Андрей Кузнецов

Уже и не скажу, когда познакомился с тетей Машей. Полагаю, что это случилось по исполнению мне 3,5 лет. А, значит, было лето.
Зато память услужлива в другом: я отчетливо вижу, как мы с братом, зажав в кулаках по 3 копейки «на брата» наперегонки мчим к заветному киоску, до которого от двора — метров 50. Мне 5,5 лет, Сергею — 4 с половиной.
Тетя Маша встречает улыбкой: «Маленький стакан, помню!».
Процесс приготовления газировки прост как три копейки, которые я, а затем Сергей, отдаем киоскеру. Та бросает наши деньги в тарелку, где уже полно мокрой разнокалиберной мелочи. Затем тетя Маша берет граненый стакан, слегка ополаскивает его под тонкой струйкой воды из спецустройства. Перед ней другое специальное устройство: закрепленные вместе перевернутые вниз узкой частью три конусовидные емкости. К "носикам" приделаны краники. В одной емкости сироп, в другой — томатный сок, третья неизменно пустует. Почему одна емкость всегда была пустой — загадка детства.
Тетя Маша продолжает священнодействовать: в ополоснутый стакан она наливает чуток сиропа и щедро заливает его шипучкой из третьего спецустройства, подключенного к громадному баллону с таинственными манометрами. Да, мы знали, что это — манометры, а в баллоне — углекислый газ. Что из себя представляет углекислый газ, доподлинно было неизвестно, но то, что без него газировка не получится, знал любой ребенок.
Мы залпом выпиваем по полстакана, а затем уже неспешно потягиваем напиток богов. Вокруг нас кружат осы и мухи, некоторые опрометчиво бросаются в стакан с газировкой. Вокруг нас негой разливается жаркое лето, через два-три часа мы пойдем купаться на канал.
Сказать напоследок тете Маше «Спасибо!» — это закон.
Характерно вот что — тетя Маша никогда не менялась. Уменьшались деревья, километровая увлекательная прогулка сжималась в банальные «15 минут ходу», на моей рубашке вдруг появлялся октябрятский значок, а тетя Маша все также священнодействовала в своем киоске. Собственно, ее и звали то не Машей, и даже не Мариной или Марией. Судя по акценту и чертам лица, она была татаркой, следовательно, куда правильнее было обращаться к ней «тетя Мириам». Но кто уже это исправит?
Однажды летом я подошел к киоску и отдал тете Маше 7 копеек. Она с уважением посмотрела на меня и налила ОГРОМНЫЙ бокал газировки. Удержал я его с трудом, допил до дна с еще большими усилиями. А потом громко рыгнул. И мне никто, верите — никто не сделал замечания! Всю дорогу обратно газировка весело плескалась в животе, а спустя минут сорок передала вполне отчетливый привет.
 И теперь, когда я читаю на «пластике» с лимонадом «Сделано как в детстве», я знаю, что это неправда. Как в детстве — это когда сироп, шипучка и огромное, непостижимое по времени лето. И улыбка тети Маши из страны "Далеко".