Костенко Геннадий (Юрий Ош)

                                     Из цикла «Сказки для взрослых»

Жили на свете добрые люди – муж и жена. И был у них один-единственный сын. Отец с матерью души в нём не чаяли, а он почитал своих родителей. В детстве сын всё рисовал войну и говорил:

– Вырасту большим, буду солдатом!

Отец с матерью вздыхали и приговаривали:

– Ох, не спеши, сынок, придёт и твоё время, успеешь побывать солдатом…

А время летело быстро. Незаметно и сын вырос. Вот ему уже семнадцать, потом восемнадцать – пора и в солдаты собираться. Не сладко отцу да матери расставаться с сыном, но Родина зовёт исполнить свой долг. Собрали они сына в дорогу неблизкую, слово напутственное сказали ему, и отправился сын охранять мирный труд родной Отчизны.

Ждут-пождут они сыновнюю весточку, всё думают, как ему служится в краю дальнем без рук материнских, без совета отчего. Горюет мать, слезу роняет, а отец крепится, мать успокаивает:

– Что плачешь-убиваешься? Хоть и в дальнем краю сын наш, а всё ж и там нашенская земля, люди свои вокруг. Не горюй, вернётся сынок бравым солдатом!

Пришла, наконец, весточка от сына. Сын писал, что привезли их в край жаркий-прежаркий, где на солнце яйца можно в песке испечь, где текут не реки, а арыки.

– Ну, что ж, – я служил на Севере, а сыну придётся послужить на Юге…Ничего. Пар костей не ломит, – говорит отец.

Получали, получали они письма от сына с жаркого Юга, а потом вдруг – как отрезало. Нет ни строчки, ни полстрочки. Они и то и сё уж передумали.

Долгожданное письмо пришло только через месяц после последней весточки. Распечатали они конверт и удивились: сын писал письмо месяц тому назад. Отчего ж оно так долго шло?.. Стали читать – аж вон оно что оказывается: сын ихний служил в какой-то чужедальней-предальней Басурмании.

Забеспокоилась, пригорюнилась мать. Отец тоже сначала призадумался, а потом и говорит:

– Что ж, знать, сынок наш именно там и нужен в этой… как её… Басыр… Бусыр… тьфу т-ты… Басурмании, будь она неладна!

И потекли для них дни: один тревожнее другого. То слышат они от людей – в этой Басурмании война разразилась, басурманы идут на басурманов, то какой-то Душманистан грозится напасть на эту Басурманию, чтобы защитить одних басурман от других.

Плачет, убивается мать. Даже отец – и тот помрачнел, пригорюнился. Сядут они вдвоём вечером у говорящего ящика и сидят до полуночи: может, что-то новое услышат про Басурманию, может, там дела пошли на мирный лад, и сыночку ихнему поспокойнее будет. Только нет, не утихает буча в Басурмании, наоборот – закипает ещё сильнее: одни басурманы лезут в горы, прячутся там и мечут огонь смертельный в басурман, что остались внизу, а те снизу тоже мечут огонь смертельный в басурман, что в горах прячутся. Словом, в Басурмании горели долины и горы. «Где ж там сыночек-то наш?» – думают отец с матерью.

И вот однажды сидят они так за полночь у говорящего ящика. Отец крутит-вертит колёсико махонькое спереди на ящике, отчего в нём изнутри – шорох, треск и голоса разные на все лады промеж собой перекликаются, как собаки в селе в тёмную ночь… Вдруг в ящике заговорил какой-то «Голос оттуда» хоть и на ломаном, но человечьем языке. Слышат они, что говорит этот «Голос», и волосы дыбом у них встают: будто бы в каком-то басурманском селении одни басурманы забрали в плен других басурман, а с ними и наших солдат прихватили, и среди этих солдат «Голос» назвал юношу с таким же именем, как и у ихнего сына… Переглянулись, встрепенулись они да так и замерли, сидят – ни живы ни мёртвы. Ихний это сынок попал в беду или чей-то другой?..

Так и сидят отец с матерью каждый вечер у говорящего ящика: может, скажет он что-нибудь про ихнего сына в далёкой Басурмании…