Юлия Дубчак

Вместо эпиграфа

Она: С наступающим! Пусть сбываются все самые бредовые фантазии.

Он: Пусть.

В канун Нового года люди делятся на два типа: тех, кто поздравляет, и тех, кого поздравляют. В силу своего дурацкого характера и не рассосавшихся детских комплексов Ася относится к первому. Это очень увлекательная игра – составлять список тех, кому не безразлична ее маленькая личность. Беда лишь в том, что первые пару лет о ней помнят, а потом – нет. И это вполне естественно – таких большинство.

Оказавшись в праздник в угнетающем одиночестве, с двумя молчащими телефонами, бутылкой шампанского и творчеством Джонни Кэша, ей не осталось ничего иного, как открыть адресную книгу и начать забрасывать стишками, которые почти никогда не дочитывают до конца, всех подряд. Друзей, знакомых, очень старых друзей, очень старых знакомых и совсем даже не друзей. «Ты можешь говорить все что хочешь, но однажды Господь опровергнет тебя». Твои слова и тебя самого. Так пел Джонни. А он, наверняка, был мужик что надо.

В списке исходящих рассылок оказался и Игорь. Бывший. Постоянный. Внесезонный, в общем. Сошлись так же, как и разошлись, одинаково странно, можно сказать, при невыясненных обстоятельствах. Погода стояла ясная, солнышко светило, птички пели, влюбленные гуляли по парку, держась за руки, на лодочке катались и даже строили какие-то планы, и вдруг, бац, - пропасть. Пробоина в лодочке размером с саму лодочку. Спустя время никто не мог даже вспомнить из-за чего: из-за ее неудачного платьица или его неудачной шутки про это самое платьице, которое и впрямь было так себе.

Просто все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Просто они так подходили друг другу, что не могли быть вместе. Общие интересы, общие взгляды, одни на двоих слова, мысли и ошибки. Они даже обмануть друг друга толком не могли, так как слишком просто отделяли косточки от вишен.

Поэтому и расстались: отношения заканчиваются каждый раз, когда перестают развиваться. Когда восторженность сменяется раздражением.

Именно поэтому всякий мужчина в идеале хотел бы иметь двух женщин. Одну – для души и тела. Вторую – для бытовых нужд. И желательно, чтобы они не знали о существовании друг друга. (Мой друг после прочтения сего опуса внес принципиальное замечание: не двух, а много. Но за это он ответит позже.)

Вот, к примеру, взять всех Асиных подружек. Катя - отменная домработница. Ира – хороша в постели. С Юлей интересно болтать про Иру и Катю. Естественно, мужчины изменяют им всем. Потому что мужчинам не выгодно искать домработницу, подругу и любовницу в одном лице: потеряется смысл жизни. Да и как потом находить оправдания всем своим малодушным поступкам, если у тебя под боком идеальная с какой стороны не посмотри барышня?

Прошло пару месяцев. Ася за это время сильно испортилась. Всех мужчин стала уничижительно называть «васями», разругалась с друзьями и родственниками, все свободное время посвятила тому, что принято называть «саморазвитием»: читала умные книжки вроде «Бойни номер пять» и «Ста лет одиночества» и смотрела странные фильмы. «Конспираторы наслаждений» Шванкмайера и «Пикник у висячей скалы» Уира.

Игорь бросился с головой в работу, написал для своих студентов вполне сносный учебник по польскому языку и сценарий про взаимную любовь с трагической развязкой, где в конце, чтобы не показаться оригинальной, героиня рухнула с моста. Сценарий одна киностудия средней руки даже поставила в план на весьма отдаленное будущее.

Потом он позвонил. Узнать, как дела, и удостовериться, что у нее никто не появился. Потом позвонила она. С этой же целью. На личном фронте без перемен. И так с периодичностью раз в месяц.

Если не звонил он, звонила Ася и читала евтушенковское:

У памяти столько заначек,

что хватит их нам наперёд,

и кто-то из нас заплачет,

когда из нас кто-то умрёт.

Потом возобновились встречи. Частенько они сидели в его маленьком прокуренном кабинете и пили сладкий кофе. Ася терпеть его не могла, но так ни разу и не попросила не добавлять сахар. Игорь стоял у окна, курил и вливал ей в уши какую-нибудь философскую ерунду про бренность бытия и недолговечность чувств. Она надевала свою лучшую одежду и белье, надеясь, что он встанет, быстрыми шагами подойдет к двери, запрет ее на ключ и вернется к ней. Но каждый раз, когда он вставал – он вставал, чтобы помыть чашку, достать книгу или поменять картридж в принтере. Никак не для того, чтобы заключить ее в свои объятия и больше не отпускать. Хотя бы некоторое время не отпускать. Она поднималась, чтобы уйти, он останавливал ее. И так раз за разом. Все было и ничего не было.

- Только пораженные одним недугом понимают друг друга, - как-то сказал он.

- Кафка? – улыбнулась Ася.

Игорь кивнул.

- Даже не спрашиваешь, чем мы больны.

Она пожала плечами.

- Паралич перфекциониста. Многие вещи мы боимся начинать лишь по той причине, что не сможем выполнить их идеально. Вероятно, то же самое происходит и с нашими отношениями. Они как застывший плод в чреве у матери.

- Почему ты перестала писать свои романы? – спросил Асю Игорь и окинул взглядом бывшего любовника.

- День, когда я осознала их бесполезность, стал самым ужасным в моей биографии. – Она пожала плечами и окинула его таким же: остывающим, почти пустым. Так принюхиваются к вчерашнему супу: вроде еще съедобен, но уже хочется чего-нибудь посвежее.

- Зря. Тебе просто не стоит переносить в книжки мужиков, с которыми спишь. Ни один не тянет на лирического героя. Поэтому предлагаю заняться сексом по дружбе, а потом ты приготовишь мне салат.

Чем они и занимались по субботам и иногда по воскресеньям, хотя оба не верили в существование отношений подобного характера.

Ровно до того момента, пока не появился Новый. Бог дал ему рост, смелость, граничащую с наглостью, и видимую надежность, которой так не хватало Игорю. Новый не слушал по вечерам «Андре Шенье» и «Онегина» в современной обработке, не разбирался в балете, не пользовался эксплорером и тщательно просчитывал каждый шаг. Он смотрел футбол. Он был всем лучше и всем хуже одновременно. Тяжелая партия для плохого исполнителя. Радость для мамы и разочарование для дочери. Долгое, правильное, поступательное разочарование длиной в жизнь.

Ася медлила, предпочитая не говорить о его существовании. Она мучительно ждала действий, Игорь – трусливо вползал в свою скорлупу, хотя она и стала тесна ему, как подрастающему цыпленку.

Последний раз она позвонила Игорю за пару месяцев до нового года. Разговор рассыпАлся и крошился, как песочное печенье, слова приклеивались к деснам, зубам, языку. Они все стояли не на своих местах. Все были не те. И оба: и Ася, и Игорь, понимали, что на этот раз это точка. Конец. Финал. Занавес.

- Я выйду замуж за своего третьего советника четвертого помощника американского посла, а ты женишься на какой-нибудь из своих студенток. И все будет по-прежнему. Иногда мы будем встречаться, ностальгировать по прошлому и думать, как могло бы сложиться, если… И надеюсь, в следующий раз, когда ты случайно увидишь меня на улице, у меня будет гигантский живот с двойней.

В ответ он рассказал ей о всех своих неудачных и разных романах и пропал…

«С наступающим! Пусть сбываются все самые бредовые фантазии», - написала она и отложила телефон, чтобы не ждать ответа.

«Пусть», - незамедлительно ответил он.