Юрий ПАЛЕВИЧ
Родился в 1968 году в деревне Павловичи Кировского района Могилёвской области. С 2000 года – член Белорусского литературного союза "Полоцкая ветвь". Дипломант конкурсов поэзии: “Любви все возрасты покорны” (1999 г.), приуроченного к 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина и “Мой друг, Отчизне посвятим души прекрасные порывы” (2001 г.). Победитель 3-го Международного фестиваля литературы и культуры «Славянские традиции-2011» (3-е место в номинации «Драматургия»). Живёт в г. Бобруйске.

ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ

ГДЕ Ж ТЫ, РУСЬ?

Помнят здесь старинные законы
И по-русски просто говорят.
И старушки в чёрном, как вороны,
На скамьях осиновых сидят.

Мудрые они и верят в Бога,
Да творят молитвы против бед.
А в бурьяне стелется дорога,
Ведь давно детей в деревне нет.

И на миг забыв святаго духа,
Кутаясь в дырявое пальто,
Шепчет журавлям вослед старуха:
«Где ж ты, Русь, совьёшь себе гнездо?»


ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ

Устройство у часов простое,
Их суть понятна и близка:
Две капли вечного простора,
Щепотка тонкого песка.

К стеклу часов прижмусь щекою,
К стеклу тончайшего литья,
И буду слушать, как щекотно
Струится шелест бытия.

Они не требуют починки,
Считая нашей жизни дни.
Но, чтоб не замерли песчинки,
Ты вновь часы переверни.

Опять, без дыма и нагара,
В стекле тончайшего литья,
Зажжется ниточка накала, –
Песчинок тонкая струя.

Так, постепенно, слой за слоем,
Засыплет донышко песком.
Все обращается в иное
Под тихий шелест за стеклом.

Опять, без дыма и нагара,
В стекле тончайшего литья,
Зажжется ниточка накала, –
Песчинок тонкая струя.

Так, постепенно, слой за слоем,
Засыплет донышко песком.
Все обращается в иное
Под тихий шелест за стеклом.

ПОСЛЕ ПОХОРОН
Памяти моего отца

Ушёл из жизни. Мы теперь вдвоём
Остались с мамой жить в большой квартире.
А где-то там, в другом, не нашем мире,
Себе построил ты отдельный дом.

Я просыпаюсь утром, чуть рассвет
Заглянет в не зашторенные окна.
На них цветы увяли и засохли, –
Тебя ведь рядом с нами больше нет.

Покинул нас ты раз и навсегда,
И сразу сердцу стало одиноко.
И в звёздной выси, так для нас далёкой,
Я вижу, как зажглась твоя звезда.

ОТШЕЛЬНИК ВЕТЕР

Укрылся город звёздным покрывалом,
Зажглись под тёмным небом фонари.
Дома уснули. Лишь с упрямым нравом
Остался ветер шастать до зари.

На улицах — скиталец одинокий.
Ему бы тёмной ночью отдохнуть,
Он так спешил к нам из страны далекой,
А утром снова отправляться в путь.

Но со своим характером упрямым
Не может он на месте усидеть.
По улицам блуждает, словно пьяный,
В печной трубе пытаясь песни петь.

Гоняет мусор, как футбольный мячик,
Срывает с крон берез последний лист,
И белкой шустрой по деревьям скачет,
Как будто он не ветер, а артист.

Спит город. Крепким сном уснули люди,
Деревьям невозможно лишь уснуть:
Их ветер постоянно ночью будит,
С собою приглашая в дальний путь.

ЯНВАРСКИЙ ДОЖДЬ

Снова дождь в январе. Чей же это каприз?
Неужели на то Божья милость?
Средь ночной тишины капли падают вниз, —
В них какая-то нежная сила.

Эта сила меня притянула к себе,
Как магнит, и от этого чувства
Любовался дождем, доверяя судьбе,
Как ребенок, свое безрассудство.

Снова дождь в январе, может, это во сне?
Но умылось слезами окошко.
Грустно ночь улыбнулась в немой тишине
Сиротливою чёрною кошкой.

ПО ВЕЧНОСТИ

Растворяясь в себе,
Будто сахар в малиновом чае,
Доверяю судьбе
Все свои нераскрытые тайны,
Вздох души лишь взамен получая.
По дороге иду
С незатейливым именем Вечность,
Мысли словно в бреду,
Мне не хочется быть вечно крайним,
Человеком слыть тихим, беспечным.

Я, друзья, не такой,
Не безвольный, как кажется многим.
К вам с раскрытой душой,
Пробираясь сквозь лес из сомнений,
Я навстречу спешу по дороге.
В наше время страстей,
Где в почёте не ум, а нахальство,
Я не жду новостей,
А, набравшись побольше терпенья,
Бой незримый веду с самохвальством.

Бой незримый веду
Без винтовки и без автомата.
Вижу в небе звезду
Одинокую, будто отшельник,
Ту, что тучи стремятся упрятать.
Я ведь тоже такой:
В одиночку сражаюсь с судьбою.
Полноводной рекой
Вертит жизнь жернова, словно мельник,
Увлекая меня за собою.

* * *

Ко мне в окно дождями
опять стучится осень,
Летят с деревьев листья,
как стаи журавлей.
Давайте мы все вместе
у осени попросим
В подарок пусть немного,
но теплых, ярких дней.
Пусть тучи грозовые
на время перестанут
Ронять свои слезинки
с безбрежной высоты.
Пусть братья, ветер с громом,
чуть-чуть добрее станут
И не спешат лишить нас
осенней красоты.


ОЖИДАЮ, НАДЕЮСЬ И ВЕРЮ…
(триптих)

I. Ожидаю
Я ожидаю нашу встречу,
Как солнца первый луч весенний.
Боюсь: а вдруг проказник-ветер,
Любитель жутких потрясений,
Как черный кот, собьет с дороги,
Сорвав с чела пушинку-шапку,
С ней поиграется немного,
И бросит озеру в охапку.

Я жду, с волненьем предвкушая
Вкус губ, как пряники, медовых,
Почти совсем не замечая
В уме рожденья дум бредовых,
Что теребят мое сознанье
Без видимой на то причины,
И превращают ожиданье
В мираж мерцающей лучины.

Я жду. Томлюсь под жарким солнцем,
Считая каждую минуту.
Да только вот в души оконце
Ты не стучишься почему-то.
Но я блаженен в ожиданье,
Собрав в пучок свои все нервы.
И вспоминаю расставанье,
Предвестник будто встречи первый.

II. Надеюсь
Надежда птицею порхает
Над непокрытой головою,
И всё кричит, не умолкая,
Зовёт в дорогу за собою
Туда, где воет ветер странствий,
Волнам расчёсывая гривы,
Живёт вне времени, пространства
Её волшебный луч игривый.

Надежда, сказочная фея,
В моей душе не угасает,
Как мать дитя, меня жалеет
И унывать не позволяет.
Ее владения безбрежны,
Но не дает мне оступиться:
Пред сном я с ней воркую нежно,
Как сизый голубь с голубицей.

Надеюсь: так оно и будет
В дальнейшем. К этому стремиться
Я должен. Время не остудит
Мой пылкий нрав. Надежда-птица
Поможет выбрать мне дорогу
К спокойной жизни без коллизий.
С молитвой обращаюсь к Богу
Мне подсказать путь к лучшей жизни.

III. Верю
Еще я не утратил веру
В простые искренние чувства.
Мне ложь порою портит нервы,
Склоняя разум к безрассудству.
Живу с надеждой на удачу, —
Она меня не покидает.
Когда мне больно — горько плачу,
Но вера всё-таки спасает.

В день завтрашний я свято верю, —
Он обмануть меня не может,
А приоткроет в счастье двери.
И даже коль сомненья гложут
Мою израненную душу,
Мне вера, как родная мама,
Поможет вырваться наружу
Из замка подлости, обмана.

Я верю. Это чувство свято.
С надеждою и ожиданьем
Оно поможет боль упрятать
Подальше. Перед покаяньем
Я помолюсь усердно Богу,
От скверны душу очищая.
И вот тогда найду дорогу,
И ворота открою рая!

* * *

Отправлюсь по течению реки
Неведомо куда. В моих ресницах
Слезой застрянут ранние стихи,
Надежда затеряется в глазницах.

Отправлюсь не пешком – на корабле,
Построенном из собственных мечтаний.
И ночью, при красавице-луне,
Я напишу о всех своих скитаньях.

Пройдут года. Планету обойду,
Побыв в каких-то непонятных странах.
Быть может, где-то на краю найду
Я рай земной без лести и обмана.

Я поселюсь в неведомом раю,
Где каждый день проходит беззаботно.
И песню там прощальную спою,
Тихонько превращаясь в дух болотный.

ПОЭТУ

Поэт! Сейчас твой благородный труд
Народом, к сожаленью, не оценен, –
Находится он как в оцепененьи,
Но всё равно когда-нибудь поймут:
Ты изливаешь душу на листах
Обычной разлинованной бумаги,
А труд твой полон мужества, отваги,
Когда сжимаешь карандаш в перстах.
Тебе сейчас, конечно, тяжело, –
Негоже, говорят, общаться с музой,
Она, твердят, является обузой,
Не время пить с ней терпкое вино.
Народ погряз в рутине бытия,
А ты, чтоб не писать, уже не можешь.
Еще не скоро карандаш отложишь,
Свою закончив книгу жития.
Поэт! Твори и превращай в алмаз
Слова простые, в рифму облачая.
Потомки всё оценят, твердо знаю,
Но, к сожаленью, позже, не сейчас!..
Ты знай, поэт: твой благородный труд
Грядущие оценят поколенья, –
Стихи твои не поддаются тленью,
А в душах человеческих живут!