сквозняке.

* * *
Вдыхая божью благодать
и травами дыша,
я всё пыталась угадать,
где прячется душа?
Где самый тонкий поворот
на избранном пути?
Кто душу вечную найдёт
и как её спасти?

* * *
Фиолетовый, зелёный,
ярко-синий день…
И легко роняют клёны
кружевную тень.
Вот она летит сквозная.
Лёгкий взмах пера…
О, какая кружевная,
светлая пора!

* * *
Не минуй меня, час тишины
и простого земного напева.
Сладко видеть весёлые сны,
где душа отдыхает от гнева.
Там луны золотое пятно
отражается зыбко на стенах,
там мелодии слиты в одно
и гармония их неизменна.

* * *
Нет, небо не разверзнется -
всё будет так, как есть.
Какая власть содержится
в словах «Благая весть»!
Рождаясь в ясной цельности,
они слышны в тиши
для каждого в отдельности
и для любой души.

* * *
Время метит знаками
тесноту дорог.
Сколько переплакано,
знает только Бог.
Всё в копилку сложено,
слёз давно не счесть.
Только за прохожими
расстоянье есть.

* * *
Я без тебя в такой тоске,
что меркнет праздник дня,
и жизнь висит на волоске,
лишь видимость храня.
Мелькают мимо, как сквозь сон,
лишь силуэты лиц.
И немота со всех сторон,
которой нет границ.

* * *
Затихло эхо долгой скрипки,
светло растаяло во мгле.
Все заблужденья и ошибки
мы совершаем на земле.
И только здесь нас мучит жажда
и мало солнца одного.
Но там, куда придём однажды,
уже не будет ничего.

* * *
Не надоест восходы славить -
на то и дан Восток.
Так писано в моём уставе -
всего на восемь строк.
Легко распахиваю двери
всем солнечным часам.
А если кто-то мне не верит -
пусть убедится сам.

* * *
За десятым километром
путь в сторожку есть.
Поле, раненное ветром,
притаилось здесь.
Охмелевшая от влаги
буря залегла,
и кусты глядят в овраги,
словно в зеркала.

* * *
О чём звучали хоры -
не знаю, не пойму.
Мешали разговоры
дыханью моему.
И всё же вечный кто-то
затронул купола,
и праздничная нота
торжественно плыла.

* * *
Слова опадают, как листья,
я это узнала - за миг.
Слова исчезают, как выстрел,
и вдруг превращаются в крик.
Поэтому - так невозможно
на слово набросить аркан!
И катится эхо тревожно
куда-то в ночной океан…

* * *
Час отлученья за грехи.
И жалобы живого тела.
Когда написаны стихи -
душа, как будто, опустела.
Как будто, мёртвая печать
закрыла путь к живому дому.
И больше нечего желать,
и нечего сказать другому.

* * *
Я упала в душистое сено,
и была от блаженства на шаг.
Надо мной кочевали бессменно
облака в кружевных парусах.
Распростёртое солнце катилось
к своему золотому шатру
и казалось, что я заблудилась
на огромном небесном пиру.

* * *
Быть грозе, как быть слезе -
я почувствовала верно.
И по выбранной стезе
отправляюсь суеверно.
Всё смешалось на пути,
соловьи давно умолкли.
И тревожно мне идти
по траве густой и колкой.

* * *
Не спешите, люди добрые,
выносить свой приговор!
Я ведь только робко пробую
не вплетаться в общий хор.
Я ведь только чуть настроилась
на волшебную волну,
чтобы души беспокойные
услыхали тишину.

* * *
В душе такая тишина,
как ночью в зимнем поле.
И то, что я совсем одна,
не причиняет боли.
Остались где-то далеко
перейденные грани.
И можно снова жить легко,
не прикасаясь к ране.

* * *
За алеющим лугом
пламенеет трава,
солнце кажется кругом,
раскалившим слова.
Тишина отовсюду,
солнце падает ниц.
Верность, равная чуду,
не имеет границ.

* * *
Когда исчерпаны границы,
и круг замкнулся навсегда,
неисчислимой вереницей
за нами движутся года.
Необратимость откровений,
неповторимость тишины.
Никто на свете не изменит
мои единственные сны.